мокрого лица.

Не хочу заводить об этом тему, но не успокоюсь, если не поговорю.

— Пообещаешь мне, что с тобой всё будет хорошо? Я приеду к тебе завтра, с самого утра, — опускаю руку на её талию, поглаживая, чувствую, как она вздрагивает.

— Конечно, Аарон. Я в порядке.

«Я в порядке», — эту фразу я слышал от неё раз тридцать за последние три дня. И, я уверен, что ни один не был правдивым.

Мне очень страшно оставлять её одну. Боюсь непоправимого.

— Точно, Лаура?

— А ты чего боишься? — резко заданный вопрос ставит меня в тупик.

— То есть?

— Боишься, что я покончу с собой, да? Думаешь, что я всё ещё истеричка? Думаешь, мне снова надо будет ходить к психотерапевту, принимать таблетки?

Нападение с её стороны — это защита, я осознаю. Но неужели она думает, что я буду нападать на неё? Или осуждать, или читать нотации?

— Я ничего не думаю, Лаура. Лишь переживаю о тебе, понимаешь? Не нужно злиться и кутаться в свой кокон. Я с тобой, а не против тебя. Я никогда тебя не осужу.

Наконец, её голова разворачивается в мою сторону. Лаура бессильно поджала губы и с них сорвался беспомощный всхлип. Ей ещё тяжелее, чем я мог представить. С мокрых ресниц снова срывается слеза и бежит по влажной щеке, а за ней сразу же вторая и третья.

Как мне её оставить? Как бросить хотя бы на ночь в таком состоянии?

Я обнимаю Лауру, накрываю её всем своим телом. Если бы она только знала, насколько сильно я переживаю за неё. И, хоть мне не хочется признаваться в этом Лауре, я правда опасаюсь той мысли, что ей захочется совершить что-то страшное.

— Я лучше останусь, родная…

— Нет, — выпаливает девушка, быстро вертя головой. — Не надо. Езжай. Тебе надо отдохнуть… от меня.

Прикрываю глаза от её предложения. Почему же она так думает?

— Я очень не хочу тебя оставлять, честное слово, моя девочка. Но мне просто необходимо нормально принять душ и переодеться в чистую одежду. Я вернусь. Клянусь. Тебе просто нужно немного подождать, и я снова окажусь рядом.

Приглаживая длинные тёмные волосы, я встаю с матраса и ухожу, кидая напоследок взгляд на неё. Хочу верить, что это скоро закончится и ко мне вернётся моя весёлая девочка.

♡⁠♡⁠♡

Несмотря на холодную погоду и снег, валяющийся в каждом районе Бруклина, на улице ярко светит солнце, однако, к сожалению, вовсе не согревает.

Я возвращаюсь со школы — сегодня нас на большое удивление отпустили на несколько часов пораньше.

Достаю телефон из кармана брюк и набираю Лауру, чтобы узнать, как она.

Прошла уже неделя с того момента, и моя девочка стала оправляться. Однако в школу выйти она не решилась, сказала, что пока не готова — это для неё точно будет лишним давлением.

— Привет, — снимая вызов, говорит девушка. Отвечает она слишком быстро, потому что почти всё время лежит в постели с телефоном и смотрит тик ток.

— Привет, родная. Как ты?

— Хорошо. Марк сегодня передал нам тортик, вот сижу и лопаю его. Приходи поскорее, если хочешь, чтобы тебе остался, — её задорный смех, после недели слёз, радует меня настолько сильно, что я сам смеюсь, хоть настроения до этого не было.

— Постараюсь успеть.

— Что нового в школе? — слышу стук ложки по блюдцу, а потом смачное и довольное чавканье Лауры.

— Знаешь, ничего такого… Элиза и Элай передавали тебе привет и говорили, что ждут, когда встретятся с тобой. Ещё они приглашали нас отметить Новый год с ними.

— И что ты ответил?

— Ничего. Хотел посоветоваться с тобой.

Лаура издаёт тяжёлый вздох и запивает чаем кусок торта.

— Если честно… я, конечно, тоже хочу поскорее их увидеть, я тоже скучаю, но… я планировала встретить Новый год только с тобой. Лили уже сказала, что планирует отметить его с Марком, и она звала меня с собой, но я отказалась, потому что хочу, чтобы ты был рядом со мной…

Её голос снова застенчивый. Снова ей неловко.

— Это честь отметить Новый год с тобой, моя девочка.

Жаль, что мы общаемся не по видео, и я не могу сказать, что она покраснела. Но по долгому молчанию, я всё же понимаю, что так оно и есть.

— Я тоже рада, — несколько секунд она молчит, сдерживая свои эмоции, а потом задаёт вопрос, и я улавливаю в её голосе игривость. — Как скоро ты приедешь?

— Мне нужно заехать домой, родная, забрать некоторые вещи, чтобы я смог побыть у тебя подольше. Затем приеду к тебе. Я напишу тебе, когда буду выезжать.

— Хорошо. Пока. Целую, — наскоро добавляет Лаура.

— Целую, — кидаю в ответ и слышу быстрый шорох, после которого девушка сразу кидает трубку.

Моя стеснительная девочка.

Спешу поскорее к своей машине, мечтая о том, чтобы прямо сейчас оказаться рядом с Лаурой и посмотреть на её пунцовые щёки, которые скрыть в моём присутствии она уже не сможет. Но, возвращаясь в реальность, обрываю глупые фантазии, снимая с машины сигнализацию.

Сажусь за руль, пристёгиваюсь — всё, как всегда. Только блеклая улыбка спадает с лица, когда я остаюсь один на один со своими мыслями в полной тишине. Несколько минут просто сижу за рулём, давая себе время.

Перед глазами проносятся дни, проведённые с безжизненной Лаурой, и я снова чувствую эти тягостные эмоции. Снова становится не по себе. Тело бросает и в жар, и в холод одновременно.

Я так часто прокручивал в своей голове всевозможные последствия этого состояния девушки, что её несовершённые — слава богу — поступки мне снились.

Во сне я вернулся в квартиру Лауры, но дверь открыла мне Лили, чьё лицо было всё в слезах. Странно — как обычно бывает во снах — но вместо ковров на полу линолеум был застелен кровью. Интуитивно я шёл в ванную, в которой сидела Лаура — теперь уже точно безжизненная в прямом смысле этого слова. Одна её рука лежала в воде, которая уже была окрашена кровью, а вторая свисала с ванной, словно демонстрируя свой поступок. С руки на кафельный пол падали алые капли, которые почти сразу растворялись в той крови, что была на полу по всему дому.

Вздрагиваю и верчу головой, разминая шею, не давая себе впасть в тревожное состояние. Понимаю, что не должен об этом думать, тем более что — опять же слава богу — с Лаурой на данный момент уже всё намного лучше, но не могу. Из раза в раз, стараясь выкинуть эти дерьмовые