– Что случилось?..

– Ты не помнишь? Тебе приснился кошмар.

Он все падал и падал в бесконечную бездну, а знакомые и незнакомые голоса летели следом, догоняя, окружая, превращаясь в какофонию, от которой звенело в ушах. Мозг не успевал перерабатывать информацию. Найту казалось, что его голова вот-вот взорвется, а сознание разобьется на тысячи таких же осколков и разлетится по миру градом маленьких метеоров или, наоборот, подобно легкому тополиному пуху, осядет на дома, траву и деревья, на людей, слившись со всем и превратившись в ничто.

Найт резко выдохнул и открыл глаза. За окном занимался рассвет, плотные облака, подсвеченные малиновыми лучами солнца медленно плыли по небу. На ветке дерева, покачиваясь, сидел черный ворон.

Птица и Покровитель переглянулись.

– О, очнулся. Что-то ты рано, поспал бы еще.

Нельзя было не узнать этот полный сарказма голос. Но, несмотря ни на что, Найт был рад его слышать.

– Как там Июль? – спросил он хрипло и закашлялся.

– То есть ты, чуть не померев в пожаре, в первую очередь интересуешься собакой?

– Э... – растерялся Найт.

– Боги, сделайте мне милость, подарите этому ненормальному мозги!

Найт даже не обиделся и продолжал вопрошающе смотреть на стоявшего в дверях, навалившись плечом на косяк, Хана.

– Жива твоя псина.

– Хорошо.

Сев на кровати, юноша помассировал виски, пытаясь вспомнить, что же ему приснилось, раз самочувствие такое паршивое.

«Может, пора попросить у Аури какие-нибудь травки для спокойного сна? – раздумывал Найт, чувствуя, как головная боль постепенно отступает. – Но подействуют ли они на меня? Все же стоит попробовать».

Хан кашлянул, и демон с Черничной горы вспомнил о нем, подпирающем косяк с недовольным видом, как бы говорящим: «Итак, ты проснулся. Но где же твоя благодарность? Разве перед тобой не стоит человек, спасший твою покровительскую задницу из пожара? И не стыдно тебе быть таким, а?»

Найт открыл рот:

– Эм... Хан, ты вчера...

– Ну-ну?

– Я благодарен тебе за помощь. И с Июлем, и с Лизой. Я ведь Гарета едва не...

– Едва не что? Едва не придушил? А стоило бы. Вот же мрази! Да, мир не сказка, в которой всегда побеждает добро, но такое дерьмо не должно происходить. – Он выругался себе под нос и вдруг спросил: – Как ты видел ее воспоминания? Стоял рядом и смотрел, да?

– Я видел ее глазами, – сказал Найт. – И чувствовал...

Его ладони сами сжались в кулаки, а в груди полыхнул отголосок ярости и обиды, которые испытывала Лиза, а потом и он сам.

Хан был сильно удивлен, ведь Аури не говорила о настолько глубоком погружении в память призрака. Но Найт ничего не знал об этом и не заметил его замешательства.

Элияр проговорил:

– Забудь. Я представляю, что там могло твориться. И не надо жалеть этих людей: они получили по заслугам.

– Почему ты решил, что я их жалею?

– Мне просто показалось... – Он покачал головой. – Нет. Зачем Покровителю жалеть смертных? Ладно еще Лизу, но не этих. Неудивительно, что город прогнил и разваливается.

– Кстати, а где мы? Это разве дом Йена?

– Это старый дом Лизы и ее матери. Через стену мастерская, где мы были.

– Но почему мы здесь? А Йен?

Элияр немного помолчал и коротко ответил:

– Повесился.

– Что?..

Но Хан не собирался объяснять. Он просто стоял и наблюдал, как на лице Найта сменяются эмоции: сначала изумление, затем ужас, печаль и что-то еще, непонятное лучнику.

А Найт чувствовал вину. Разве не из-за глупой истории о нем все началось? Если бы Лиза узнала, что он и есть тот самый демон с Черничной горы, о котором ей пришел рассказать отчим, она возненавидела бы его.

Теперь еще и Йен... Он ведь как-то жил все это время, улыбался людям, разговаривал с путешественниками, которых приютил в своей мастерской, смеялся...

«Но не в моих силах было это предотвратить, – подумал Найт, кусая губы. – Гарет мог узнать тайну Лизы и по-другому. Может, через несколько дней, спустя годы или вообще никогда. Хватит об этом думать. Все закончилось, она ушла в новый мир».

Эти слова казались ему оправданием. Действительно ли он ничего не мог?

– А, еще кое-что, – сказал Хан, прерывая его самокопание. – Ты сутки проспал.

– Что?!

– Видимо, утомился, бегая по дому градоначальника с подпаленными перышками. Ты же собирался выбраться через окно.

– Там была решетка.

– Похоже, не только Покровители, но и боги не очень-то тебя любят.

Найт вздохнул. Разве он мог возразить?

– Ты пошел за мной.

Хан прищурился:

– И что? Кажется, ты уже поблагодарил меня.

– Да, но... – Найт посмотрел ему в глаза и продолжил: – Это было опасно.

Брови Элияра иронично изогнулись:

– Ну и что же демон с Черничной горы пытается сказать? Пообещаешь, что больше так не будешь?

– Нет, я хочу сказать не это. Знаешь, вначале ты вел себя как придурок. Хотя и сейчас иногда...

– Оу.

– Просто послушай! Я считал тебя раздражительным, ворчливым и бессовестным. Думал, что ты меня ненавидишь. Вообще-то, я предполагал, что ты захочешь избавиться от меня при первой же возможности. Достаточно было не возвращаться за мной, и тогда контракт... Кхм, в общем... Я хочу сказать «спасибо» за то, что ты спас меня. – Найт сглотнул. – И когда я сказал о собаке, ты не ушел, а помог ее найти. Мне жаль, что я доставил тебе столько проблем, правда. А еще я думаю, что ты хороший человек, Хан.

– Повтори.

Найт вздрогнул от его низкого голоса и приказного тона. Слова сами слетели с губ:

– Ты хороший.

Хан холодно улыбнулся.

– Хороший? Я? Интересно, ты правда такой наивный или просто прикидываешься? Ты хоть понимаешь, кому ты это говоришь? Тому, кто убил кучу людей. Я без колебаний перерезал бы горло Гарету Кею, если бы Лиза не захотела сжечь дом. Думаешь, я спас тебя, потому что хороший? Никогда не