С другой стороны, терпение у орденки оказалось отменным — работа с полями обязывала. Так мы и жили, душа в душу: то она ему в душу, то он ей в душу… Возникающие время от времени перегрузки помогали не сильно зацикливаться на внутренних отношениях. С их появлением резко становилось не до чего. Хотелось заползти в самый дальний угол и там издохнуть. Причём настигнуть они нас могли и днём, и ночью. Поэтому не всегда понятно было, то ли всё происходящее — затянувшийся ночной кошмар, то ли натурный подарок из реала. Стоит ли говорить, что выход в реальный космос все восприняли с облегчением?..

Первой подсуетилась псионка. Она вообще как-то странно реагировала на происходящее. Удивительная женщина! Выносливости и психологической стойкости Лираны позавидовали бы космонавты прошлого Земли — те, которых отбирали из тысяч и тысяч профессиональных лётчиков-истребителей. Оттеснив от рычагов управления ещё не до конца очухавшуюся ласточку, орденка взяла командование на себя. Однако повела корабль не напрямую к светилу, где притулилась искомая цель экспедиции — исследовательская станция, — а по дуге, закладывая нехилый такой крюк. Где-то там, впереди, на нашем новом курсе, лежала обитаемая планета. Интересно, что и пришедшая в себя ласточка отнеслась к самоуправству Высшей с видимым энтузиазмом. В её глазах вспыхнул огонёк подлинного любопытства, девочке почему-то было интересно взглянуть на ближайший к звезде обитаемый мир.

Вскоре под нами разверзлась серо-голубая бездна крупной планеты. Мы словно бы упали в неё, растворились в ней, мешаясь с грязно-серыми лужами океанов, с пепельно-серыми блямбами материков, с алыми коронами лавовых извержений. Цвета этого мира живо напомнили мне Метиллию, только вместо памятной черноты здесь всецело доминировал серый.

Ласточка, которая к тому времени приняла управление, не сбавляя скорости ухнулась к отблескивающему серебром наросту мегаполиса. Обзорные голографы с такой точностью изобразили череду картин за бортом, что к горлу подкатил натуральный ком: завораживающее падение вниз, к мегаполису, заставило прочувствовать весь букет непередаваемых ощущений, какие испытывает пилот атмосферного истребителя — и всё это невзирая на сглаженные компенсаторами перегрузки. Резкий выход из падения, с креном вбок, с натуральным выпрыгиванием аппарата на воздушную горку, лишь усилил фантастические ощущения. Пусть компенсатор глушил физические процессы, но он не мог обмануть самого обычного зрения — ну а мозг сам достроил недостающий чувственный ряд, вытаскивая недостающие образы из неизведанных глубин длительной памяти.

Когда обзорная голограмма выровнялась, я сразу обратил внимание на странное чувство вневременья, которым так и тянуло от мегаполиса. Город был огромен, простирался на километры и километры, однако казался при этом мёртвым, раз и навсегда застывшим в безвременье. Я не сразу осознал причину подобного диссонанса. Всё оказалось до банального просто — в городе отсутствовало какое-либо движение. Не летали катера, не двигались голограммы реклам, магнитные магистрали были пусты и безжизненны. И поля. Я не ощущал токов полей внизу, хотя любой мегаполис традиционно являл собой подлинное жерло в мир энергий. Здесь же властвовала пустота. Я зябко повёл плечами от этого чувства, раскидавшего по телу вереницы мурашек.

Внимательный взгляд выхватил и ещё один диссонанс — некоторые высотные здания зияли оплавами. Их фрагменты будто бы слизал гигантский язык, и сделал это настолько качественно, что не осталось никакого напоминания о катаклизме — в виде тех же устилающих мостовую фрагментов. Язык не просто слизнул — он отправил «добычу» в разверзшуюся пасть, как и подобает правильному языку.

— Здесь произошла какая-то катастрофа?

— С чего ты взял? — натурально удивилась Э`Трай.

— Ну, город явно пуст — не может быть человеческой цивилизации там, где нет энергии. И эти следы внешнего воздействия… очень похожие на термические…

— Да, в системе прошла эвакуация, — буднично подтвердила мечница, как-то странно посмотрев на меня при этом. — Несколько лет назад.

— Что, вот так прямо целый город эвакуировали? Из-за десятка оплавленных небоскрёбов?

Да уж, Республика в очередной раз удивила свершениями!

— Три промышленно развитых густонаселённых мира, — небрежно уточнила она.

Признаюсь, масштаб слов ариалы не сразу дошёл до сознания.

— Подожди. Ты хочешь сказать, что из системы вывезли население… трёх планет?! — сказать, что я пребывал в шоковом состоянии — ничего не сказать.

— Да, — просто ответила орденка. — Странно, что ты не знаешь таких вещей…

— Сестра, когда велась эвакуация, Леон пребывал далеко отсюда, а о Республике знал лишь то, что она существует… и что в ней обитают очень красивые женщины, — пришла на помощь Лирана, иронично блеснув на меня глазками. — И что за неё не зазорно умереть.

На последних словах псионка кивнула головой на мою грудь, указывая сестре по клинку, чем именно я в это время занимался. Та подуспокоилась. Призадумалась.

— Совсем забыла, с кем имею дело… Да, после того, как звезда утратила стабильность, Верховный Совет принял решение об эвакуации. Это рутинная процедура в таких случаях.

— Подожди. Что значит «рутинная процедура»? Я понимаю, эвакуировать город. Но три планеты!.. Это за гранью. Сколько же здесь было людей?!

— Около двадцати семи миллиардов на всю систему. Сейчас осталась лишь научная станция и персонал промежуточных мембран — часть глобального исследовательского проекта.

— И куда их… двадцать семь миллиардов… вывезли?

— На планеты из Маневрового фонда, — лёгкое пожатие плеч.

— Маневровый фонд? Это как? — завис я, вспоминая другой маневровый фонд, который существовал во времена моей молодости, в почившем в бозе СССР. Только фонд этот состоял из квартир и комнат, но никак не из планет.

— Кот, ты прямо как со звезды свалился, — хмыкнула Э`Трай.

— Он варвар по рождению, Ола. Не стоит произносить это с таким небрежением. Их цивилизация, насколько знаю, едва-едва вышла в космос. Это явно не их масштаб.

— Ладно. Маневровый фонд — это резерв терраформированных планет. Реже он формируется из планет, пришедших к нам вместе с реколонизированными колониями. Но там обычно ещё тот гадючник, и без тарраформинга такие планеты малопригодны под стандарты республиканской жизни. Да и не захотят миллиарды республиканок селиться за пределами Ядра Миров — пусть даже из-за глобальной экологической катастрофы.

И в этот момент меня подловила совершенно неожиданным вопросом «спасавшая»