Шрифт:
Закладка:
Он наклонился ближе, дыхание обжигало губы.
– Именно так все и произошло.
– Я считал, что тебе не понравилось. – Калеб подался вперед и вдруг коснулся губами моей шеи. – Я считал, что тебе стало противно. И страшно, ведь я не мог остановиться, когда ты была близко… наконец-то так близко. А я был слишком пьян, чтобы хотя бы напоследок не позволить себе немного больше.
– Немного?! Да ты меня за той портьерой почти поимел!
В комнате повисла звенящая тишина.
Калеб замер. Его дыхание коснулось моей кожи, горячее, напряженное.
– Поимел? – повторил он медленно, будто пробуя слово на вкус.
Я почувствовала, как он напрягся, как сжались его пальцы на моем запястье.
– Ты серьезно? – Его голос вдруг стал другим. Твердым. Почти опасным.
Я смотрела в его глаза, но не могла прочитать выражение.
– А что, не так? – Я дернула рукой, но он не отпустил. – Калеб, это все вино. Ты был пьян и… и…
– Я что? – Его губы дрогнули в странной усмешке. – Держал тебя так, будто никогда не отпущу? Целовал так, будто без этого не могу дышать?
Я вспыхнула.
– Это неважно.
– Ох, Лайра… – Калеб закрыл глаза на секунду, а потом снова посмотрел на меня. В его взгляде не было прежней насмешки. Теперь в нем пылало что-то другое. Что-то слишком острое, слишком живое.
А я… я помнила те минуты. Каждое прикосновение. Помнила, как его пальцы скользили по моей спине. Как он тяжело дышал мне в шею. Как шептал что-то горячее, тихое, почти отчаянное.
Я тогда словно оцепенела, потому что в моей жизни до того случая вообще не было близких, так сказать, контактов с мужчинами. А тут… сразу так откровенно. Так страстно.
Отвечать на такие прикосновения я не могла, но и не отталкивала его.
Даже несмотря на то, что на тот злополучный бал он пришел в обнимку с Селеной. И с ней же, кстати, и ушел, из-за чего я потом всю ночь рыдала в подушку.
– Вот видишь, – прошептал Калеб, будто прочитав мои мысли. Он чуть наклонился, его губы прошлись вдоль линии моей скулы. Чуть касаясь. Чуть дразня. – Скажи мне, Лайра… – Его голос звучал низко, мягко, почти нежно. – Ты хочешь, чтобы я остановился?
Боги!..
Я должна сказать да. Но слова застряли где-то в горле.
Калеб смотрел в глаза. Терпеливо. Внимательно.
Я медленно вдохнула.
– Да… – прозвучало это почти беззвучно.
Но его пальцы уже скользнули по моему подбородку, заставляя запрокинуть голову.
– Лжешь.
И в следующий миг он поцеловал меня.
Глава 7. В которой Лайра понимает, что всё это время смотрела, но не видела
В этот раз все было иначе. Тогда, на выпускном, когда он вдруг сгреб меня в охапку, утащил в нишу и поцеловал, я была в шоке. И стояла в его руках истуканом, просто позволяя делать с собой… все.
Страсти не было. Лишь глубокий шок и шальная радость. А после отчаяние, потому что тот, кто был мне дороже всех, пришел на бал с другой девушкой. Потому я, опомнившись, вырвалась и, отвесив ему пощечину, ушла.
Но сейчас все было по-другому.
Его губы накрыли мои – жадно, жестко, так, будто он сдерживался целую вечность и вот наконец-то позволил себе сломать границы.
И я утонула.
В его тепле, в силе его рук, в прерывистом дыхании, которое смешивалось с моим.
Калеб целовал так, как будто хотел оставить следы на моей коже. Губы требовательные, сильные, горящие. Его ладонь обхватила мою шею, пальцы скользнули в волосы, запрокидывая голову, вынуждая меня раскрыться.
И я раскрылась.
Боги, этот мужчина…
Он не просто целовал.
Он заявлял права.
Его язык скользнул внутрь, глубже, и я ахнула, инстинктивно сжимая его рубашку в кулаках.
– Калеб… – Мой голос был низким и сбивчивым.
– Тише… – почти зарычал он мне в губы, обхватывая талию и прижимая к себе ближе.
До невозможного близко.
Я чувствовала его сердце, бешено бьющееся в такт моему.
Чувствовала, как он дрожит.
Как срывается.
Как срываюсь я.
Он развернул меня, прижал к столу и, смахнув с него все на пол, посадил на поверхность. Раздался звон, треск, но я даже не могла возмутиться таким отношением к инструментам. Это все было неважно.
Каждый поцелуй Калеба пробирал до самых костей, каждая вспышка тепла, пробежавшая по коже, заставляла забыть, где мы, зачем мы здесь и почему вообще думали, что можем разорвать связь.
Его ладони, горячие, настойчивые, скользнули по моей талии, а после по пуговицам платья, которые молниеносно расстегивались под его пальцами.
Холод на груди тотчас сменился обжигающим жаром его рта, отчего я выгнулась и застонала.
Пальцы сжались в волосах мужчины, и я требовательно потянула его ближе. Калеб глухо выдохнул, и в следующий миг его руки оказались под моей юбкой, ладони жадно скользнули по коже.
Сжав колени, я замерла. И он тоже. Несколько секунд смотрел мне в глаза черными от вожделения глазами, по-прежнему поглаживая внутреннюю сторону бедра кончиками пальцев.
Но в итоге… отстранился. Так, будто каждое движение давалось ему с чудовищным усилием.
Он выпрямился, провел ладонью по лицу и сделал глубокий вдох.
– Боги… – сказал низким голосом, с хрипотцой. Провел языком по нижней губе, и, казалось, с силой заставил себя отступить еще на шаг. – Я не хотел, чтобы это случилось так.
Я все еще была прижата к столу, все еще ощущала жар его ладоней на коже, губы все еще горели.
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы восстановить дыхание.
– И как ты хотел? – Мой голос прозвучал тише, чем я ожидала.
Он усмехнулся.
– Не так.
Выдохнул, провел пальцами по своим спутанным волосам, а затем резко развернулся и направился к двери.
– Я пойду.
Мой живот сжался от странного, болезненного чувства.
– Я не понимаю…
Калеб остановился, ладонь уже лежала на дверной ручке.
– Я даю тебе время.
– На что? – растерянно спросила я, глядя на беспорядок вокруг.
Он обернулся.
– На честность, Лайра.
В комнате повисла тишина, и через мгновение Калеб вышел, оставив меня одну среди свечей, книг и ритуальных знаков, которые больше не имели никакого смысла.
Я провела ладонью по губам, стирая ощущение его прикосновений. Дыхание было сбивчивым, мысли – спутанными.
Вокруг царил такой же беспорядок, как и у меня в голове.
Я наклонилась, подняла упавшую книгу и с силой захлопнула ее. Потом собрала свитки и кристаллы, поставила чернильницу
