не успел, услышав утробное рычание демонической гончей и её безмолвный вопрос: «Можно ли сейчас поглотить творимую магию?» Не успел магистр и дать подчинённой ответ. Слишком быстро Ирен вскинула правую руку, а уже через секунду троицу окатила волна тепла, словно порыв ветра, сорвавшая и развеявшая иллюзорные обличия, явив миру растерянно застывшего посреди людной улицы древнего мертвеца в компании пары демонов.

Ошарашенный подобной наглостью и крайне нежелательным развитием событий, мёртвый демонолог растерянно смотрел на столь же растерянную четверку магов, судорожно соображая, как выпутаться из неожиданно возникшей неприятности. Удивлённо смотрели на него и начавшие останавливаться зеваки.

«Бездна! Бездна! Бездна! Столько свидетелей! Прямо посреди толпы без предупреждения иллюзии вскрыла, мразь проклятая! Будь ты проклята, магичка любопытная! На ровном месте ведь проблемы нам создала! И как теперь с этим разбираться?..»

Глава 30: Тавлейский инцидент

Глава 30: Тавлейский инцидент

Город Тавлей.

Посреди оживлённой улочки тихого городка Тавлей стоял мертвец с демонами в истинном обличии и растерянно смотрел на опешивших, развеявших его иллюзию четверых магов. Проходящий мимо ничего не понимавший люд останавливался поглазеть на необычное зрелище.

Не молодая уже волшебница при посохе по имени Ирен первой пришла в себя, как ей казалось, найдя адекватное объяснение открывшемуся зрелищу.

– Сударь Эверхорст... Признаться, поражена вашему мастерству. Иллюзии под иллюзией! И какие правдоподобные! Вы, несомненно, мертвец! А ваши питомцы, если не ошибаюсь... Точно ведь демоны. Этот ушастый называется бесом, – нервно усмехнувшись, заговорила женщина, – кто-то из местной знати устраивает бал-маскарад?..

Ксирдис мысленно облегчённо выдохнул и отрывисто согласно кивнул, подыгрывая чужому заблуждению: – Да, это так. А теперь я должен удалиться...

«Идиотка! Треклятая идиотка! Прямо посреди улицы. Сейчас уходить... Скорее уходить отсюда... Бездна! Почему иллюзия не включается?..»

Развернувшись, мертвец поспешил прочь, положив ладонь на фиолетовый самодельный талисман, пытаясь вновь включить иллюзорное обличие живого человека, но безуспешно. Магистр едва успел сделать три шага, намереваясь протолкнуться через собравшуюся толпу, как за его спиной раздался полный ужаса тихий голос магессы, преодолевшей собственный самообман: – Это не иллюзии... Они все настоящие... Ученики! Бьём разом по мертвецу!

Следовавшая за хозяином демоническая гончая, почуяв приведённую в действие магию, немедленно отреагировала, подскочив на месте и развернувшись мордой к четверке. Угрожающе рыча, Калли расправила ранее прижатые к чешуйчатому телу два гибких красноватых отростка с коготками на концах.

– Я не представляю угрозы! – выкрикнул повернувшийся лицом к противникам Ксирдис, одновременно готовя защитные чары, – давайте разойдёмся миром? Мы немедленно покинем горо...

Последняя попытка решить дело миром плодов не принесла. Древнего чародея уже не слушали. Начавшая колдовать раньше магесса первой нанесла удар, метнув в не успевшего поставить защиту мертвеца жемчужный сгусток магии. В прочем, просуществовал он совсем не долго. Едва сорвавшись с пальцев, боевое заклинание обратилось в дымку, втянувшуюся в отростки гончей.

Двое молодых магов и их сверстница замешкались от неожиданности происходящего, не сразу начав плести заклинания. В секундном ступоре пребывала и их наставница, чью магию пожрал демон. Этого времени чародею хватило на сотворение защиты. Возникшее в воздухе пламя растеклось и слилось в купол, накрывший магистра со слугами. Это стало последней каплей любопытства толпы, разразившейся паническими воплями и подобно двум волнам бросившейся бежать прочь от начавшегося сражения. Живая масса затопила улицу, разделяясь на малые потоки, зазмеившиеся по переулкам.

Ксирдису не было дела до убегавших. Его сражение только начиналось. Сверкнувшая молния молодого мага, разбившаяся снопом искр о пламенную преграду, словно сдвинула незримый переключатель в разуме демонолога, ещё при жизни десятилетие провёдшего на войне. Попытки решить дело миром с треском провалились.

Он вновь оказался в сердце битвы. Вновь на него нападали. Вновь пытались убить. В соответствии с опасной обстановкой изменился и образ мышления. Жалось, милосердие и долгие размышления отошли на задворки сознания, уступая место необходимости выжить самому, при этом не попав в плен к врагу. Вообще-то врагом древний магистр привык считать эльфов с приспешниками, но сейчас их место вполне успешно заняла четвёрка излишне наблюдательных