друг друга.

– Предпоследнее предложение в этом послании, на мой взгляд, выглядит наиболее странным, – задумчиво произнес Кого Йелу. – Что-то я не припомню в классическом ано отсылок к копейщику, приветствующему восходящее солнце.

– Может, это из какой-нибудь варварской легенды, – раздраженно проговорил император. – С какой стати Ра Олу ограничиваться аллюзиями на ано, раз теперь он служит новому хозяину?

– Нет, это не так, – заявила Дзоми Кидосу.

Все взгляды обратились на нее. Стараясь сдерживать возбуждение и сохранять внешнее спокойствие, Дзоми пояснила:

– Ра Олу всегда с презрением относился к обитателям Дасу, но ему нравилось считать себя хорошим регентом, а потому он старался изучать местные выражения и запоминать фразы, которые находил цветистыми и экзотическими. Иногда он приправлял ими свои речи и письма, в попытке казаться ближе к простым людям. Копейщик – это бытующее среди населения Дасу название летнего созвездия. Единственное время, когда его можно разглядеть на востоке, перед восходом, – это начало весны.

– Получается, министр Олу невольно выдал нам, что льуку планируют вторжение на весну, – промолвила Тэра.

– Это дает нам некоторое время на подготовку, – заключил император. На этот раз он бросил на Дзоми Кидосу более дружелюбный взгляд, и молодая женщина признательно кивнула.

– Я думаю, это еще не все, – сказала Дзоми. Было заметно, что, продолжая говорить, она держится все более уверенно. Она вспомнила, как Луан Цзиа еще в те беззаботные дни, когда они вдвоем путешествовали по Дара в раскачивающейся гондоле «Любопытной черепахи», учил ее расшифровывать загадочные логограммы ано, и взяла былой опыт на вооружение. – Отсылка к городам-кораблям свидетельствует о том, что гаринафины не способны перелетать на значительные расстояния. Мне кажется, эти существа подобны длинноногим леопардам с Экофи, и полет требует от них огромного напряжения, которое им под силу выдерживать только короткое время. Чтобы переправить гаринафинов через море, нужны корабли.

– Еще мне показалось любопытным упоминание про сено, – вставила Джиа, быстро подключившаяся к толкованию письма. – Это намек на то, что гаринафины питаются травой, а не мясом. – Глаза у нее вдруг заблестели. – Должно быть, у них много общего с домашним скотом. Путешествие через океан сильно ослабило этих тварей, и им следует откормиться в течение зимы, чтобы набрать вес.

Так как семья Джиа держала ферму на Фасе, она сама неплохо разбиралась в сельском хозяйстве.

– Но это значит, что нападать нам следует именно сейчас! – воскликнул Куни. – Если мы сделали верные выводы из того, что сообщил между строк Ра Олу, то льуку никогда не будут слабее, чем сегодня. Нам следует воспользоваться возможностью и нанести удар.

Это выглядело разумно, и советники Куни согласились.

– Нужно как можно скорее выработать план, как бороться с гаринафинами, – сказал Тан Каруконо.

– Я приготовлю армию к вторжению, – заявил Мюн Сакри.

– Необходимо приготовиться к атаке не позднее чем через два месяца, пока еще на дворе зима, – сказал Куни. – Пума Йему к тому времени уже закончит все дела на Арулуги и поведет авангард.

Оставался еще открытым вопрос о назначении главнокомандующего. Все невольно подумали о маршале Гин Мадзоти, отказавшейся выходить из-под домашнего ареста.

Мюн Сакри и Тан Каруконо переглянулись, и оба приготовились уже вызваться возглавить армию, когда слово взяла Джиа:

– Ты – отец Тиму. Солдаты будут сражаться с большим воодушевлением, если ты сам поведешь их и станешь главнокомандующим.

Рисана, Фиро и Тэра собирались было хором возразить, но Куни остановил их:

– Императрица права. Нам всем иногда приходится вести свою собственную битву. Может быть, это единственный способ восстановить полное доверие к трону после недавних… неурядиц.

* * *

Паника, охватившая весь Дара, постепенно улеглась, так как льуку удовлетворились захватом Руи и Дасу, по крайней мере, на время.

Знать Дара тайком посылала отряды воинов на северный берег Большого острова в ожидании дальнейших распоряжений, но даже по прошествии двух недель точная дата отправки императорского авангарда не была объявлена.

По лагерям ходили слухи, что генералы, лишившись своего маршала, непрестанно ссорятся и не могут сообща выработать пригодный план.

Четыре женщины отправились навестить Гин Мадзоти в ее апартаментах.

То было редкое явление. Мало кто из аристократов и военачальников заглядывал в те дни к опальному маршалу, опасаясь навлечь на себя подозрения в связях с мятежницей, которая наотрез отказалась покаяться.

Когда капитан Дафиро понял, кто пришел, глаза у него округлились, но он не сказал ни слова, просто поклонился и отошел в сторону.

– Чем я могу быть полезна вашему императорскому величеству? – спросила Гин. Тон ее был уважительным, но в атмосфере встречи ощущался холод, как на улице в ветреный зимний день.

Императрица Джиа кивнула и вошла в комнату. За ней последовали консорт Рисана, принцесса Тэра и Дзоми Кидосу.

– Император намерен вторгнуться на Руи, – сказала Джиа. – Мы пришли просить твоей помощи. – Она протянула узнице копию письма Ра Олу, держа ее в обеих руках. – В этом документе содержатся ценные сведения.

Но Гин не приняла его и демонстративно отвернулась от посетительниц.

– Я больше не маршал Дара. Со сломанным мечом на войну не ходят. Я занимаюсь лишь тем, что сочиняю на досуге стихи и пробую вина, которыми так щедро снабжает меня ваше императорское величество.

– Мюн Сакри и Тан Каруконо не могут изобрести план, как победить крылатых зверей, – сообщила Джиа.

– Фиро пытается им помочь, но он хоть и умен, однако не силен в тактике, – добавила Рисана.

– Планировать вторжение такого масштаба – это не то же самое, что разработать замысел усмирения недовольного и недалекого аристократа, – язвительно заметила Гин. – Это требует времени.

Лицо Джиа вспыхнуло, но голос ее не дрогнул.

– Тиму, должно быть, каждый день страдает в плену. Как мать, ты просто обязана понять, что я чувствую.

Гин не повернулась, но линия ее плеч смягчилась.

– Айя не имеет никакого отношения к вашим политическим играм. Нечестно с твоей стороны давить на меня таким способом.

– Ну вот! Что я ни скажу, ты обязательно воспринимаешь это как манипуляцию с моей стороны! – В голосе императрицы наконец-то появилась резкость.

– Тетушка Гин, – вмешалась Тэра. – Генералы неизменно полагались на твое руководство, и не их вина, что они оказались в подобном положении. Я знаю, как ты всегда ценила жизни тех, кто следует за тобой. Помоги нам ради них, если уж не хочешь помогать нашей семье.

Гин обернулась и посмотрела на девушку. «Тетушка Гин…» Это знакомое обращение напомнило про прежние добрые времена, когда недоверие и сомнение еще не вкрались в отношения между ней и семьей Куни. Она вздохнула:

– Дайте мне то письмо.

Пока Гин расхаживала по комнате, остальные женщины сидели в позе геюпа