Поэтому в клинических исследованиях эффективности лекарств нужна контрольная группа: чтобы удостовериться, что если люди и чувствуют себя лучше, то благодаря препарату, а не эффекту плацебо. Эти исследования проводятся с использованием метода, который называется «двойной слепой»: ни пациенты, ни врачи, участвующие в исследовании, не знают, какой именно группе дают лекарство, а какой – плацебо, именно для того, чтобы гарантировать объективность лекарственного эффекта. Лекарство признается действенным, только когда клинические испытания демонстрируют, что оно не просто помогает, но и действует лучше, чем плацебо.

В данном случае, как я уже сказала, Кирш обнаружил, что эффект от антидепрессанта лишь немного превосходит эффект плацебо. Другими словами, как он объясняет в книге «The Emperor’s New Drugs – Exploding the Antidepressant Myth», нет большой разницы между приемом антидепрессанта и таблетки с сахаром, если ты думаешь, что это антидепрессант.

«Наш анализ фактически показал, что антидепрессанты статистически действуют лучше, чем плацебо, но эта статистическая разница не имеет клинического значения. Она слишком мала, чтобы как-либо повлиять на жизнь человека в тяжелой депрессии. […] Проблема не в том, что людям становится лучше от лекарств. Лучше-то становится, и в среднем степень улучшения клинически значима. Но улучшение возникает и при приеме плацебо. Это указывает на то, что не лекарство заставляет чувствовать себя лучше».

Сегодня Ирвинг Кирш руководит программой изучения плацебо в Гарварде; вместе с другими учеными он работает над расширением наших знаний об эффекте плацебо, исследует сложность и структурированность отношений между разумом, мозгом и телом.

Результаты его исследований также подверглись большой критике. Но никто, следует заметить, не говорил, что Кирш лжет или придумывает. Его анализы проводились с научной строгостью и прозрачностью, каждый может пойти и перепроверить данные. Однако научные факты в медицине не всегда однозначны и неоспоримы. Кто-то считает, что даже если клинические исследования не очень точны, следует доверять мнению психиатров, которые в своей повседневной практике видят, что антидепрессанты очень помогают многим пациентам.

Некоторые также говорят, что Кирш, может, и прав, но ему не следовало говорить об этом в открытую: если всем сказать, что антидепрессанты так же эффективны, как и плацебо, никто больше не поверит в лечение, а это не пойдет на пользу пациентам.

В результате я даже и не знаю, что думать. Решила не принимать антидепрессанты, по крайней мере пока что. У меня на то было несколько причин. Во-первых, я теряла сознание уже после четырех дней лечения, а тревога достигла невыносимого уровня. Во-вторых, подход психиатра, который мне назначил таблетки, я посчитала поверхностным. Наконец, я тоже думаю, что эти лекарства не очень полезны. Может, кому-то они подходят, а кому-то нет.

В любом случае, пока что я не буду принимать такие препараты, но все равно надо что-то делать. Я растеряна, встревожена, очень не уверена в себе, но как-то должна идти вперед.

КАРТОЧКА

Идеальный врач!

Когда врачи встречают возбуждение у пациентов, они часто недооценивают их симптомы или отмахиваются от них фразой: «Это просто тревожность».

Разумеется, когда вас не рассматривают всерьез, возбуждение только увеличивается, создавая своего рода порочный круг, при котором с ростом тревожности падает ваш авторитет в глазах других, вам доверяют все меньше и убеждаются в своем «первоначальном подозрении».

Как и в отношениях вообще, в этом случае мы можем изменить только то, что касается нас (даже если другая сторона будет вести себя соответственно). Что случится, если это мы сначала изменим свое отношение?

Для начала было бы здорово избегать передачи всей «власти» над собой другим, отказаться от идеи, что когда-нибудь встретим человека, которому сможем безусловно доверять и который наконец найдет правильное лекарство от тревожности.

Такое ожидание делает нас зависимыми от других, мы ищем, кому можно было бы передать наш «сломанный» разум, надеясь, что потом нам его вернут в рабочем состоянии…

Таким образом, мы доверяем кому-то другому ответственность позаботиться о нас… решение, которое почти никогда не работает! Не потому что нет профессионалов, которые могли бы нам помочь, а потому что заботу о себе нельзя передать никому другому, особенно потому что тревога действительно уменьшится только тогда, когда мы научимся себя успокаивать (иначе мы будем всегда зависимы от кого-то другого, кого выбрали в качестве «спасателя»).

Что случится, если мы научимся, не отказываясь от специалистов, сами быть лучшим врачом для себя?

Не для того, чтобы обойтись без других, но чтобы иметь возможность принять их помощь и при этом не попасть в зависимость.

Вот упражнение.

Выберите ситуацию из жизни, когда вы попросили помощи у специалиста, но вас не восприняли всерьез или вы чувствовали, что вашу проблему обесценивают. Попробуйте детально воспроизвести ту встречу и понаблюдайте за отношениями между вами и врачом (как вы представлялись, что говорили, как сидели и т. д.). А теперь представьте, какой была бы встреча со специалистом, который подходил бы вам идеально и был именно тем, кем нужно.

Можете также представить и описать его физически… Во что он одет? Каким тоном разговаривает? Как выглядит? Какие подбирает слова? Как отвечает на ваши вопросы? Что на самом деле делает его идеальным для вас? Какие вопросы от него вы хотите услышать?

Постарайтесь также составить список вопросов, которые вам понравились бы и подошли бы в данной ситуации.

Какие качества вашего идеального врача помогли бы вам раскрыться и дать себе помочь?

Когда закончите внимательно отвечать на вопросы, вспомните первоначальную ситуацию и то, что вы тогда сделали, чтобы помочь себе (независимо от внешней помощи или до того, как попросить о ней).

Сравните ваш способ помощи себе и успокоения (используемые слова, тон голоса и т. п.) с тем, что делает идеальный терапевт, которого вы описали.

Что заметили? Есть ли различия?

И что бы изменилось, если бы вы обратились к самому себе таким тоном, в этой позе, в том числе и перед тем, как попросить помощи у других?

3

Остановите Землю – я сойду

В каждой перемене, даже в самой желанной, есть своя грусть, ибо то, с чем мы расстаемся, есть часть нас самих. Нужно умереть для одной жизни, чтобы войти в другую.

Анатоль Франс

Идеи, скрытые в чулане

Что я делаю? Дни проходят, я не могу всю оставшуюся жизнь сидеть