Каждая секунда тянулась невыносимо медленно, а когда часы завершали оборот. Время на короткий миг останавливалось и выжидало несколько мгновений, прежде чем запустить новый отсчет.

Снова, и снова, и снова…

Сумерки уступили место ранней ночи. Однако из-за двух лун, чей свет осветил высокогорье, было светлее, чем днем, несмотря на залегшие вокруг глубокие тени и чернильно-черное небо лишенное и намека на звезды.

Впрочем, было ли это так удивительно? Ведь обе луны не коснулась тьма, осквернившая солнце… Вы тоже чувствуете подвох в этих словах?

В такие редкие ночи, когда небесные танцоры встречались на небосводе в своем полном великолепии, люди верили, что небесные часы приходят в движение вешаться дела великие как плохие, так и хорошие.

В иной раз пастуший Бобтейл счел бы это хорошим знаком…

Погруженный в свои мысли, он не заметил, как над его головой упитанная серая птица опасливо села на ветку.

Звякнули привязанные к хвое медные колокольчики.

Птица испуганно сорвалась в полет.

Сброшенный ей с ветки снег упал пастушьему на голову, отчего тот проснулся от грез наяву и выругался.

Его меланхолия разом сменилась, на раздражение и злобу.

Он был уже немолод, его утомил долгий путь, да еще в горах оказалось холоднее, чем он рассчитывал.

Зябко поежившись, он оглядел готовившихся к штурму людей.

«Две сотни, а?»

Он искренне считал, что подобное было чрезмерным.

«Ну подумаешь, какие-то разбойники засели на перевале. Да им надо отбить важный стратегический пункт, но разве нельзя было обойтись малыми силами?»

«— Отправьте молодежь пускай учится и получает опыт!»

Да, молодежь и правда отправили. Помимо его бестолкового протеже, было еще двое пастухов. Еще более молодых и неопытных.

Казалось, можно собой гордится, к его совету прислушались.

«Но! Какого черта меня назначили главным в этой операции?!»

Он нутром чувствовал в этом скрытую издевку и что промолчи он на том совещании, ему бы не пришлось тащиться в горы.

«Чертов Алабай! Как такой человек, как он вообще стал Магистром Ордена?»

«А теперь еще и эти…»

Мужчина перевел карие глаза, на темные фигуры.

«Гончие.»

Он сплюнул.

«Их капитан ведет себя так словно он здесь главный. Оно и понятно. Вот уж чья репутация бежит впереди хозяина как бешеная псина. Половина личного состава с него глаз не сводит! Ха, интересно это от страха или от желания подбежать и взять автограф?»

Бобтейл сплюнул еще раз.

«Из-за него нам пришлось ускориться! И что теперь?»

Впереди было место, что в приказах обозначалось как каменные врата. Расположенные в старинной крепостной стене, что тянулась от горы до самой пропасти. Именно она обозначала границу, за которой располагалась территория крепости.

Сама территория напоминала по форме круглую бутылку, с одной стороны — ее полукругом окружали неприступные горы, с другой — обрезала пропасть. Каменные врата были на конце горлышка этой бутылки. Вдоль пропасти тянулись канаты, увешанные разноцветными флагами, которые отмеряли безопасное расстояние от ущелья. Хотя с такого расстояния оно больше походило на бездонную пропасть, чье далекое дно скрывала плотная серая дымка, словно облака.

Крепость и монументального вида постройки возле нее располагались в центре упираясь в огромнее ребро, что нависало над пропастью и вдоль которого висело несколько подвесных мостов.

«Кто бы мог подумать их и правда восстановили…»

Первый мост был достаточно широким и надежным, чтобы по нему могли не только пройти люди, но и проехать повозки. Второй с любопытной системой крюков и тросов использовался, наверное, лишь для транспортировки грузов. А третий судя по его плачевному состоянию, висел тут не одно столетие. Настолько ветхим выглядели его тросы и доски.

Но все равно никто в здравом уме не будет сегодня переходить на ту сторону по обледенелым мостам, если не хочет оказаться на дне пропасти! Или… Легкой мишенью для обстрела.

«Хотя если верить докладам под крепостью, была целая сеть пещер. Кишки змея? Фу. Что за мерзкое название?»

Впрочем, учитывая обстоятельства, по которым перевал и был заброшен, а сети пещер запечатаны. Только полный безумец попытался бы открыть их, а уж тем более снова использовать.

Вывод кто бы и в каком количестве не засел на перевале, он был заперт на небольшом островке и бежать ему было решительно некуда. А учитывая заброшенное состояние самой крепости, то попасть внутрь не составит особого труда. Особенно для двух сотен хорошо обученных и вооружённых бойцовых… Даже с учетом того, что разбойники решат дать им бой.

И снова его взгляд вернулся к каменным вратам. Массивные двери были закрыты, но стена, в которой они располагались, была так стара, что в ней образовался пролом, сквозь который могла спокойно перебраться целая армия, если немного сойти с тропы.

Но гончие почему-то не позволили никому этого сделать.

Заняв позицию в авангарде, они остановились и наблюдали за баргесами. Те вели себя неспокойно, ходили вдоль тропы и недовольно рычали. Гончие на это хмурились и что-то негромко обсуждали.

Холодный ветер заставил, Бобтейла еще раз зябко поежится.

— Что у них там Хаск? — Рявкнул он, когда его бестолковый помощник подбежал к нему, забыв отдать честь. Что еще больше разозлило Бобтейла.

— Говорят, что что-то не так с тропой. Просят пока остановить продвижение.

Бобтейл фыркнул и достал из-за пазухи устройство, похожее на компас, его стрелки качнулись и безжизненно упали.

— Ха! Как я и думал. Не намека на бедствие или изнанку… Выдвигаемся!

— Но …

— Никаких, но! Я не хочу морозить задницу на этих забытых иными горах дольше необходимого из-за горстки жалких разбойников и чьих-то предрассудков! Выдвигаемся это приказ!

— Да… — Хором было начали два младших пастуха.

Однако Хаск не сдвинулся с места, более того он бросил на них такой убийственный взгляд ледяных глаз, что те мигом поджали хвост и опустили взгляд.

— Нарываешься на неприятности щенок?

Хаск смотрел прямо в глаза Бобтейла с холодной решимостью.

— При всем моем уважении командир — это гончие. Согласно уставу, если цель охоты и цели операций совпадают, мы должны оказывать им максимальную поддержку и прислушиваться к приказам и рекомендациям их капитана. Хаунд …

О, это было последней каплей.

«— Смотрите, кто вспомнил про устав, но забыл о субординации! Я твой командир и мне не нужен бестолковый заместитель, пускай и с породистой родословной. Когда мы вернемся, я сделаю все, чтобы твоя карьера закончилась, едва начавшись…»

Прошипел Бобтейл на ухо Хаску.

— …

Тот упрямо смотрел перед собой, сжав губы, но не проронив больше ни слова и не сдвинувшись с места.

— Сомнительная слава этого капитана, что вскружила вам