Не среди мирских истерик,

А в подводном глубоком просторе.

Зачем поменяли на ноги

Хвосты чешуи перламутра,

Какова цель их дороги?

Зачем убивают под утро?

Свою они хотят свободу

Свой мир, чистый без грязи

Вечную жаждут Воду,

Жизнь людскую поэтому гасят.

На людей большая злоба

У созданий Вод за былое

За поруганную мстят утробу

Океана дочери жаждут боя.

Что видит глаз русалки

В прозрачном как Вода Шаре?

Погибших моряков не жалко.

Они повторят всё в кошмаре.

Их сестёр загубили.

На Земле с людьми слишком тесно.

Раньше их в сети ловили.

Теперь им убивать интересно.

Часть 5. Ступеньки новой Лестницы

Чёрно-Тёмный Пролог

— Увольняйся! Зачем ты цепляешься за ненужную тебе жизнь? Что тебя в ней держит, Ниания? — Мангуст с нескрываемым соучастием смотрел на подругу.

В очередной раз Ниания Дор спешила из Скомато на работу, раздражавшую её. Но которую она никак не могла бросить.

Ниания работала сменным менеджером-оператором в небольшой компьютерной фирме. Она устроилась туда давно, сначала рассматривала работу как прикрытие. Постепенно она стала к этой работе относиться как к неприятной, но необходимой обязанности вроде мытья посуды. Прикрытие Ниании нужно для её родственников, осаждающих вопросами, чем она занимается (игра в метал-группе за занятие не считалось), а также чтобы документы были в порядке. У различных бюрократических учреждений человек старше двадцати, если нигде официально не работает, не учится, вызывает слишком много вопросов.

Работу Ниания не любила. Её начальница — стервозная и скандальная дама никогда не соблюдала договорённости и предъявляла неадекватные требования к сотрудникам. Она могла вызвать Нианию поработать не в свою смену, сообщив об этом за час-два. Вдобавок, те клиенты, с кем приходилось общаться Ниании, не отличались приветливостью.

В последнее время Ниания стала проводить слишком много времени в Скомато, брала отпуска, отгулы. Ненависть к ней начальницы крепла. Та грозила её уволить и много чего ещё грозила. Когда у Ниании была возможность — она ехала на работу, выручать и подменять коллег, кого по-своему жалела.

— Если дело в деньгах и в том, что тебе нечем платить за коммунальные платежи — вопрос же решается очень легко! — увещевал Мангуст. — И ты вовсе не будешь кому-то обузой, и вовсе не станешь рабыней, зависящей от кого-то!

Он вместе с лидершей Приходящих-не-в-Полночь вышел прогуляться, провожал Нианию до автостоянки. Ниания дошла до машины, открыла её, повернулась к товарищу и проговорила грустно:

— Дело не в деньгах. Понимаешь, Мангуст, дело, наверное, во мне. Мне уже больше двадцати, а я как подросток, никак не нахожу себя. Как маг я слаба, в битвах полноценно участвовать не могу — чуть малейший выплеск, и я впадаю в бессознанку. Пение и группа — хобби, но это не то, что я считаю предназначением. Когда я работаю — я хотя бы реально помогаю людям. Я консультирую клиентов, помогаю решать их проблемы здесь и сейчас. Не умозрительно участвуя в боях с Чёрными, про кого люди и знать не знают. А здесь и сейчас, что-то делаю, что-то создаю, понимаешь?

— Ниания, когда ты поёшь — ты зажигаешь огнём наши сердца. Если бы не ты — многие не смогли бы победить в боях, не смогли бы выжить. Тебя очень любят, на руках носят, — пытался ободрить подругу Мангуст. — А там, куда ты сейчас идёшь — не твоё место. Тебе там плохо, я же вижу.

— Я подумаю над этим. Но ведь идти надо туда, где плохо, страшно и так далее. Как это говорится в умных книжках — где хорошо — там зона комфорта, а из неё нужно выходить. Мне очень комфортно с вами, особенно с тобой, — тут Ниания тепло улыбнулась другу и мягко провела рукой по его плечу, от чего Мангуст просиял. — Но я по-прежнему должна понять, где я нужна, где полезна. И сейчас я нужнее там, куда меня вызвали — на своей работе. Пусть она и слишком формальная, приземлённая — я там нужна. Кто-то должен выполнять эту работу. Я бы выполняла её даже бесплатно, раз так надо.

— Ниания. Если рассуждать как ты — кушать экскременты — это тоже своего рода выход из зоны комфорта! — пошутил Мангуст.

— Если это поможет людям снизить тот уровень зла, что сейчас в мире — то да. То значит так надо, — проговорила Ниания задумчиво. — Порой мне кажется, что быть ближе к людям, помогать им в «черновой» работе — важнее, чем махать мечами и топорами где-нибудь на крыше, на Оттенке Тени.

У неё возникло желание обнять друга. И она это сделала. Она никогда не была особенно сентиментальной. Но сейчас ей стало грустно. Её охватило страшное, хоть и мимолётное предчувствие, что миг здесь и сейчас больше никогда не повторится. Что Мангуста она видит в последний раз.

Забота и переживания о ней Мангуста, а также то, что в последнее время она самореализовалась как лидер, получила признание, уважение всех Шакалов в Скомато, навели Нианию на мысли — может, Мангуст прав? Может, она зря цепляется за старую жизнь, работу? Мангуст с радостью ответил на объятие. Они давно как брат и сестра и любят друг друга как родных.

— Ниания, будь с нами, будь сама с собой. Не будь с чужими, не живи чужой, навязанной жизнью. Будь настоящей там, где ты настоящая. Скидывай с себя маску!

— Я подумаю, спасибо, Мангуст, — Ниания улыбнулась и села в машину.

Через несколько секунд она уехала, Мангуст грустно смотрел ей вслед.

Ниания через час подъезжала в район на окраине своего города. Стояла ночь, её вызвали в раннюю утреннюю смену к пяти утра. Ниания рассчитывала перед сменой выпить кофе, разобраться на рабочем столе, подготовить отчёты. Ещё она хотела зайти домой, полить цветы. Контора, где работала Ниания, располагалась в соседнем доме, а точнее в душном грязном тесном подвале без окон. Начальство экономило на всём: на аренде, на сотрудниках.

Ниания остановила машину, вышла, стала закрывать ключами дверь.

Дарти наблюдал за ней, сидя под мощной Мантией Тени на лавочке рядом с её подъездом. Он выжидал подходящий момент. Кроме Мантии Тени, он навёл ещё Мантию Невидимости и Отвода Глаз — чтобы никто из прохожих людей и анхомов не увидел, что он сейчас собирается сделать. Он собирается сделать приятное своей демонической любовнице Августе: отомстить за унижение. Он собирается сделать приятное себе: отомстить за смерть Мастера — Людвига фон Репса.

Ниания такая одинокая, грустная. Вот она