беспокоюсь, что, возможно, он выполнил то, что должен был сделать, запятнав мое сердце своей меткой, а затем позволил мне освободиться от его хватки.

Я оттягиваю воротник рубашки и вижу нарисованный черным круг на груди. Место, через которое он прошел. Я наблюдаю, как чернильный след медленно начинает исчезать. Но я чувствую, как мое сердце колотится в бешеном ритме, не в силах избавиться от ощущения его призрачной руки, держащей мою жизнь в своей ладони. То, как его холодные пальцы сжались против бешено колотящегося моего собственного сердца. Холод пробегает по моему телу, и я прогоняю кошмар, надеясь, что это чувство исчезнет так же быстро, как его метка на моей коже.

Я сильно прижимаю руку к сердцу, ожидая, пока мой пульс замедлится до нормального темпа, пока я оглядываю комнату. Сейчас ночь, но до восхода солнца еще несколько часов. Я осторожно вытаскиваю ноги из-под одеяла, не желая разбудить Кору, пока выбираюсь из постели. Осторожными пальцами я вытаскиваю свой кинжал из-под подушки и пристегиваю его к бедру. Затем я хватаю свои ботинки и прижимаю их к груди, пока на цыпочках подкрадываюсь к двери. Мне удается приоткрыть ее достаточно, чтобы протиснуться всем телом, прежде чем бесшумно закрыть за собой.

Я натягиваю ботинки и направляюсь на крышу, чтобы прочистить голову, потому что знаю, что больше не смогу спать после этого кошмара. Прохладный ветерок обдувает меня, когда я открываю дверь, чтобы выйти на крышу, вдыхая свежесть ночи.

Подойдя к краю, я сажусь и смотрю, как деревья раскачиваются под песню ветра при свете луны. Прохлада воздуха освежает после пробуждения в поту. Я думала, что мои кошмары, возможно, прекратились, как только я отбросил темные силы против него, разрушив сон в прошлый раз. Похоже, я ошибалась. Боюсь, я, возможно, ослабила бдительность, чтобы впустить его обратно, и от этой мысли у меня кружится голова.

Однако я верю в Эдит и ее руководство, и мне не терпится найти запретную библиотеку. Мы понятия не имеем, какую информацию могли получить солдаты моего отца, когда они добрались до Старейшины в Абайнне. Полагаю, только время покажет.

Я закрываю глаза и, свесив ноги со стены замка, делаю долгий выдох, позволяя ночной тишине окутать меня нежной лаской. То есть до тех пор, пока я не почувствую присутствие мужчины, который меня раздражает, одновременно вызывая во мне желание поцеловать его. Мужчина, который заставил меня почувствовать то, что никто никогда не заставлял меня чувствовать, и меня захлестывают воспоминания о том, как мы в последний раз были на крыше. Я чувствую, как легкий румянец согревает мои щеки, но я говорю себе, что это от холодного ветра.

Внезапно я понимаю, что так и не услышала, как захлопнулась дверь, и оборачиваюсь, чтобы увидеть его, стоящего там под лунным светом, его серебристые глаза мерцают в темноте, а темные крылья сложены за спиной.

— Откуда ты взялся, теневой дракон? — Я поддразниваю, позволяя имени слететь с моих губ. Надеясь снять напряжение между нами ранее.

От этого в уголках его рта появляется злая ухмылка, когда он начинает неторопливо приближаться ко мне.

— Я искал запретную библиотеку, — небрежно говорит он.

Я бледнею.

— Что?! Ты не можешь просто..

Он поднимает руку, чтобы остановить меня.

— Я могу, и я сделал это, маленький демон. Я хотел посмотреть, видно ли библиотеку сверху.

Он садится рядом со мной, и я чувствую тепло его крыла, когда оно касается моей спины.

Я склоняю голову набок, недоверчиво глядя на него.

— Было бы невозможно заглянуть так далеко, чтобы разглядеть, что там может быть, даже для фейри.

Его глаза светятся ярче, почти ослепляя в темноте.

— Зрение дракона очень отличается от зрения фейри. Я могу видеть дальше и хорошо рассмотреть предметы на расстоянии.

Его слова привлекают мое внимание, когда я в явном шоке смотрю на него. Он пожимает плечами, как будто в этом нет ничего особенного.

— Как, по-твоему, я могу так быстро найти Испорченного?

У меня отвисает челюсть. Он летит и замечает их издалека, прежде чем кто-либо осознает. После того, как мой шок проходит, я смотрю на лес позади нас.

— Ты нашел ее? — Нерешительно спрашиваю я.

— Я видел, там не так много всего, кроме пустыни и смерти. Так что было легко увидеть нужное нам место, — уверенно говорит он, когда я поворачиваю к нему голову.

Он улыбается. Мой взгляд опускается на его ямочку, которую я люблю, и я заставляю себя снова отвести взгляд, прежде чем наклониться к нему.

Я постукиваю каблуками своих ботинок по камню, думая о том, как сменить тему.

— Тебе следует отдохнуть.

Я не упускаю то, как он выдыхает, но не могу скрыть легкой улыбки, которая проскальзывает по моим губам от его раздражения.

— Ты тоже должна, — бросает он в ответ.

— Я отдохнула. Ну, по крайней мере, немного, а потом..

Я замираю, почти раскрыв секрет кошмаров, которые нападают на меня.

— А потом… — добавляет он, ожидая, пока я закончу.

— А потом я проснулась, чтобы справить нужду, и не смогла снова заснуть из-за нашего предстоящего путешествия, — говорю я, взмахнув рукой, надеясь, что это его достаточно удовлетворит.

— Ложь, — говорит он с рычанием.

Я постепенно поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него, и нахожу эти металлические глаза, прожигающие меня.

— Что произошло ранее сегодня? — добавляет он, не сводя с меня тяжелого взгляда.

— Когда? — Язвительно спрашиваю я, чувствуя себя защищающейся от того, как он смотрит на меня сверху вниз. Я знаю, о чем он говорит, в тот момент, когда я потеряла контроль, но я хочу, чтобы он сказал это до того, как я признаюсь в этом.

— Когда, маленький демон? — Я вижу, как растет его разочарование. — Когда эти серые глаза, которые окутывают меня, как туман моего дома, затуманивая мое зрение, лишая всякого смысла, почернели. Бездушные. Когда тепло твоей кожи, тающей под моими прикосновениями, превратилось в лед. Безжизненный. Когда по твоей светлой коже, которая просит, чтобы к ней прикоснулись, текла черная кровь, — отвечает он с едва сдерживаемой яростью.

Я таращусь на него. Не находя слов, поскольку он заставляет меня застыть под его пристальным взглядом. Серебро в его глазах светится ярче с каждой секундой, пока я молчу. Признак его растущего разочарования.

Я делаю свое лицо нейтральным, а голос скучающим, надеясь отговорить его от того эффекта, который оказывает на меня темнота.

— Это ничего не значило.

Его крылья расправляются, когда он теряет контроль. Тени вокруг него рассеиваются, прежде чем он протягивает руку, заключает меня в объятия