на будущее – в надежде получить от Planet побольше контрактов на запуски. По итогам той поездки Кемп тогда и посоветовал друзьям использовать Rocket Lab, и две компании оформили партнерство. Однако после того, как Кемп засветился со своей «Астрой», у Бека будто открылись глаза на истинную цель визита Кемпа в Новую Зеландию: выходит, это был чуть ли не промышленный шпионаж со стороны будущего конкурента.

В разговорах со мной Кемп отзывался об инженерных достижениях Rocket Lab вроде бы лестно, но как-то двусмысленно. Бек, говорил он, сделал почти совершенную машину, но именно это его Rocket Lab и погубит. Она слишком дорого обходится в работе. Кемп также охарактеризовал Бека как любителя, а не профессионала во всем, что касается сбора средств и прочих игр по правилам Кремниевой долины. Бек отчаянно нуждался в деньгах, и венчурные капиталисты использовали это, чтобы принудить его к уступке им крупных долей в своей компании на самых невыгодных для него условиях. В придачу ко всему Rocket Lab слишком долго разрабатывала и строила первую ракету, прежде чем ее запустить. «Мы вот собрали деньги и вслед за этим произвели запуск, – сказал Кемп. – Инвесторы это любят. Когда мы начали собирать деньги снова, мы сумели обеспечить высокую оценку стоимости своей компании. А у Rocket Lab пять лет ушло на то, чтобы выйти на такой же уровень финансирования, как у нас».

Бек же, со своей стороны, взирал на «Астру» чуть ли не как на труппу комедиантов. Он внимательно прочитывал отчеты об их неудачных запусках и мало-помалу собирал через знакомых информацию о конкуренте. По мнению Бека, «Астра» тратила время и деньги впустую, поскольку подходила к ракетостроению без должного пиетета и строгости, без чего успех в этом деле немыслим. И в Кемпе он увидел плута на грани безумия. «Ну нельзя делать такое дерьмо, – сказал Бек. – Если хочешь сделать что-то стоящее, нельзя пулять своими ракетами на авось, предлагая клиентам типа „садись, прокачу“, а там как проканает. Если кто-то хочет строить ракеты столь грубые и неаккуратные, которые будут зашвыривать спутники на орбиту абы как и абы куда, и думает, что это именно то самое, что рынку нужно, то и флаг им в руки. Но я лично родился не для того, чтобы порождать такое дерьмо».

Пока Rocket Lab шустро, но не в ущерб качеству продвигалась к новым запускам, «Астра» переключилась – помимо проекта новой ракеты покрупнее – на строительство огромного нового завода на руинах корпуса на Скайхок-стрит. К февралю 2019 года «Астра» завершила первый этап приведения в порядок этих 23 тыс. квадратных метров производственной площади: вывезла все трупы и десятилетиями копившиеся залежи мусора и вкатила скульптуры работы друзей Кемпа по «Горящему человеку». В последующие месяцы рабочие привели в порядок и покрасили полы и стены в белый цвет, завезли сварочное оборудование и металлорежущие станки, выгородили отсеки для компьютерных столов и, наконец, создали настоящую производственную линию для постройки нескольких ракет одновременно. Впервые в истории «Астры» у людей появилось место, где можно по-настоящему развернуться, и ощущение, что они работают на ракетостроительном заводе в прямом смысле этого слова.

Само то, что Кемпу удалось убедить городские власти пустить их на эту огромную площадь на Скайхок-стрит, впечатляло не меньше всех достижений его инженеров-ракетостроителей. Пока там располагался завод по ремонту реактивных двигателей палубных штурмовиков, вся почва под зданием до самых грунтовых вод пропиталась ацетоном и еще бог весть какими химикатами. Усилия по очистке обошлись городу в миллиарды долларов, экологическую ситуацию вроде бы исправили, но люди всё равно боялись химических испарений с территории этого объекта. Для успокоения города и собственных рабочих Кемп залил все полы эпоксидной смолой со специальными присадками для поглощения паров вредных летучих соединений.

«От избытка заботы я даже купил и освоил лабораторный газовый хроматограф, – сказал он. – Похож на счетчик Гейгера из „Охотников за привидениями“ и стоит, кстати, под тридцать тысяч долларов. Беру вот теперь пробы воздуха каждые семь минут прямо там, где будут стоять столы сотрудников, включая мой собственный. Пока что не обнаружил ни единой молекулы трихлорэтилена, бензола и прочей дряни, которой народ опасается. У нас тут будет самый чистый и здоровый воздух во всей Америке. Люблю бюрократические препоны, потому что они помогают мне легко и дешево арендовать помещения, на которые никто больше не претендует из опасения не справиться с такими вот требованиями наподобие полной химической дезактивации и последующего мониторинга».

Как и в случае со старым зданием на Орион-стрит, Кемп начал перемещать людей и оборудование на Скайхок-стрит, не дожидаясь официального разрешения городских властей. «В какой-то момент я сообщил им, что хочу занять здание к первому апреля, а они мне в ответ пригрозили тюрьмой, – рассказывал он. – А я им: „Окей, лады. Вот это я понимаю, деловой разговор“. После того как я им пригрозил так или иначе занять это здание даже без их согласия, они наконец сподобились собрать и выдвинуть нам свои требования. Они же сами видят, как мы что-то там всё время строим и выкатываем на улицу без их ведома. Это, по сути, перманентное наступление не знающей преград „Астры“ на неподвижные защитные редуты бюрократии местного самоуправления».

Когда Кемпу объявили, что на подключение электричества и оборудование подстанции для Скайхок уйдет полгода, он изыскал способ сделать это за пару недель. Если «Астре» говорили, что нельзя устанавливать в здании оборудование нужного ему типа или делать перепланировку, компания проделывала это под покровом ночи, а городские власти либо так и пребывали в неведении, либо оказывались поставлены перед фактом и уже ничего не могли с этим поделать. Все эти маневры окупались хотя бы за счет того, что город брал с «Астры» за аренду всего 57 центов за квадратный фут, что было раз в шесть ниже текущей ставки установленной в Аламеде арендной платы за отремонтированные производственные площади. А главное, «Астра» выторговала у города кредит на покрытие и этих расходов в обмен на приведение огромного ангара на Скайхок-стрит в порядок в соответствии со всеми правилами, а это вообще надолго обнуляло арендную плату как таковую.

Как только базовая инфраструктура была готова, «Астра» принялась за превращение своего огромного завода на Скайхок-стрит в образцово-показательный. Впервые в истории компании у нее появился приличествующий статусу холл при входе, с парой кресел для гостей, столиком с журналами и старой ракетой Ventions на почетном месте в витрине. Внутри «Астра» оборудовала самый настоящий центр управления полетами со зрительным залом за стеклянным ограждением. Рабочие места большинства