— Ты снова курил? — обнюхав мою шею, спросила Лаура, расстроенно всматриваясь в мои глаза.

Чёрт, пару минут назад всё было круто, почему всё меняется в один момент?

— Да, родная.

Глупо врать и говорить: «Я не курил, просто рядом стоял, честно…»

— Я знала, что у тебя проблемы, — на выдохе твёрдо сказала девушка. — Сразу поняла, когда ты мне написал. Будто чувствовала.

— Нет, родная, — запуская ладонь в тёмные волосы, я стараюсь успокоить её и убедить в обратном. — У меня нет никаких проблем. Просто у меня выработалась привычка. Мне тяжело теперь без сигарет.

— Ты врёшь, — зеленоглазая раскусывает меня, как орешек. Ей не нужно слушать меня, она всё видит по глазам и моему голосу. — Аарон, расскажи мне, пожалуйста…

— Лаура, — я вздыхаю, настраиваясь на убедительную ложь. — Я клянусь, всё у меня хорошо. Нет никаких проблем.

Лгу ей во благо — только эта мысль меня успокаивает и не заставляет ненавидеть себя.

— Обещаешь?

— Да.

— Обещаешь, что расскажешь, если что-то будет? — девушка отрывает голову от моего плеча и всматривается в глаза. Вот теперь врать под таким мощным, обворожительным давлением нереально.

— Конечно.

Конечно.

Обманщик ты, Аарон.

— Хорошо. Я верю тебе.

— Я люблю тебя, — мои слова звучат, как извинения, только, хвала богу, Лаура этого не заметила.

Извини, что соврал тебе, родная. Я подумал, что так тебе будет легче.

♡⁠♡⁠♡

Я всегда просыпаюсь раньше, и сегодня — не исключение. Моя девочка любит долго поспать, особенно ей нужно много сна и отдыха после длительного стрессового состояния.

Занавески со вчерашнего дня остались закрытыми, поэтому солнце не попадало в комнату и не было угрозой для прерывания её сладкого сопения.

Подпирая голову кулаком, я недолго — или всё же долго, потому что сбился со счёта во времени, — рассматриваю её лицо, зарытое в подушку.

Когда я наклонился над её лицом, чтобы поцеловать милый, курносый нос, сам дёрнулся от неожиданности — Лаура резко открыла глаза. Эта сцена была похожа на какой-то скример. Но потом я тихо рассмеялся, приглаживая её волосы, убаюкивая:

— Спи, моя девочка, ещё очень рано…

— А ты почему так рано встал? Каникулы же начались…

Мне нравится её несобранность и этот детский, неразборчивый лепет. Провожу пальцем по её щеке, всё также тихо отвечая:

— Я ранняя пташка, родная.

— Полежи со мной ещё чуточку, а потом иди, куда собирался, — маленькая девичья ладонь легла на мою обнажённую грудь, переместилась на шею, притягивая меня к себе.

— Не могу, родная. Если лягу снова к тебе, боюсь, что останусь в кровати до вечера. Поэтому я пойду, отдыхай.

— Так всё же, куда ты? — Лаура поднялась и начала медленно отходить от сна.

— В душ, Лаура. Это недалеко, — подшучиваю над ней.

— Ладно… я тогда посплю.

Хватая белое полотенце, я выхожу из комнаты и направляюсь в душ.

В душе я надолго не задерживаюсь, чтобы избежать неловкой ситуации — совсем скоро должна прийти Лили.

Обвернув полотенцем бёдра, я поправляю чуть торчащий член, чтобы с самого утра не смущать свою девочку.

Зайдя в комнату, я вижу, что Лаура всё-таки не легла спать. Не получилось уже уснуть. И, когда я вошёл, её взгляд метнулся к дверному проёму, потом к моему лицу, а следом… к моему обнажённому торсу.

— Иногда я завидую себе и сочувствую всем девушкам, — внезапно раздаётся её голос сзади. Я оборачиваюсь и с улыбкой вскидываю бровь.

— Объясни?

— Себе завидую потому, что у меня такой невероятно сексуальный парень, с шикарным телом и… — взгляд Лауры падает на мой пресс. Затем она прищуривается, беззвучно открывает губы. Закончив, договаривает: — С шестью кубиками!

Замечая мою улыбку, девушка тоже смеётся. Утро начинается хорошо, и я рад этому. Пусть так будет и дальше. Мне нравятся её улыбка и смех. Они возвращают меня к жизни.

— А сочувствую потому, что ты достался именно мне, а они не получили такой лакомый кусочек.

Прикрываю ладонью лицо и тихо смеюсь в неё, параллельно наслаждаясь её смехом.

Всё затихает, когда с моих бёдер спадает не хорошо закреплённое полотенце и падает на пол. Лаура взвизгивает, заливается смущённым смехом. Конечно, она отвернулась.

Я надел спортивные брюки — в которых пришёл вчера — и, подойдя к девушке, присел на корточки перед кроватью.

— Я приготовлю завтрак, хорошо?

— Может, я с тобой? Будет весело…

Я качаю головой.

— Нет, отдыхай. Твои зелёные глазки закрываются, потому что ты ещё не выспалась.

Лаура обречённо вздыхает и подобострастно кивает, соглашаясь с моими словами. Поднявшись, я погладил её ногу, выглядывающую из-под одеяла, после чего Лавра тотчас спрятала её обратно, и пошёл на кухню.

Стоило мне войти на кухню, как под ногами стал путаться серый комок шерсти, жалобно мяукая, явно намекая на то, что он проголодался.

Я планировал приготовить плотный завтрак и выбирал между сырниками и блинчиками. В холодильнике стояло молоко, поэтому выбор пал на блинчики. И, конечно, я не смог устоять перед Мурзиком и пришлось поделиться с ним молоком, которое он вылакал за несколько минут.

На готовку у меня ушло полчаса. Я бы справился гораздо быстрее, если бы повзрослевший котёнок не мешал мне.

Выложив приготовленный завтрак на тарелку, я поставил чайник. Самому завтракать пока не хочется, но очень хочется порадовать Лауру вкусным завтраком в постель.

На моём лице была улыбка всё то время, что я готовил, всё то время, что нёс. Но, когда моя нога переступила порог комнаты, а глаза вцепились в её лицо, улыбка медленно сползла. Нет, не медленно, моментально. Даже руки предательски задрожали, и я чуть не выронил всё, что держал в руках.

Лаура больше не была такой, какой я её видел до того, как вышел из комнаты. Сейчас на круглых щеках одна за другой стекали слёзы. В желудке в миг скрутился тугой узел.

Почему она плачет?

Кто её обидел?

Что могло произойти за те сорок минут, что меня не было?

Освободив руки и поставив всё на тумбу, я ринулся к Лауре. Но она отползла от меня. Причём так резко, будто испугалась.

— Родная… что такое?

— Ты обманщик и предатель, Аарон… — она плотно сжала губы, боясь разрыдаться. — Зачем ты так поступил со мной? Зачем, Аарон?..

И всё моё сознание помутнело.

36 глава. Доверие

Мой язык прирос к нёбу. Я давила так сильно, стараясь этим действием подавить в себе желание снова сказать что-то плохое в сторону Аарона. Я не хотела его обвинять, вообще не хотела с ним ругаться.