до ног белой* краской.

(*На самом деле розовой.)

Шут на бегу и с ведром на голове споткнулся об разбросанный по сцене арсенал коротышки, но сумел устоять. Возможно, его побег бы и удался, если не оказавшийся у него на пути Нор*. Тот с видом хомяка, который очень долго ждал и наконец-то дождался!

(*Спасибо стремянке.)

Со всего размаха долбанул деревянной дубиной по ведру у того на голове.

Звон ведра прогремел на весь зал как колокол!

Шут кувырком улетел за сцену, присоединившись к уже поверженным тушам.

Лишь за секунду до того, как туда следом упал великан.

Окончательно подавив бунт массой своего огромного тела.

Лис подошел к краю сцены и с довольной улыбкой нагнувшись спросил.

— Ну, так что, кто-нибудь хочет выйти на бис?

— …

Из-за сцены раздались протяжные стоны, но признаки жизни были минимальными.

— Жаль! — С искренним сожалением сказал Лис, хлопнув в ладоши.

Сверху с запозданием за кулисы посыпались перья*.

(Увы, но сделать из лиса розового цыплёнка у Шута не вышло.)

Лис осуждающе поцокал языком и обреченно вздохнул.

«— Дилетанты.»

Музыка достигла своей кульминации и стихла.

Развернувшись на каблуках к залу, Лис отвесил зрителям театральный поклон.

Зал взорвался приступом авиаций. Воры, убийцы, жулики и шарлатаны всех мастей… Они были в восторге, наблюдая, как тот, кого они нарекли «Принцем Воров» и своим «Атаманом». На их глазах всего лишь парой дешевых трюков одержал победу над превосходящих его грубой силой и числом противников.

И неважно было ли это всерьез или просто спектакль.

Зрители свистели, вопили, кричали, не прекращая аплодировать.

— О, но не я один сегодня звезда этой сцены! — Лис указал на место по правую руку от себя. — Нормахий непревзойдённый!

Выходя на свет Нор, как победитель тряс сцепленными в кулак руками. Достигнув нужного места, он галантно снял шляпу и тоже отвесил залу поклон. Получив свою долю обожания и оваций.

Лис, заметил Эвана, который спустился по веревке и подозвал его к себе.

— А вот и наш «доброволец» без этого забияки это шоу было бы совсем не то!

Эван неуверенно подошел и Лис и шепнул ему.

«— Поклонись парень — это было хорошее шоу!»

Эван неуклюже поклонился.

Зал взорвался еще одним всплеском оваций. Особенно старалась компания, собравшаяся у трапезных столов, да Ассистент. Крюк молча, отсалютовал бокалом. Борода презрительно фыркнул, но в ладоши все же похлопал.

Эван был вынужден признать, что стоять там на сцене с этим невероятным человеком, слушать аплодисменты и признание толпы… Согрело что-то у него внутри, о чьем существовании он и не подозревал.

И лишь только после этого он понял, что сказал Лис.

«— Шоу? Но разве все наши противники не были настроены весьма серьезно?»

«— Вся наша жизнь — это театр абсурда. — Словно прочитав его мысли, полушёпотом ответил Лис. — И поверь лучше быть в ней комедиантом, чем трагиком. Относись к жизни проще и с юмором. И в тот день, когда весь мир решит над тобой посмеяться, ты сможешь посмеяться вместе с ним… А то и над ним в ответ.»

— …

— Кажется, это твое, — Лис протянул Эвану черный кинжал. — Не предмет пакта, но и не простая вещица а? Не стоит ею разбрасываться.

— Да. — Эван тут же спрятал его в ножны за пазухой. — Благодарю.

— Хм-м. Тебе спасибо. Кто бы мог подумать, а ты не так прост, как кажешься! Да и клыки у тебя уже прорезались, просто ты их ото всех прячешь. И что самое важное точно знаешь, когда точно нужно покинуть сцену, а когда вернутся. Молодчина!

От внезапной искренней похвалы Эван смутился, слегка покраснев, и опустил взгляд. А у его ног уже лежало всякое-разное и его меч! Их же только что там не было. Эван обернулся к Нору, тот заговорщически ему подмигнул.

Когда зал немного успокоился, Лис громко объявил.

— Мои поздравления Шуту! Его последнее представление превзошло все наши ожидания и прошло просто на ура. Давненько мы так не веселились, а ребятки? И я тот, кто всегда держит данное им слово, заявляю: Пари окончено, оно выиграно! Шут, ты можешь идти на все четыре стороны! Да хоть в пропасть прыгнуть, главное — никогда не возвращайся!

Зал согласно загомонил в новом приступе оваций.

А Лис подал знак кому-то в толпе: «С глаз моих долой.»

Двое рогатых громил лишь немногим уступающим по габаритом великану Балгуру и еще пара здоровенных парней кивнули ему в ответ и направившись за сцену.

— А теперь пойдем и поговорим. — Лис обратился к Эвану. — Ты ведь за этим в такую даль пришёл?

Однако зрители не хотели так просто отпускать своего героя… Нет, Атамана!

И тот довольно быстро им сдался.

— Эх. Ладно. Ладно! Уговорили чертяки! — Лис наклонился и поднял мандолину Шута, которая чудом не пострадала в суматохе. Чуть повозившись с ее струнами, он на манер старинного барда начал напевать стихи…

Нет прекраснее цветка, чем роза в замке короля.

Роза, роза там цветет, благоухает и поет.

Но отчего же выросли рога* на голове у короля?

Не от того ли рыцари его так красны и смущены.

Что порвали их портки о ее острые шипы?

— Вы знаете, что это значит. — прокричал Лис залу. — И кому посвящается эта песня!

Заиграла ставшей знакомой мелодия, но более бодрая и агрессивная.

«Иная Блудница!»

Музыканты и клавесин мигом ее подхватили.

Подхватили ее и зрители.

Все знали эту песню.

Лис запел.

Зал подпел.

Эван мигом покраснел.

(* Где-то в зале: сидели очень довольный однорогий-рохманин с шишкой на лбу в форме пуговицы и его человеческая подруга — мускулистая официантка, протягивающая ему очередной холодный компресс. Рохманин: Я не понял. Ну, выросли и выросли. Чем больше и красивее твои рога, тем лучше же, особенно для короля! Официантка: «беря в руку бокал с вином» Мой хороший, в песне поется про человеческого короля и выросли у него не абы какие, а «свинцовые рога». Рохманин морщась: М-да. Бедолага. К врачу ему надо… Пока третий рог не отвалился. Официантка: «давится вином и заливисто хохочет».)

7.8 Переговоры ​

Короткий подъем по винтовой лестнице.

Это место напоминало одновременно рабочий кабинет и театральную ложу, с чьего сломанного балкона был виден весь большой зал.

Над потолком висел скелет неизвестного существа. Возможно, китенок? Между ребрами которого висели круглые разноцветные лампы на южный манер.

Большую часть стены занимала огромная карта Риала. С понятными только для ее владельца пометками и флажками. Часть помещения была завалена книгами стоящими стопками на самые разные