всех процедур; какое-то время Хромерия поддерживала с ним отношения как с законным правителем. Если он потерял легитимность не в результате личной измены, это значит, что легитимность потеряла сама его сатрапия. Разумеется, это всего лишь признание истинного положения вещей: Тирея уже шестнадцать лет как не является настоящей сатрапией. В ее бывшей столице правили временщики; ее место в этом совете было отдано другой сатрапии. Так что ее уничтожение – уже свершившийся факт. Тем не менее сатрапия может быть упразднена лишь подавляющим большинством голосов данного совета. Сегодня мы проголосовали соответственно.

– Не слишком ли много интерпретаций ты вкладываешь в один простой документ? – проговорила Белая. Гэвин подумал, что она не то чтобы не согласна с ним, но ей совсем не понравилось, как он это проделал.

– Справедливо. Однако назначать сатрапии – прерогатива Призмы, и я уже это сделал. Я поселил беженцев из Гарристона на Острове Видящих, то есть там, где эти десятки тысяч обездоленных не заполонят ваши города – за что, смею надеяться, ваши сатрапы будут испытывать к вам безмерную благодарность, равно как и ко мне. И я провозгласил Остров Видящих новой сатрапией. Кандидатура на должность нового сатрапа, боюсь, только одна: Корван Данавис.

Они знали, что Гэвин ненавидит Корвана, что он сражался против него и потерял в этих битвах множество друзей. То, что Корван станет новым сатрапом, должно было, в их глазах, стать некоторым плюсом, хотя бы отчасти подрывающим личную власть Гэвина.

– Подтвердив, что мы в действительности по-прежнему представляем собой Семь Сатрапий, вы тем самым подтвердили и мое новое образование.

– Это возмутительно! – сказал Карвер Черный.

– Я думаю, здесь все согласятся, что то, что вы пытаетесь нам навязать, просто… просто… неприемлемо, – сказал Клитос Синий.

– Но конечно же, он не обладает властью в одиночку учреждать новые сатрапии! – воскликнула Тизис. – Верховная госпожа Пуллавр?

Белая пожала плечами:

– Во всех исторических книгах сказано, что первые Семь Сатрапий были учреждены Призмой. Разумеется, с тех пор многое очень сильно поменялось, но в старину это, несомненно, была прерогатива Призмы.

– И эта прерогатива, как вы выразились, никогда у него не отнималась, – добавил Гэвин.

Конечно же, не отнималась; в этом просто не возникало необходимости. Для новых сатрапий больше не было места, а делить свою никто бы не согласился.

– Давайте просто проголосуем за то, чтобы аннулировать это решение, – сказала Тизис.

Послышалось несколько одобрительных возгласов.

– Я не возражаю, – сказал Гэвин. – Однако прошу прощения, но я все еще возглавляю это собрание, и мы будем по-прежнему следовать установленной процедуре. Насколько я понял, вы хотите аннулировать Остров Видящих как сатрапию?

– Да! – воскликнула Тизис.

– В таком случае вам понадобится подавляющее большинство, чтобы провести свою резолюцию. Как мы только что видели, для аннулирования сатрапии требуется подавляющее большинство голосов совета.

– Очень хорошо.

Он видел, как остальные переглядываются поперек стола, мысленно двигая костяшки счетов: может быть, кто-то что-то скрывает? Они начали готовить новую резолюцию. Кое-кто из Цветов поглядывали на Гэвина так, словно считали его сумасшедшим. Зачем ему понадобилось проделывать нечто подобное только для того, чтобы немедленно позволить им все отменить?

Белая уже догадалась; он видел это по ее напряженному лицу. И Андросс тоже. Он потирал переносицу, где его тяжелые темные очки продавили глубокую бороздку.

Разъяренная Тизис продиктовала текст резолюции. Гэвин не выдвигал возражений. Когда глава писцов поднесла ему листок на проверку, он кивнул и передал документ Тизис первой из всех.

– И от чьего имени вы это подписываете, Тизис? – спросил Гэвин.

– От моего собственного, – отозвалась она настороженно, словно чуяла подвох.

– Наша служба в составе Спектра никогда не осуществляется от нашего собственного имени, дитя мое, – проговорила Белая. Ее голос звучал устало.

Тизис презрительно фыркнула. Очень непредусмотрительно. В конце концов, она злилась на Гэвина, а не на Белую, а презрительное отношение к Белой редко кончалось чем-либо хорошим.

– Ну хорошо, я подписываю от имени…

Вся кровь отлила от ее лица. Ее голос упал до шепота. Тизис была рутгаркой, и ее место выступало гарантом интересов Рутгара – однако в данном случае Рутгар выступал в качестве протектората.

– Я подписываю от имени… Тиреи, – прошептала Тизис.

– Но Тирейской сатрапии больше не существует, – возразил Гэвин. – И вместе с ней перестало существовать ваше место в этом совете. А поскольку это совещание является закрытым заседанием Спектра, я прошу вас удалиться.

Мертвая тишина воцарилась в комнате.

– Вы не можете этого сделать, – слабо проговорила Тизис.

– Один не могу. Но мы сделали это вместе. С вашей помощью.

Черные гвардейцы Гэвина материализовались по бокам от него, каким-то образом почувствовав витавшую в воздухе угрозу. Тизис обвела стол недоверчивым взглядом.

– Не беспокойтесь, это ненадолго, – успокоил ее Клитос. – Мы проголосуем незамедлительно. Пять минут – и вы снова будете здесь!

– Идиот! – фыркнула Тизис. – Вы думаете, он зашел так далеко, не имея никакого плана?

Резко поднявшись с места, она прошагала к выходу и с силой захлопнула за собой дверь.

– Поскольку сатрап Острова Видящих пока что не назначил свой Цвет, Призме предоставляется право распоряжаться его голосом по доверенности, – сказал Гэвин. – И я уверен, что он едва ли обрадуется, если я воспользуюсь его голосом, чтобы упразднить его сатрапию.

Итак, два голоса у него уже были. Он дал им несколько секунд, чтобы произвести необходимые подсчеты. Тизис вышла из игры. Для подавляющего большинства им требовался перевес в пять голосов, следовательно, если у Гэвина будет четыре, он выиграл. Поровну голоса разделиться не могли, так что голос Белой исключался. Черный не голосовал в принципе. Все понимали, что Делара проголосует за Гэвина, поскольку ей требовалась его помощь в войне. А Джия Толвер голосовала за него всегда. Итого четыре.

И это даже если все остальные перейдут на сторону Андросса.

– Итак, кто-нибудь желает объявить голосование? – спросил Гэвин. Бросая им вызов. Бесконечно уверенный в себе.

– Я желаю, – немедленно отозвался Клитос, неожиданно набравшийся храбрости.

– Кто-нибудь поддерживает?

– Рака! – сказал Андросс, обращаясь к Клитосу. (Это было грубое оскорбление.) – Вы хотите, чтобы ваше поражение попало в анналы и установило прецедент?

Клитос побледнел. Он обвел взглядом комнату, ища поддержки, но даже те, кто мог бы проголосовать за него, теперь отводили глаза.

– Я… я желаю…

Не давая ему времени отозвать свое предложение, Гэвин быстро проговорил:

– Предложение снимается за отсутствием поддержки.

– Я предлагаю сделать перерыв, – сказала Арис. – Мне пора покормить ребенка, и думаю, нам всем необходимо отправить несколько писем.

Гэвин ожидал этого.

– Одну минуту. Я хочу сказать еще только одну вещь, – проговорил он, когда Цвета заскрежетали стульями, собираясь покинуть комнату. – То, что произошло, – ваших собственных рук дело. Все могло сложиться совсем по-другому. Если бы вы послушали меня, Тирея бы до сих пор существовала, а Цветной Владыка не буйствовал бы сейчас на просторах Аташа. Если бы вы послали жалкую тысячу солдат или сотню извлекателей, мы бы разбили этого короля Гарадула в пух и прах. Но вы – вы послали делегацию «для изучения проблемы»!

– Мир следует поддерживать практически любой ценой, – прервал Клитос. – Как сказала блаженная Адрея Коран, «война по сути своей…»