Шрифт:
Закладка:
Таганрог. Гравюра, начало XIX века
В 1812 году Всеволожский, следуя за Палласом, говорил, что население города составляло 6000 душ, а в 1820-м, по данным Кастельно, оно составляло 7651 человек, летом же, когда прибывали корабли, это число удваивалось. Основные жители Таганрога – русские, татары, греки, немцы, итальянцы, французы и англичане.
Оборот от ввоза товаров через Дон составил в 1813 году 4 327 084 рубля. В 1822-м торговля Таганрога была недостаточно активной. Когда мы там были, в городе все приостановилось. Греки, составлявшие почти две трети населения, за два года до этого поссорились с губернатором города. Они обвинили его в неподобающем поведении, вследствие чего он предстал перед судом и был с честью оправдан. На тот момент он еще не вернулся в город. Многие иностранцы ожидали, что с его возвращением в Таганроге снова активизируются торговля и общественная жизнь.
Генерал Шауфус, временно исполнявший обязанности губернатора и с кем мы обедали, посоветовал нам ехать в Нижний Новгород разными дорогами, поскольку на почтовых станциях трудно было достать лошадей для двух экипажей, так как в город направлялось много купцов и знати. Соответственно, двое из нашей группы продолжили свой путь обратно в Новочеркасск, а оттуда через Пензу в Нижний Новгород, а другие, включая меня, поехали через Воронеж в тот же пункт назначения. Мы также решили не следовать по обычной почтовой дороге, через Харьков и Курск, а выбрали более короткий маршрут.
Купец. Рисунок Д.О. Аткинсона, 1804
Глава 21
Отправление из Таганрога – Степь – Успенское – Луганский литейный завод – Прибытие в Желтое Село – Конфликт – Наш слуга утонул – Похороны – Желтое Село – Прекрасная сторона – Танцы – Старобельск – Острогожск – Характер русских купцов – Способ ведения переговоров – История – Премия покупателям – Немецкая колония – Воронеж – Его история – Нынешнее состояние – Торговля – Рассказ – Евнух – Запасы кукурузы – Предвзятые высказывания доктора Кларка – Причины – Хмелинец – Задонск – Елец – Ефремов – Богородицк – Тула – Серпухов – Наказание почтового грубияна – Москва – Богородск – Покров – Владимир – Его история – Нынешнее состояние – Кафедральный собор – Церкви – Население – Вишневые сады – Клязьма – Судогда – Муром – Литейный завод в Выксе – Уловка почтовых смотрителей – Монаково – Плутовство смотрителя – Богородское – Прибытие в Нижний Новгород – Волга – Ока
Вечером 18 июля мы покинули Таганрог. За исключением нескольких кукурузных полей, примыкавших к городу, окрестности были унылы и бесплодны. На первой станции, называемой Коровий Брод, мы переправились через реку Миус на отличном пароме, которым управлял малоросс, проявивший странную глупость, не свойственную этому народу. Никакими расспросами нельзя было добиться от него названия реки. Когда его спросили, как она называется, он сказал: «Это река», а когда его попросили сказать название, ответил: «Река – это вода».
Местность постепенно менялась по мере того, как мы удалялись от Таганрога. Между Ивановским и Успенским появилось множество кукурузных полей и деревень, окруженных садами. В селе Ивановское стоял хороший дом, принадлежавший генералу Штиарету, с парой огромных и гротескных калмыцких идолов, многих из которых мы заметили близ Ставрополя и Таганрога и которые были описаны Палласом и Портером. Село Успенское значительно оживлялось особняком генерала Шевича[283] и большой церковью. Слева от дороги в Лугань простиралась обширная долина, засеянная прекрасной кукурузой и травами. Белоснежные деревни, разбросанные по всей стране и окруженные садами, создавали картину жизнерадостности и благосостояния, что составляло разительный контраст с мрачными жилищами русских крестьян дальше на север.
Луганский литейный завод – один из самых больших в империи, получал железо из Сибири. Он занимал огромную территорию и имел очень респектабельный внешний вид. Ранее им руководил Чарльз Гаскойн, который был суперинтендантом Carron Works в Шотландии. Секреты, которые он там узнал, передал российскому правительству и был соответствующим образом вознагражден. Из Лугани артиллерия доставлялась по воде в порты Черного моря, Севастополь, Николаев и т. д. Соседняя деревня Каменный Брод, которая находилась на северном берегу реки Лугань, очень большая. Все ее жители – малороссы и заняты на производстве тканей, за исключением ямщиков или почтальонов.
В Лугани мы свернули с обычного маршрута и около половины десятого вечера прибыли в Желтое Село. Поскольку ярко светила луна, мы решили продолжить путешествие ночью. Начальник станции записал наш адрес и пошел доложить о нас атаману. Тем временем прибыл офицер, который немедленно потребовал лошадей.
Как только наши лошади появились в поле зрения, он схватил их и приказал запрячь в свою карету. Конечно, мы воспротивились и забрали наших лошадей, но не без серьезного разговора. Смотритель указал офицеру на его неприличное поведение, на что в ответ последний в очень резком тоне приказал своему слуге, солдату, выпороть его. Смотритель, будучи человеком с твердым характером, ответил на удары, и завязалась потасовка. Мы отбыли со станции, возмущенные поведением этого офицера, к сожалению распространенным по всей Российской империи.
Пройдя менее версты, мы достигли песчаного берега Донца, где остановились. Наш слуга вышел и окликнул паромщиков, которые находились на противоположном берегу реки. Чтобы они услышали, он подошел близко к краю пристани, хотя кучер неоднократно просил его остановиться. Нас сразу же встревожил крик кучера, увидевшего, что слуга упал в воду. Мы выскочили из кареты и побежали к причалу. Стояла полная тишина. Мы позвали «Йохан, Йохан», но не получили ответа. Река была спокойной, а на небольшом расстоянии проплыла шляпа. Йохан исчез. Наши скорбные чувства были значительно усугублены безразличным поведением паромщиков, которые теперь двигались к нам и которым мы рассказали о случившемся, прося их о помощи. Но ни мольбы, ни щедрые предложения денег, ни угрозы не возымели на них никакого действия: вместо того чтобы поспешить к нам на помощь, они остались на середине реки, попеременно утешая нас словами: «Река глубока, берегите себя,
