— Батюшка, я пришел спросить насчет молитвы…

— Поезжай, поезжай!

— А как молитва Иисусова, пойдет?

— Не пойдет! — закричал.

И все. Как раз успел я на поезд и все дела сделал».

«Великая любовь была у него к людям», — вспоминают о батюшке.

«Я сам лично наблюдал такую вещь, — говорит его духовный сын. — Приезжали люди после смерти близких, люди, которым в жизни не оставалось никакой зацепки, никакой надежды… И батюшка ничего особенного не говорил, никаких внушений не делал, просто сидел, рассказывал о чем-то, поил чаем.

Но от него всегда едешь как на крыльях — не было случая, чтобы по-другому. Совершенно твой внутренний мир изменился — у тебя праздник в душе, хочется жить. И все так чувствовали — он давал импульс духовный, чтобы человек жил дальше, чтобы мог перенести самое трудное.

И я задумался — как же так? Люди совершенно другие уезжают от батюшки. И вот я раздумываю, а он повернулся ко мне и говорит:

— А я исцеляю.

Прямо на мои мысли в ответ — и дальше своими делами занялся. Т. е. он исцелял общением. За его страдания, за лагеря, которые он прошел, за веру и терпение Господь дал ему дар исцеления душ».

«Когда у меня умерла мамочка, я думал, что вообще не избавиться от этой сердечной боли и скорби. Душа в душу столько лет вместе — она ведь меня и за отца воспитывала. Я приехал к батюшке, пообщался — и сразу прошла эта сердечная боль. Память, жалость — всё осталось, а эта ноющая боль ушла».

Даже смертельно больным отец Павел поднимал настроение, внушал веру в жизнь. Одна матушка была уже тяжело больна, к ней приехал духовный сын о. Павла, священник. Она ему говорит:

— А я знаю, батюшка, что я умираю.

— Почему так решила? — спрашивает он.

— Мне дают такие таблетки, думают, я не знаю, какие — когда человек при последнем издыхании.

— Да ну, брось, вон отец Павел сказал, что ты еще у него побываешь.

— Он так сказал? — обрадовалась матушка. — Да что ты?

И близкие повезли ее на пуховых подушках к отцу Павлу — это уже было перед смертью. И он так ее развеселил:

— О, матушка! С таким-то задом ты еще помирать собираешься!

И она уехала веселая, с легкой душой.

Исцелял отец Павел и некоторые болезни, в основном кожные — аллергия, золотуха, экзема, различные лишаи и струпья.

«Он рассказал мне историю, как получил этот дар — лечения кожных болезней — от какого-то человека. Может быть, и в тюрьме, — вспоминает батюшкин воспитанник. Потому что там, по словам о. Павла, он встречал очень высокодуховных людей, старцев.

А тому человеку дала этот дар сама Божия Матерь, — Я лично видел, как отец Павел вставал, надевал епитрахиль, читал молитвы, намешивал лечебный состав. Я говорю:

— Батюшка, может, подскажешь, я буду помогать.

Он:

— Нет, то же самое сделаешь, а не получится. Тут слова надо знать».

В тетрадях о. Павла сохранился рецепт этой лечебной мази:

«Мазь против лишаев.

Взять 1 желток яичный свежий и 1 столовую ложку свежего сливочного масла, 1 ложку хорошего чистого дегтю, всё это мешать, пока не получится густая мазь: ею намазывать пораженные места два раза в сутки, покрывая сверху чистыми бинтами. От этой мази очень хорошо залечиваются и разные струпья».

Мазать надо на восходе и на заходе солнца, а детям в любое время можно. Обмажешь, бинтиком или чистой тряпочкой обмотаешь — и наутро всё счищается, розовая кожа под этим.

Так о. Павел ребеночка из Борка выходил — не знали, что и делать с ним. Даже врачи отказывались лечить такие экземы. За исцеление денег никогда не брал. Девчонки приходят, благодарят, а он:

— Поменьше гуляйте! Это у вас от гуляния!

Мне рассказали еще один очень трогательный случай, как отец Павел исцелил умирающую овцу. В одной из деревень травили в доме крыс, при этом нечаянно отравилась овца. А у нее несколько ягнят, да и жалко смотреть на страдания умирающего животного.

Пошли к о. Павлу. Батюшка дал четверговой соли, которую каждый год собственноручно делал в Великий Четверг, как испокон веку принято было на мологской земле — это старинная многовековая традиция.

Рецепт такой. Накануне в Великую Среду берешь соль и сухое овсяное толокно, всё это смешивается, слегка увлажняется, чтобы получилось, как глина. Завязываешь в марлю и кладешь в печь на ольховые дрова — обязательно ольховые, как говорят в народе — елоховые. Рано утром до восхода солнца надо поджечь эти дрова. А после обедни в Чистый Четверг эту четверговую соль вынимают из печи, она становится слитком темного цвета, а тряпочка сгорает. Потом раскатываешь ее скалочкой, и она имеет вкус свежего вареного яйца.

Этой солью разговляются в Пасху, она считается целебной.

И вот отец Павел дал для умирающей овцы этой соли, еще кое-каких снадобий, а сам пошел в храм к чудотворной иконе «Достойной», положил три поклона, и овца поправилась.

Батюшка настолько пропитан был старинным духом, той размеренной крестьянской и монашеской жизнью, что к стремительному воцерковлению общества относился так же осторожно, как и псково-печерский архимандрит Иоанн (Крестьянкин), который в 1992 году говорил:

«Дорогие мои, нельзя в наше время жить бездумно! Мы все, даже и те, кто уже давно в ограде Церкви, испытываемся сейчас силой нового религиозного сознания, ложной христианской духовности».

Многие принимают духовный сан, но духовными не становятся. Об этой ложной, актерской духовности