Уже вскоре дети почувствовали запах гари и развернулись к дому. Но четыре черных, как ночь, агана появились перед ними и вскоре окружили ребят. Белая лошадь испугалась и встала на дыбы. Ксандр свалился с нее, сильно ударившись головой. Лошадь рванула прочь вместе с испуганной Мальвиной. Аганы не стали ее догонять.

Ксандр остался один на один с четырьмя демонами. Огненные гривы их полыхали в ветру, глаза наливались кровью, от копыт горела трава. Мальчик почувствовал жар, осторожно встал, боясь, как бы демоны не напали на него. Но они не стали. И вообще вели себя мирно. Ксандр выпрямился и с удивлением посмотрел на аганов вблизи. Из ноздрей их дымил пар, огненные гривы спокойно развивались на ветру, а глаза не казались такими уж зловещими.

Ксандр медленно подошел к одному из аганов. Жеребцу это не совсем понравилось, он попятился, увел взгляд в сторону. «Тише, тише», — приговаривал мальчик, не отрывая глаз. Затем Ксандр осторожно положил руку на голову агану и держал ее так, пока зверь не успокоился. «Я ведь твой друг», — прошептал мальчик и улыбнулся. Он решил прикоснуться к гриве коня. Она продолжала пылать, поэтому Ксандр только водил рукой над огнем. Мальчик чувствовал трепетание пламени и тепло. Огонь не обжег его. Ксандр еще раз улыбнулся.

Другие аганы несколько расступились. Мальчик глядел в эти кровавые глаза и совсем не видел в них злобы. Он считал, что аганы — чудовища, но как могут быть чудовищами те, у кого есть душа? Дикая, страстная, свободная душа. «Ты ведь меня не боишься?» — спросил Ксандр.

Конь его не боялся, он, напротив, даже будто предложил мальчику забраться на себя. Ксандр залез на агана, и тот вспыхнул жаром, встал на дыбы и понесся куда глаза глядят. Ксандр мчался по ветру с аганом и сам будто полыхал от его гривы. Но огонь не обжигал ребенка, а словно придавал ему сил.

Конь мчался всё дальше и дальше в родные просторы. Холмы, горы… Мир проносился мимо Ксандра. И мальчик не успевал разглядывать его, но чувствовал себя своим в стае этих вольных демонов. Они рождены в огне, и огонь всегда горит в их сердцах.

Внезапно аган обрел крылья, они запылали, и взметнул в воздух. Всё внутри мальчика затрепетало. Он был так поражен происходящим, что порой забывал держаться покрепче. Ксандр поднимался всё выше и выше, ветер ударял ему в лицо, выбивал волосы из хвостика. Мир казался таким бескрайним, огромным, величественным, каким еще никогда не был.

Целый день — словно миг. Аган привез мальчика к дому за полночь. Сердце ребенка еще бешено колотилось. Он не мог поверить в произошедшее, но нужно возвращаться. Ксандр осторожно открыл дверь и тут же услышал, как кто-то в зале соскочил с места. Из комнаты выбежали родители. Мэри с раскрасневшимися глазами бросилась к Ксандру и заплакала еще сильнее. Они искали сына целый день и думали, что он умер. Поиски продолжались даже теперь. Мэри целовала мальчика сквозь слезы и что-то повторяла. На шум спустились и братья. Они не знали, как реагировать, и просто с лестницы смотрели на брата и мать. Близнецы и не сомневались в том, что Ксандр вернется. Николас всё еще стоял у двери, бледный, как мертвец. Внезапно в глазах его вспыхнула злость. Он подбежал к сыну и дал ему подзатыльник.

— Где ты был?

— Этот огненный конь… Он унес меня, — сказал испуганно Ксандр. — То есть он предложил покататься на себе…

Но Николас не мог, не хотел сейчас слушать.

— Живо спать! — закричал он.

Дети тут же метнулись наверх. Близнецы быстро заскочили в детскую, но Ксандр… В коридоре он заметил огонь и остановился. На золотом подсвечнике с черными иероглифами — привез какой-то дальний родственник из-за моря — горели мутно-оранжевым пламенем три свечи. Ксандр приблизился к ним, и, кажется, огонь тоже потянулся к мальчику. Он провел пальцем по пламени туда и сюда, туда и сюда. Не обжигает. Только черная сажа на коже остается… Свет отражался в зеленых глазах Ксандра и, казалось, в душе. Мальчик опомнился, вбежал в комнату, лег спать в обнимку с Коко.

Через несколько дней в их конюшне появился еще один конь — аган, а Мальвина отправилась домой, но перед этим поцеловала Ксандра в щеку на прощание. Она не думала, что больше с ним не увидится.

История одного чудовища V

Встречи уже не миновать.

Стук. Тук, тук, тук, тук, тук…

Мерные шаги дворецкого — невысокого мужчины лет пятидесяти, с лысиной на голове и скучающим лицом. Он идет в коридоре по холодному деревянному полу. Темно, уже вечер, везде горят свечи, но тихо, ни единой души — только беспрерывные стуки.

Дворецкий открывает дверь. За порогом Хаокин. Парень стоит полубоком, руки в карманах, ноги перекрещены. Как всегда, на лице наглая улыбка, два ярких глаза горят, как у кота, — это единственная яркая деталь в его внешности.

— А, Альберт. Чертовы розовые слоники снова свели нас!

— Теодор, — безэмоционально произнес дворецкий.

— Точно, — кивнул Хаокин. — Альберт же был хромой… А что ты такой печальный? Или не рад меня видеть? — Хаокин наклонил голову вбок.

— Я всегда такой.

— Тогда, наверное, тебя уже раздражают подобные вопросы: «Альберт, почему ты сегодня такой грустный? Что с тобой случилось, Альберт? А почему мы сегодня такие мрачные?».

Теодор угрюмо посмотрел на него.

— Теодор, — сказал он.

— Что? — не понял Хаокин.

— Не Альберт, а Теодор.

— Ах, точно. Я же ошибся раз.

— Уже трижды.

— Да, — вздохнул Хаокин. — Хозяева дома? Не спят? Где они?

— Нет, они не спят в это время. В зале.

— Отлично! — воскликнул парень и пронесся мимо дворецкого в дом.

— Сначала нужно доложить. — Теодор пытался перегнать Хаокина.

— Слишком медленно! — ответил парень и, с шумом отворив двери, ворвался в зал.

Своим приходом он разрушил