– Снимаю перед вами шляпу, месье, – произнес он, вытирая слезы с глаз. – Я предпочел бы подраться с десятком человек, чем отбиваться от павлина в брачный период!

Все еще посмеиваясь, Ален направился к лестнице, чтобы подготовиться к выходу.

– Мадам, – обратился он к Лионель, проходя мимо, – могу отвезти вас на площадку, если пожелаете и ваша охрана не против.

Он мельком взглянул на залившегося краской Ричарда. Валери, начальница, кивнула.

Двадцать минут спустя Лионель и Алан отбыли, оставив Ричарда, Валери и мадам Таблье сидеть в неловком молчании. Ричард и Валери не знали, что сказать, чтобы его нарушить, а мадам Таблье наслаждалась напряженной атмосферой. Никто так ее и не разрядил до тех самых пор, как в дверь вошел комиссар Анри Лапьер и безо всяких bonjour налил себе кофе. А потом облокотился на стойку, стойку Ричарда, и окинул гостиную взглядом. Посмотрел на каждого из присутствующих и наконец остановился на Валери.

– Естественные причины, – заявил комиссар без прелюдий. – Итак, мадам д’Орсе, – его официоз, как одного из бесчисленных бывших мужей Валери, не остался не замечен, – я не понимаю, почему вы просите меня тратить свое время подобным образом. Я говорю себе, мол, ну, у нее же нюх на такие вещи, так что, быть может… Ваш нюх дал сбой, мадам.

Он бросил быстрый взгляд на Ричарда, не оставляя никаких иллюзий относительно причины проблем Валери в сфере нюха.

– Лучше убедиться наверняка, разве ты не согласен, Анри?

А вот бесцеремонность самой Валери была направлена на то, чтобы пробить напыщенность полицейского, но Ричард догадывался, что для этого потребуется побольше, чем просто обратиться к нему по имени.

– Какие естественные причины? – грубо поинтересовалась мадам Таблье, с уходом Волка вернувшаяся к обычному состоянию.

– Смерть месье Корбо, мадам, – последовал жесткий ответ, – была вызвана естественными причинами.

– А у него все так хорошо шло!

– Ему было сто два года, – машинально уточнил Ричард.

В глубине души он был очень доволен, что Валери прислушалась к его смутным подозрениям и поручила властям провести расследование.

– Что ж, Анри, спасибо, что подтвердил.

– Теперь за мной парочка должков, – не унимался комиссар. – И я не совсем понимаю, зачем вам понадобилось вскрытие. Очевидно же, что у старика случился сердечный приступ. Так заключили медики на месте происшествия, вы сами сказали.

Ричард хотел было поделиться с Лапьером сомнениями, но Валери его опередила.

– Это наше первое серьезное задание, Анри…

– Ах, да, охранный бизнес! – Комиссар усмехнулся, подчеркнув слово «охранный» и одарив Ричарда надменным взглядом.

– Агентство Les Vignes, комиссар, будет процветать. Наверняка это снизит вашу нагрузку и даст вам больше времени на рыбалку, которая всегда была вашей истинной страстью.

Лапьер покраснел.

– И мы действительно очень серьезно относимся к своим обязанностям, – продолжила Валери. – Верно, Ричард?

– Безусловно! – выпарил Ричард, хотя впервые услышал название агентства и мог бы догадаться, что Валери не станет включать в него свое имя.

– Ясно, – буркнул комиссар, на личном опыте зная, что спорить с Валери бесполезно. – Желаю вам удачи.

Затем он многозначительно посмотрел на Ричарда.

– Я, в свою очередь, все еще не понимаю, откуда взялись какие-либо сомнения по поводу смерти месье Корбо. Он был очень стар…

– Сто два года, – перебил комиссара Ричард, понимая, что раз за разом зачем-то повторяет возраст старика.

– Да, сто два года. И он, судя по всему, перевернул стол, а это стресс, который неизбежно на нем должен был сказаться! – Лапьер хлопнул рукой по стойке и чуть не повторил промашку месье Корбо.

– Тю! – высказала решительное несогласие мадам Таблье. – Да чтоб старик Антуан Корбо и нервничал? Полная чушь.

Все уставились на мадам.

– Всем известно, что Антуан Корбо ни из-за чего не переживал. Он был холоден как лед.

– Что вам об этом известно, мадам? – нехотя заинтересовался полицейский.

– Корбо принадлежал к Maquisards…[14]

– Французское сельское сопротивление.

Ричард, разумеется, о них слышал и видел множество скромных посвященных им табличек, разбросанных по округе.

– В августе за ним и остальными, моим отцом в том числе, пришли эсэсовцы. Валансе был сожжен.

Ричард никогда не слышал, чтобы мадам Таблье рассказывала о своей семье.

– Они сбежали. Но не все. – Она поднялась и шмыгнула носом. – Что ж, от разговоров окна чище не станут, верно?

И вышла из гостиной.

– Но это, конечно, не значит, что он не был нездоров. – Лапьер оказался тронут, как и остальные, но говорил по существу. – И что еще хуже, прошу прощения, но из-за того, что я проявил интерес к этому бедняге, меня попросили сегодня поприсутствовать на пресс-конференции! Даже не попросили, а приказали!

Все уставились на комиссара, не понимая, в чем же тут проблема.

– А я должен был участвовать в соревнованиях по рыбной ловле! – Лапьер уставился на Ричарда и Валери, пытаясь понять, прониклись ли они его трагедией. Но они не прониклись. – На этой пресс-конференции от меня ждут объявления. Не знаю о чем. Но могу лишь надеяться, что все пройдет гладко и я быстро уеду.

Он помедлил и отпил из чашки.

– Слышал, для этих целей появился новый сотрудник по связям с общественностью.

Ричард выплюнул кофе и зашелся приступом кашля.

Глава восьмая

Ричард медленно ехал по сельской местности, залитой красками позднего лета. Так он любил водить: на безопасной скорости, без спешки, отчасти потому, что его старенький, потрепанный «ситроен-дё-шево» неспособен выжать больше, если только не катится с горки, когда Ричард легонько нажимает на тормоз, но именно так он и поступал по жизни. Безопасно. По наблюдениям Валери, он жил так, как водил: на безопасной скорости, на безопасном расстоянии, любуясь видами, но редко останавливаясь, чтобы оценить красоты по достоинству. Поначалу это ее раздражало, и Валери настаивала, что будет повсюду возить их обоих на своем совершенно другом, совершенно спортивном кабриолете «рено-альпин». Но спустя некоторое время Ричард заметил, что она тоже стала иногда сбавлять скорость. Может, даже для того, чтобы оценить, как поступает Ричард и в каком темпе. Естественно, наблюдение он оставил при себе, предпочитая наслаждаться приятной мыслью без риска услышать опровержение.

Сегодня, однако, был не тот случай.

– Ричард, поспеши же, правда. Нельзя опоздать на пресс-конференцию, я хочу посмотреть, кто явится!

Ричард, чувствуя себя так, будто невольно прыгнул в глубокие, кишащие акулами воды, торопился еще меньше обычного.

– Ну, без меня не начнут, я ответственный по связям с общественностью!

Он сбавил скорость, приближаясь к не очень крутому повороту.

Валери улыбнулась.

– Да, – сказала она с ноткой удовлетворения, – очень умно с твоей стороны.

– О, да ладно уж… – Ричард не отличался скромностью, как притворной, так и настоящей, поскольку ему редко выпадал случай ее проявить.

– Что навело тебя на эту идею?

– Какую идею?

– Предложить