Шрифт:
Закладка:
Когда в 1964 году сотрудниками КГБ СССР и ГРУ ГШ ВС СССР проводилась проверка дела Зорге, было зафиксировано объяснение одного из доживших до нее бывших офицеров Пятого управления о том, что` именно в этот период – в середине 1939 года – Центр думал о сообщениях Зорге из Токио: «Дело в том, что люди, руководившие “Рамзаем”, относились к нему с политическим недоверием и часто игнорировали его разведывательную информацию. Мне пришлось быть свидетелем такого отношения.
Дело дошло до того, что полученные доклады от “Рамзая” часто не переводились и не передавались в Информацию месяцами.
Припоминаю случай, когда доклад “Рамзая” с информацией о подготовке войны Германией против Польши пролежал в сейфе начальника агентурного отделения по японскому направлению П. несколько месяцев без движения и был переведен, когда война уже началась. Материал потерял свою значимость… Когда речь заходила о “Рамзае”, П. всегда махал на него рукой как на безнадежного и выражал явное недоверие к нему»[462].
Может быть, в середине 1960-х бывшие сотрудники разведки «сменили масть» и говорили то, что, как они чувствовали, было нужно сказать в сложившихся политических условиях? И да, и нет. Сопоставление отметок на входящей информации от Зорге свидетельствует о том, что его доклады не читали, не изучали и не эскалировали для доклада руководству месяцами (одновременно упрекая в том, что, якобы по вине «Рамзая», актуальная информация от него задерживается).
Вот, например, важнейший доклад Зорге на имя начальника Пятого управления от 4 июня 1939 года:
«Дорогой Директор!..
Основным вопросом здесь, нам кажется, является задача распространения антикоминтерновского пакта на другие страны, т. е. практически также на Англию и Францию.
Из последних информаций немецкого посла совершенно ясно, что японцы не будут себя так безусловно связывать, как Германия и Италия, однако в своей политике на Дальнем Востоке они будут держать равнение на более тесную связь с Италией и Германией…
Германия так погрязла в своем готовящемся завоевании Польши и в своей борьбе против Англии, что она почти не проявляет интереса к войне против СССР, да и едва ли в ближайшем будущем будет проявлять.
…война против Китая, т. е. дальнейшее пребывание там и желание закрепиться оказалось слишком большим напряжением для Японии, так что об одновременной войне против СССР без поддержки Германии не может быть и речи…
Япония не может, и это твердо (подчеркнуто в документе. – А. К.), стать в несколько лет великой державой с военным хозяйством и одновременно находиться в войне с Китаем и Англией или СССР…
Следовательно, версия о военной сделке против СССР на ближайшее будущее заслуживает мало доверия. Тем не менее надо сказать, что различные столкновения больших масштабов могут иметь место в любое время, т. к. самостоятельность Квантунской армии возросла, а также выросла ее склонность устраивать шумиху. При этом снова должно быть обращено внимание на то, что каждое местное поражение, каждая местная поблажка со стороны СССР повысит склонность японцев к новым столкновениям.
С японцами и, особенно с японской армией, вообще можно вести переговоры только при помощи палки…
В течение нескольких последующих месяцев должна решиться судьба Польши. Тогда, конечно, после разгрома Польши германской армией всплывут новые, непредвиденные, необозримые возможности развития, которые могут оказать определенное влияние на действия Японии…»
Резолюция на этот важнейший доклад (от 4 июня 1939 года!) была наложена… 8 октября. И это никак не вина Зорге, что его мнение и сведения, полученные героическим и рискованным трудом, не были интересны Москве. Что уж говорить о второй, организационной, части письма, где резидент снова взывал к Центру, аки вопиющий в пустыне: «…нужда в помещении для посольства, а также аппарата ВАТ такова, что я для себя прежде на месте проводимой работы, учебной и особенно художественной съемки, не могу найти никакого места. Из месяца в месяц становится тяжелее составлять почту, и с июля месяца не вижу никакой возможности найти какое-либо место, где бы мог продолжать работу последних лет.
Вы должны понять одно: из помещений аппарата посольства и ВАТ возможность взять что-либо с собой при здешних жилищных и охранных условиях почти исключается совсем. При здешних условиях даже лучший мой друг не решится выдать из аппарата посольства и ВАТ простого куска бумаги. Для этого здесь слишком трудные общие полицейские и охранные условия…
У меня такое впечатление, что лучший период моей работы здесь на месте уже прошел совсем или, по крайней мере, на долгое время.
Пока не будет иметь места новая ориентация или полная реорганизация, ничего добиться нельзя будет. Вернейшим я считаю – новые начинания с новыми силами.
Мы же постепенно становимся использованными, ненужными в отношении наблюдательных учреждений и важных лиц…
Фрицу в его работе пока везет. Связь и его легализация очень хороши. Однако и здесь я могу повторить мою старую просьбу еще раз: посылайте новых людей, по меньшей мере, в качестве помощников, которые после смогут служить заменой. Это же не дело, что практически всю работу ведут я и Фриц. Мы должны были много лет тому назад получить помощь, которая бы потом развилась в смену и привлекла бы новых помощников. Не забывайте, что я уже 8 лет здесь живу и 9 на Дальнем Востоке, с очень непродолжительным пребыванием дома. Тяжелый несчастный случай год тому назад я преодолел, тем не менее девять лет вне… дают себя чувствовать все больше и больше.
Пожалуйста, передайте Кате привет от меня. Я очень сожалею, что так долго обнадеживаю ее своим приездом. Однако ответственность за это, дорогой Директор, несете Вы сами.
Мы есть и остаемся Ваши старые, верные и послушные сотрудники.
Тысячу приветов всем вам, там дома».
Известна реакция руководства именно на вторую часть письма «старого, верного и послушного сотрудника»: «Генерал Проскуров И. И. приказал: Основательно продумать, как компенсировать отзыв Рамзая. Составить телеграмму и письмо Рамзаю с извинениями за задержку с заменой и изложением причин, по которым ему необходимо еще поработать в Токио. Рамзаю и другим членам его организации выдать единовременную денежную премию»[463]. Что касается Польши, то в тот самый день – 8 октября она была полностью оккупирована и значительная ее часть присоединена к Германии. Доклад «Рамзая» утратил всякую актуальность, что сильно раздражало Центр, считавший, что… Зорге просто не работает.
21 августа ему было отправлено сообщение с укором в том, что качество предоставляемой им информации ухудшилось, объем уменьшился, а летом она якобы вообще не поступала. 1 сентября «Рамзай» получил оскорбительное по сути поучение от начальника Пятого управления, в котором ему в ультимативной форме предписывалось получить информацию в немецком посольстве так, как будто ее там выдавали по талонам: «Качество вашей информации
