тех, кто делает что-то наполовину. Давным-давно, в ее детстве, тетя Элла однажды сказала: «Если бы только Билли была не такая упорная… Но, идет ли речь о кори или куличиках из грязи, я знаю, что у меня будет самый больной или самый грязный ребенок в городе!» Так что глупо было бы ожидать, что Билли примется за новую задачу без энтузиазма. Но даже если бы ей нужен был стимул, в ушах у нее до сих пор звенели слова Бертрама «Если бы ты больше заботилась о муже и доме…». Билли утверждала, что давно простила Бертрама, но забыть этого она не могла.

Шли дни, и никто бы не сказал, что Билли не заботится о муже или о доме. С утра до ночи она не заботилась больше ни о чем. Она редко притрагивалась к пианино, разве что стирала с него пыль, и вовсе не прикасалась к полуоконченной рукописи. Она не делала визитов, если не считать редких набегов в Приложение или в хорошенький новый дом, где теперь обитали Сирил и Мари. Оперный и концертный сезон закончился, но Билли все равно не посещала бы оперу. У нее не было времени. И конечно же, Билли больше не «развлекалась», как она порой мрачно говорила самой себе.

У нее не было времени. С утра до вечера Билли была занята, решая одну задачу за другой. Ее желание сделать все правильно сравнилось бы только с упрямым стремлением «показать им всем». Поначалу, конечно, из-за невежества и неопытности у нее уходило на все в два раза больше времени, чем следовало бы. Но и потом, когда привычка помогла выиграть в скорости, времени у Билли не оставалось, потому что новые знания только открывали перед ней новые задачи. Изучение кулинарных книг привело к изучению питательной ценности еды. Билли вдруг узнала, что картошка, лук, говядина, апельсины и пудинги – это не только овощи, мясо, фрукты и десерт. В них были какие-то белки, жиры и углеводы. Кажется, ей приходилось слышать эти слова в давно забытые школьные дни, но Билли никогда не понимала по-настоящему, что они значат.

Примерно тогда Билли наткнулась на книгу под названием «Эффективное питание». Она немедленно купила ее и торжественно принесла домой. Это оказалась чудесная книга. Билли прочитала две главы и перестала понимать, как именно их семья прожила столько времени и добилась даже некоторого успеха, так преступно игнорируя качество своей пищи.

Вечером, за обедом, Билли рассказала Уильяму и Бертраму о своем открытии и поделилась с ними новыми чудесными сведениями.

– Вы просто не представляете, какое это сокровище! – воскликнула она. – Там даются подробные таблицы балансировки рациона.

– Таблицы чего? – переспросил Бертрам.

– Балансировки рациона. В книге сказано, что это главная проблема, которая стоит перед современными учеными.

– Хм! – Бертрам пожал плечами. – Я согласен балансировать рацион так, чтобы он утолял голод, и обещаю не жаловаться.

– Бертрам, я же серьезно! – встревожилась Билли. – Там сказано, что мы – это то, что мы едим. Что еда дает нам жизненную энергию. Что ум и сила тоже идут от еды. Ты не понимаешь? Если ты хочешь написать картину, тебе нужна совсем другая еда, чем если ты собираешься пилить дрова, и в книге сказано, что тебе нужно давать, чтобы это было сделано, насколько я поняла. Разве ты не понимаешь, как это важно? Что, если я приготовлю завтрак для дров, когда ты собираешься весь день рисовать? Или дам дяде Уильяму солдатский завтрак, когда он собирается весь день просидеть в конторе?

– Но, моя дорогая, – забеспокоился Уильям, – ты же знаешь, что я всегда ем на завтрак яйца.

– Господи, Билли, что ты опять задумала? – раздраженно спросил Бертрам.

Билли засмеялась.

– Да, наверное, прозвучало не очень логично, – призналась она, – но книга… Подождите, она в кухне, я сейчас ее принесу.

Она выбежала из столовой и немедленно вернулась с книгой.

– А теперь слушайте. И это уже точно, а не то, что я запомнила. «Пища, которую мы едим, служит трем целям: она составляет само вещество тела, включая кости и мышцы, она вырабатывает тепло в теле и создает жизненную энергию. Азот в разных химических соединениях отвечает за ткань тела, жиры вырабатывают тепло, а крахмал и сахар – жизненную энергию. Азотные элементы пищи мы называем белками, масла и жиры – жирами, а крахмал и сахар, из-за большого количества углерода в них, углеводами. Выбирая себе рацион на день, необходимо следить, чтобы белки, жиры и углеводы содержались в пище в правильной пропорции».

– Билли! – взвыл Бертрам.

– Но это же правда, Бертрам, – возразила Билли, – все в этой книжке правда. Они даже указывают количество калорий энергии, необходимых для мужчин разного роста. Я завтра вас обоих измерю и взвешу, – продолжила она, не замечая возмущения слушателей, – тогда я узнаю, сколько вам нужно калорий. Они говорят, что мужчина среднего роста и веса, занятый сидячей работой, должен потреблять минимум две тысячи калорий, хотя в некоторых источниках говорится о трех. Из них триста калорий из белков, триста пятьдесят из жиров и тысячу триста пятьдесят из углеводов. Но вы оба выше пяти футов пяти дюймов и, думаю, весите больше ста сорока пяти фунтов, так что я не могу сразу сказать, сколько вам нужно калорий.

– Сколько нам нужно калорий?! – воскликнул Бертрам.

– Но, дорогая, ты же знаешь, что я всегда ем яйца на завтрак, – снова встревожился Уильям.

– Конечно, и вы их получите, – успокоила его Билли, – просто мне нужно быть осмотрительнее и соответствующим образом изменить рацион на день. Понимаете? Так вот. Посмотрим на яйца. – Она быстро переворачивала страницы. – Вот и таблица. Очень удобная, в ней все есть. Никогда ничего подобного не видела. А, б… а вот и «я». «Яйца, вареные, жиры и белки, одно яйцо, сто. В яйце в мешочек всего пятьдесят калорий, но вы любите вареные, так что примем одно яйцо за сто. Вы всегда едите два, так что получается двести калорий из жиров и белков. Понимаете? Если можно съесть в день всего триста калорий из белков и триста пятьдесят из жиров, а вы уже съели двести со своими двумя яйцами, остается всего… четыреста пятьдесят на день. Белков и жиров, конечно. И вы даже не представляете, как быстро они набираются. В одной порции масла сто калорий из жиров, в восьми миндальных орешках столько же, а в порции чечевицы – сто калорий из белков. Понимаете, как это работает?

– Понимаю, – пробормотал Уильям, кидая печальный взгляд на щедро накрытый стол, как будто прощаясь с уезжающим другом, –