— Утопия во время чумы.

— Я уже понял, что тебе всё не нравится, друг мой. Впрочем, я не настроен обижаться — сегодня хороший день, сегодня мои мальчики наконец возвращаются из Оклахомы.

— А почему «наконец», мистер Ван? Они там сколько?

— Думаю, где-то недели три. Они ищут… Они там по важному делу. Почти семейному. Придут — сами расскажут, если захотите послушать.

Обед, а, вернее, завтрак прошёл для наёмника слишком незаметно — овсянка с мясом оленя и салатом на закуску была съедена им безо всякого соблюдения правил этикета. Впрочем, его собеседники не возражали — оба знали, сколько часов тот провёл без еды, и просто изредка посмеивались, когда тот, перебарщивая с количеством, едва мог прожевать свою порцию.

— Смотрю, твой спутник действительно голоден, — сказал хозяин, обращаясь к Мальчику. — Да и ты, малец, судя по всему, проголодался.

— Мг… — едва выговорил тот.

— «Тяжёлые времена»… Ладно, допустим, наёмник не станет делиться своим прошлым, но ты, парнишка — как тебя занесло к человеку, убивающему за деньги? Без обид, друг мой.

— Я иду с ним.

— Ты и ешь с ним, и разговариваешь — это не новость. Но почему?

— Потому что… — парень взглянул на Уильяма. — Потому что у нас обоих нет выбора.

— Ничего не осталось, да? — тот кивнул в ответ. — Ну, выбор, знаешь ли, всегда есть. Всё зависит от тебя. Ты мог бы остаться здесь, к примеру.

Уильям отстранился от еды и поднял взгляд. Предложение, конечно, звучало искренне, если учитывать то, что наговорил Ван Реммер — основатель того Ирена. Но только, если учитывать и если верить, а бывшему пилигриму, поведавшему весь континент, верить в такую простоту вещей не хотелось — не бывало такого раньше. Впрочем, парень в любом случае должен был его покинуть. Так что то место было отличной возможностью.

— Только не говори, что у вас нет никаких условий или обрядов посвящения — не поверю я, что каждому желающему бродяге тут же строят домишко и называют «братом».

— А говорят, что люди твоей породы не отличаются умом. Да, у нас тоже есть свои условия — как и у всех, чего таить. Но нет ничего невозможного, верно? Если захочешь обсудить, малец, то подойди как-нибудь сам. И, эй, — щёлкнул старик перед носом Мальчика, — имя тебе всё-таки нужно будет подобрать, если останешься, ладно? Хе-хе.

Все какое-то время ели молча. Восстанавливаясь, Хан начал замечать, что его одолевало любопытство:

— Так что это за усл?..

За дверью на кухню послышались шаги. Он напряг слух и сразу вычислил — шли двое. «Вот тебе и «мальчики», — подумал он про себя. — Время не вовремя — как всегда». В комнату вошла пара высоких парней. Они были облачены в одинаковые серые джинсовые куртки, кофту в обтяжку и, естественно, джинсы. На голове того, что повыше — рыжего, была кепка, из-под которой всё равно беспорядочно торчали патлы, закрывающие щетину, а тот, что пониже, был стрижен практически также, как и Уильям и бороду носил похожую, за исключением того, что у мужчины были чёрные с отблеском коричневого волосы и сложен он был чересчур спортивно, относительно любого в том помещении.

— Бен, — старик подошёл и со всем возможным для него уважением пожал руку рыжему. — Адам, — со вторым он поступил точно также, хотя тот не удержался и по-дружески ударил отца второй рукой по плечу.

— Привет, пап, — поприветствовал низким голосом Адам и улыбнулся.

— У нас гости, отец? — голос второго звучал хрипло и высоко.

— Вроде того. У них «тяжёлые времена».

— У всех тяжёлые времена.

— Тоже верно. Но мы можем поправить часть их тягот, в отличие от них самих. Скидывайте куртки и садитесь за стол — я и на вас наготовил.

Парни быстро скинули верхнюю одежду и уселись за стол. Уильяма не покидало ощущение, что, глядя на Адама, он смотрел в немного кривое зеркало.

— Как звать-то вас?

— А, точно, — Ван среагировал первым. — Знакомьтесь: Уильям из Джонсборо, недовольный и подозрительный, и Пацан — его спутник.

— Ха-ха-ха. Пацан? Серьёзно? — черноволосый улыбался, давясь обедом.

— Я так же отреагировал.

— Откуда вы? — Бен елозил вилкой в каше, смешивая мясо с основным блюдом; Хантер молчал. — Откуда вы?

— Не будь таким строгим, сын. Наш общий друг — наёмник. Я бы не сказал, что люди этой профессии — самые разговорчивые.

— Наёмник?

— Да ладно тебе, Бенни — не параной, у этого даже пушки нет. Так себе наёмник, кстати говоря.

— Ну, пушка-то у него есть. И какая — револьвер. Люблю такое оружие — не нужно снимать с предохранителя, всегда наготове, — Бен осторожно перевёл взгляд на Уилла.

— Пожалуй, пойду, — охотник смотрел на остатки каши в тарелке и понимал, что у него пропал аппетит.

— Ни к чему такие скромности, Уильям? Доешь. Заодно, быть может, составишь нам компанию в разговоре?

Понимая, что это был, скорее, приказ, чем просьба, он вернулся за стул. Его внимание почему-то привлёк маленький паучок, прячущийся за плинтусом у пола — небольшое чёрное пятнышко на идеально ровном покрытии, но нужно было бы подойти куда ближе, чтобы понять, насколько широка паутина, свитая им, в диаметре.

— Ну, мальчики, рассказывайте, как всё прошло.

— Никак.

— Это точно, па, не нашли мы его. Ещё и вояки молчали — клялись под любой присягой, что понятия не имеют.

— Не соверши вы ту ошибку — они бы вам наверняка помогли. А так они общались с вами только из-за нужды, а не из-за желания — никто вам ничего путного не рассказал бы даже под прицелом.

— Хочешь сказать, они нам соврали?

— А ты надеялся на другое, сын? — ответом служил отрицательный, немного стыдливый кивок. — Тогда зачем всё это было?

— Мы наблюдали, отец. Следили за этим зданием посменно.

— Но зачем?

— Затем, что не мог человек с таким ранением уйти далеко. Тем более, если это была она. Ближайшего безопасного места в округе нет, и ты это знаешь лучше меня.

— И что вам это дало? Вместо того, чтобы быть в безопасности или пойти