словом, воплощала в себе все, чем Тея надеялась стать. Даже если некоторые из вышеназванных вещей и были для нее недоступны.

В-третьих, узнав, что Кип – полихром полного спектра, она несколько напугалась. Кип и сам выглядел ошарашенным. После этого приход Каррис на тренировку – о, это было вполне нормально, это она могла переварить.

– Капитан гвардии Белый Дуб, высокая честь видеть вас на нашем занятии, – провозгласил инструктор Фиск.

– Хотелось бы заглядывать к вам почаще. Я слышала, что это очень продвинутый курс.

Продвинутые? Они? На этих словах все подняли головы, даже Кип.

– Вот как? – отозвался инструктор. – Может быть, вы могли бы по-быстрому показать нам какой-нибудь бросок? А то некоторые из девочек потихоньку ворчат, что эти тренировки для них слишком трудны, потому что у них маленький вес.

– Ворчат, в самом деле? Не сомневаюсь, что они делают это очень тихо. По крайней мере, надеюсь на это. – Подняв бровь, Каррис глянула в сторону одной из девушек, которая тотчас постаралась стать как можно незаметнее. – С радостью вам помогу. Кто у вас самый лучший боец на курсе?

– Перекрест, – ответил кто-то.

Остальные согласно забормотали.

– Перекрест, защищайся, – сказала Каррис.

Она двинулась к нему. Перекрест занял оборонительную позицию: одна нога вперед, руки неплотно сжаты в кулаки и подняты перед грудью. Каррис резко атаковала, имитируя ладонью нож и целясь прямо ему в глаза. Перекрест блокировал удар обеими руками, раскрыв ладони.

Мгновение спустя их пальцы сплелись, и Перекрест с воплем рухнул на колени. Едва он коснулся пола, как Каррис, шагнув к нему, повалила его на землю, перекатила лицом вниз, по-прежнему не отпуская его руку, и поставила колено ему на шею. После чего не торопясь вытащила из-за пояса пистолет и поднесла его к затылку противника.

Все было кончено в мгновение ока. И это Перекрест! Тея бросила взгляд на Кипа: на его лице было такое же ошеломленное выражение, что и у нее.

Каррис убрала пистолет и поднялась на ноги. Стажеры снова начали дышать. У Каррис это получилось с такой легкостью! Она даже не запачкала колени.

– Это один из тех приемов, которые отлично работают, когда противник их никогда не видел, – сказала Каррис. – Тут все основано на рефлексах: вы целитесь в глаза, и ваш противник раскрывает ладони, чтобы отразить удар. Дальше пальцевый захват – и теперь вы можете его уронить. После этого к вашим услугам уже любые рычаги воздействия. Если ваш противник больше и сильнее вас, это значит просто, что вы должны быть умнее.

– Превосходная демонстрация, капитан! Я не видел этого приема уже много лет. Боюсь, он сработал бы даже против меня, – сказал инструктор Фиск.

– Хм-м, может быть, – согласилась Каррис и с улыбкой добавила: – Впрочем, я не горю желанием повторить наш последний бой.

Инструктор пожал плечами:

– У вас были смягчающие обстоятельства; вы были уставшей. Мало кто способен заработать за раз пять боевых значков.

– Вы разрешите мне взять на вечер кого-нибудь из ваших учениц? – спросила Каррис. – Мне нужно потренироваться, освежить свои навыки.

– Ну разумеется!

Каррис оглядела зал, потом указала на Тею:

– Вот ты. Ты прекрасно мне подойдешь.

Почему-то Тея была уверена, что этот выбор не был случайностью.

Однако в первый вечер они действительно просто тренировались. Каррис не сказала ей ничего особенного, помимо указаний, как держать «лапы» для отработки ударов или что нужно делать, чтобы Каррис могла отработать нужное упражнение.

– Прошу прощения, капитан, – наконец не выдержала Тея, – но почему вы тренируетесь со мной? Я в подметки не гожусь большинству бойцов, с которыми вы имеете дело каждый день.

– Иногда стоит драться с теми, кто не имеет навыков, – объяснила Каррис. – Чтобы напомнить себе, как будут размахивать руками и ногами твои противники в реальной жизни. Они более непредсказуемы.

«А-а. Вон оно что!»

Остаток тренировки прошел в молчании.

Глава 76

Гэвин уже почти забыл, какое сильное, почти физиологическое воздействие его отец оказывает на людей. Андросс Гайл начал постепенно себя изолировать почти десятилетие назад. Большинство людей, отделившись от общества, лишились бы веса в глазах других – Андросс же лишь еще больше вырос, наполняя умы людей ужасом. Он превратился в распухшего паука, сидящего в центре своей сети.

Теперь, когда он вернулся – дряхлый, полуослепший, – Андросс каким-то образом продолжал оставаться титаном. Начать с того, что он был стар. Цветомаги не доживают до старости. Если ты стар, это значит, что ты совершил невозможное. Обычные признаки пожилого возраста – обвисшая просвечивающая кожа, темные пятна пигментации, общая немощность – в его случае превратились в почетные эмблемы, доказательство сверхчеловеческой воли, самодисциплины, могущества.

При помощи своей собачонки Гринвуди Андросс уселся и, не обращая внимания на приветствия других Цветов, поднял подбородок, словно бы направив его на Белую. Она одна не казалась взволнованной его прибытием.

Что же, если присутствие Андросса Гайла неизбежно склонит всех присутствующих выступить против предложения Гэвина, по крайней мере оно подтолкнет Белую поддержать его. Впрочем, невзирая на инстинктивное стремление противостоять всему, чего желает Андросс, она никогда не позволит этому чувству возобладать над интересами справедливости и соображениями благополучия Семи Сатрапий и Хромерии. Даже на нее он не мог рассчитывать полностью.

Стараясь, чтобы по его лицу не было видно, какую ярость он испытывает, Гэвин поглядел на отца. Ублюдок сидел, наслаждаясь собственным превосходством. Правила не касались Андросса Гайла; он был выше них! Весь мир склонялся перед его волей! Смех да и только.

Гэвин хохотнул.

– Вспомнили что-то смешное, лорд Призма? – спросила Тизис Маларгос.

– Так, небольшое личное откровение.

Он снисходительно улыбнулся ей и не стал продолжать, просто чтобы ее позлить. Ты теперь играешь с большими мальчиками, Тизис. Ты уверена, что готова к этому?

– Как интересно! – воскликнула она, сочась неискренностью. – Касательно чего?

– Я вдруг понял, почему вы враждебно относитесь ко мне. И это совсем не та причина, по которой вам следовало бы испытывать ко мне враждебность.

– Может быть, начнем? – торопливо вмешалась Белая, как всегда стремясь сохранить мир, пусть даже и не всегда успешно. – Андросс, рада снова тебя видеть. Тебя давно не было. Не хочешь ли возглавить моление?

– Нет, – отозвался старик.

Ни объяснений, ни оправданий, ни тем более извинений.

Белая сомкнула кончики пальцев. Повисла долгая пауза.

– Я… я был бы счастлив… – начал Клитос Синий, не выдержав напряжения.

– Андросс, ты плохо себя чувствуешь? Слишком слаб, даже чтобы помолиться? – спросила Белая.

Гэвин понял, куда она клонит: возможно, мол, его отец слишком слаб и для того, чтобы оставаться в составе Спектра. Для Белой это была непривычно агрессивная тактика; обычно она предпочитала действовать мягче. Но вместе с тем она терпеть не могла грубости.

Андросс склонил голову к плечу, словно признавая очко в пользу противника.

– Разумеется, нет, – проскрежетал он. – Но мой голос больше не назовешь красивым. Прискорбное последствие многолетней службы Орхоламу. Я думал, что, может быть, сладкозвучный голос Тизис Зеленой лучше сможет поднять нам всем настроение.

– Орхолам судит людей по их сердцам, не по голосам, – отозвалась Белая. – Он услышит любую