— Вы с ней может и не спали, а она с вами — да!

Полукровку прорвало, он стойко сцепил зубы, чтоб не разрыдаться в голос, и мутным взглядом смотрел, как слезы, одна за другой, капают в его стакан. И ни черта это все не романтично!

Какой урод придумал, что разбитое сердце — это по-своему красиво?

— Первый раз всегда больно, когда предают, да? — спросил пацан, дергано стирая слезы рукавом.

— Всегда больно, Веце. — вампир ободряюще улыбнулся и взболтнул вино на дне стакана, — Скажу тебе по секрету, это не то, к чему можно привыкнуть. — хотя никаким секретом это не было. Так, просто опыт не слишком удачных отношений.

— И часто вас кидали? Ну чтоб прям так? — недоверчиво спросил Веце, потому что несмотря на неловкие и какие-то кособокие отношения господина и Маниэр, полукровка все же в глубине души считал хозяина очень крутым и опытным в делах сердечных.

И как его господина, вампира с высшим образованием, могли бросить⁈ Хозяин же, даже будучи простолюдином в своем мире, умел читать и считать, даже науки знал! За такого зубами держаться надо!

— Ну-у, прям так, чтоб я кого-то в постели поймал, не было. — пожал плечами Степан, — А так… наверно раза два? — Веце с прищуром посмотрел на господина.

А сколько вообще отношений у господина было? Наверно не меньше пятидесяти, он вон какой видный.

Два раза, считай, ничего. Но и хозяин не из тех, кто от скуки в подобное ввяжется, это выходит, что переселенец-то ещё и очень влюбчивый…

Мда, и как только хозяин до сих пор держался и с одной только Маниэр интрижку закрутил? А ведь таким ответственным, таким серьезным казался! Наверно поэтому Аламия на вампира и повелась! Почуяла его блудливую натуру!

— И как вы это пережили? — спросил Веце, не став высказывать хозяину, какой он, сволочь, кобелина! И что это все его вина!

— Само прошло. — скупо поделился Степан, наблюдая за сменой эмоций полукровки. Мда, больше он ни разу пацану выпить не предложит. Уже по одному только оскалу ясно, что крайним во всех бедах в эту секунду Веце считал попаданца.

— Вы наверно, просто не любили никого по-настоящему. — пришел к выводу Веце, раз господин не стал прям тут рыдать и сокрушаться о разбитом сердце и растоптанном доверии.

Вампир тихо усмехнулся в стакан, пригубив несколько глотков вина. Может и не любил, ему-то откуда знать?

— Первый раз девушка не дождалась меня из армии. Впрочем, такое часто случается, неприятно, конечно, но с кем не бывает. — собственно, он с самого начала не ожидал много от тех отношений.

Да и когда в армию идешь, уже морально готов, что тебя бросят, как бы ни надеялся и ни бахвалился. Проще было тем ребятам, кого на гражданке никто не ждал.

— И вам не было больно? — Веце нужно было докопаться, залезть в самую душу и поковырять там палочкой, чтоб хотя бы отдаленно понять, в какое дерьмо влип. И как теперь с этим жить.

— На моей родине мужчинам не принято говорить про боль, только если не оторвало руку. — тут, конечно, Степан преувеличил, но суть передал.

Да и что-то он уже начинает жалеть, что вообще помыслил о том, чтоб оказать неблагодарному поганцу моральную поддержку.

— Какой ужас. — зевнул полукровка, — Но мы ведь сейчас не на вашей родине. Никто не узнает. — и лукаво улыбнулся, хотя улыбка эта на раскрасневшемся тухлом лице смотрелась отвратительно. Словно алкаш-бомж у подъезда подмигивает.

— Только потому, что мне тебя жаль, учти. — предупредил попаданец, идя на уступку, чтоб просто не видеть это отвратительное выражение лица. И чтоб совесть потом не докапывалась, — Я чувствовал себя потерянным. Ненужным. Выброшенным. Словно мусор какой-то. Знаешь, одно дело, если б я узнал это от нее, да хоть в СМСке, а не от друзей услышал, что она беременна. Вот это было очень неприятно. — Степан поморщил нос, — Хоть бы сказала, что мы расстались. Стремно узнавать об этом от посторонних.

— Вы планировали пожениться, когда вы вернетесь? — деловито уточнил Веце, взбалтывая бутылку, чтоб посмотреть, сколько осталось. На ещё один стакан хватит, а потом можно начинать вторую.

— Нет, мы не настолько хорошо друг друга знали. — вампир прожевал кусочек сыра. И зачем он вообще встречаться начал за несколько месяцев до армии?

Ох уж эти ошибки молодости.

— Тогда почему вы вообще за эти отношения цеплялись? — Веце вот было непонятно. Зачем расстраиваться и грустить, если в принципе ничего не потерял? Как влюбился, так и разлюбится.

Жаль, на себе такие доводы применять не выходило. Полукровка поджал губы и задумчиво обмакнул оставшийся недогрызеный сухарь в соль.

Может Аламия пошутила просто неудачно? У господина вон, шутки жесть какие тупые и скучные. Вдруг у нее тоже с чувством юмора беда?

Веце тряхнул головой. Нет, хозяин запретил оправдывать чужое предательство, а это именно оно и было, как ни поверни. Полукровка горько рассмеялся, а ведь он все ещё ее любит, как бы ни злился, как бы не ненавидел.

— Не задавай дурацких вопросов, Веце. — Степан отставил пустой стакан в сторону, пожалуй, пока хватит. Хотя бы один из них должен оставаться относительно трезвым, — Нравилась она мне. Безумно нравилась. — вздохнул вампир, печально прищурив глаза. На губах играла легкая улыбка.

Вспоминать родной мир было на редкость приятно, даже если в таком контексте.

— А второй раз? — полукровка был из тех, кто предпочитал учиться на чужом опыте, но только в теории. На деле же, пока не набьет сотню шишек, может и не дойти.

Глава 44

Для тех, кого мы отпустили

Степан отвечать не хотел, вспоминать тоже, скривил рот и отвел глаза. Но кто тогда вообще даст ума этому малолетнему беспризорнику?

Вампир приклацнул зубами, вечер выходил каким-то слишком уж… ностальгирующим. Если про свой первый разрыв попаданцу было ещё нормально и вспоминать, и рассказать, то про второй он всегда предпочитал молчать. Там и правда очень стремно все вышло.

Но об этом он обычно не давал знать ни словом, ни жестом, когда разговор сворачивал в русло бывших.

— Тоже нехорошо получилось. — слабо мотнул головой