всё в поле зрения, я ничего не упущу из виду и не прогляжу чего-то важного, из-за чего придется потом кусать локти».

КАРЛСОН: А я вот ко дню запуска, напротив, привожу себя в расслабленное состояние. Не напрягаюсь, не нервничаю, не накручиваю себя и даже понятия не имею, какое у меня артериальное давление, но определенно чувствую себя намного спокойнее, чем накануне. Умонастроение и состояние души в день запуска у меня такое: я сделал всё, что мог, и будь что будет. Нужно отбросить назойливые мысли, лишающие ночного сна, и просто пройти эту предстартовую процедуру обратного отсчета – и, ну вы понимаете, реально оказаться целиком здесь и сейчас, в настоящем, и делать то, что делаешь. Всё прошлое забыто, а будущее не наступило.

Ты сделал всё, что можешь. Теперь тебе остается лишь принять то, что придет с прочтением следующей строки процедуры. Уровень стресса в пункте управления реально высочайший. Каждый справляется с ним по-своему. Ты делаешь всё, что можешь, чтобы натаскать людей. Делаешь всё, чтобы дать людям понять, что мы сегодня прорвемся и всё будет хорошо. Есть люди, которым в пункте управления не место. Нужно уметь отбирать туда тех, кто обладает навыками оперативного принятия ответственных решений под мощным психологическим давлением.

Многое из того, что мы делаем, для меня всего лишь тяжелый инженерный труд, а вовсе не нечто на грани научной фантастики. Фантастика для нас – это задуманная нами на будущее конвейерная сборка ракет-носителей, поскольку раньше в аэрокосмическом ракетостроении такого никто не делал. В военной промышленности это есть. В авиастроении есть. А в ракетостроении никто ничего подобного так должным образом и не отработал.

* * *

В каждом виде деятельности есть рутинная работа, есть отрезки, требующие напряжения всех сил, и есть мгновения взлетов к славе. В коммерческом ракетостроении, однако, всё это переживается многократно острее, особенно в ходе кампаний по запускам.

Поскольку у «Астры» кампании имели свойство затягиваться на долгие недели, людей реально выматывали ежедневные качели между радостным предвосхищением и горьким разочарованием. Создавалось тягостное ощущение, что капризная ракета никогда со стартовой площадки в небо не уйдет. Однако каждому сотруднику приходилось изо дня в день держать себя в постоянной готовности к тому, что запуск состоится сегодня же. И каждый день людям нужно было изо всех сил и под колоссальным давлением решать череду всплывающих проблем. В тех редких случаях, когда дело доходило до приближения процедуры предстартового отсчета к заветному нулю, сотрудники еще и испытывали неизбежный в такой ситуации выброс адреналина, а затем вынуждены были сбрасывать неизрасходованную энергию всеми доступными способами – и на следующий день возвращаться к рутинной работе.

К 27 октября, когда произошло описываемое далее, аляскинская бригада несколько раз подходила вплотную к запуску Rocket 2, и всё время что-то этому мешало. Люди были на грани отчаяния. Крис Кемп, как водится, хотел, чтобы ракета взлетела во что бы то ни стало и как можно эффектнее, чтобы было что показать инвесторам и потенциальным клиентам «Астры». Будучи прекрасным спецом в этом деле, он собственноручно создал систему веб-трансляций всех попыток запуска по секретному каналу, доступ к которому имели только ближайшие к «Астре» люди. В роли ведущего этих вебкастов выступал лично Кемп, объясняя избранным зрителям смысл происходящего. Хотя запуски раз за разом терпели неудачу, Кемп каким-то образом ухитрялся вызывать у аудитории очередной прилив энтузиазма, выдавая всё новые и новые подробности касательно выявленных в последний момент мелких технических причин, вынуждающих их ненадолго отложить запуск, и всякий раз представал вполне компетентным и уверенно всё контролирующим главой компании.

В тот день, однако, случай был особый: у «Астры» оставалась пара часов на подготовку ракеты к запуску до закрытия текущего окна, а следующее открывалось лишь через несколько недель. Воспламенители топливной смеси по-прежнему оставались главной головной болью инженеров. Чуть-чуть поколебавшись, они сочли, что никак не успевают их еще раз перепроверить, а потому остается полагаться на удачу: пройти пошагово процедуру проверки всех систем, запалить двигатели и надеяться на то, что воспламенители таки сработают – и ракета соизволит на этот раз преодолеть земное тяготение.

Оперативность принятия этого решения впечатлила: Крис Томпсон, всё отслеживавший из головного офиса «Астры» в Аламеде, и команда ЦУПа на Аляске успели обсудить все варианты и сойтись во мнении, что лучше всё-таки рискнуть, минут за десять. После этого Кемпу очень и очень хотелось бы сразу объявить зрителям вебкаста, что они вот-вот станут свидетелями исторического момента первого старта ракеты его «Астры», но прежде ему было нужно уведомить всех своих людей и сотрудников космодрома на Аляске о том, что вести им себя надлежит так, будто всё шло и идет строго по плану.

Пока Кемп разбирался с трансляцией, а Томпсон – с последними деталями запуска, их интересы вступили в противоречие, и отношения между двумя Крисами накалились до того, что они устроили перебранку прямо посреди офиса «Астры», в ходе которой Томпсон дошел до угроз всю эту лавочку прикрыть по суду, а не просто уйти, хлопнув дверью. Страстное желание Кемпа двигаться вперед, невзирая ни на что, штормовыми валами накатывалось на скалу прагматизма Томпсона.

ТОМПСОН: Если будешь и дальше на меня давить, вообще всё брошу.

КЕМП: Я не давлю. Мне просто не ясно, было ли передано на Кадьяк уведомление о намерении провести [запуск] именно сегодня после прошлого разговора.

ТОМПСОН: Было.

КЕМП: Вот и хорошо. Это всё, что мне нужно знать. Я просто хотел убедиться, что не потороплю события, анонсировав публике запуск до того, как на Кадьяке о нем услышат от тебя.

ТОМПСОН: Плевать мне на публику. Меня заботит безопасность наших людей там, на Кадьяке.

КЕМП: Так и меня тоже только это и заботит.

ТОМПСОН: Надоело мне тут стоять и с тобой препираться. Давай уже делать то, что нужно.

КЕМП: Так и я именно об этом, Крис. Я просто пытаюсь убедиться, что все твои команды в теме, прежде чем начну что-либо сообщать вовне. Так у нас всё хорошо?

ТОМПСОН: Ага.

КЕМП: Отлично. Это всё, что мне нужно. Превосходно.

Кемп тут же снова подключился к интернет-трансляции запуска и порадовал публику последними известиями непередаваемо оптимистичным тоном, присущим ему и только ему.

КЕМП: Порядок. Мы только что получили последние данные из центра управления.