– Знаю, – кивнула Амара. – Она интриганка. Но она могла счесть, что коварство поможет ей найти выход из ситуации, как не раз бывало в прошлом. Если так… если она верно сообщила о готовящейся атаке, то, вероятно, и обещание привести нас к царице тоже исполнит. – Она нахмурилась. – И еще одно. О чем она проговорилась, может быть, нечаянно. Она сказала, что вскоре принцепса можно будет не принимать в расчет, – и говорила она не об Аттисе.

В комнате стало вдруг очень тихо. Сам воздух зазвенел как хрупкое стекло.

– Думаю, Октавиан уже близко, – сказала Амара.

– Если Инвидия или царица атакуют его, ему конец, – сказал Фригиус. – Он в полной мере раскрыл свои способности… когда? Не более года назад. И не получил систематического обучения. То есть не владеет техникой их применения. И сколько у него может быть сил, учитывая, что он высадился в Антилле… неделю назад или около того? Сколько там, в Первом алеранском, было рыцарей Воздуха?

– Двадцать шесть, – тихо подсказала Пласида. – И ваши сыновья, Раукус.

Тот промолчал, но лицо его заметно вытянулось.

– Он наверняка пытается пробиться к нам, – заговорил Фригиус. – Маленьким подвижным отрядом, прикрытым, возможно, вуалями, если ему хватит на то умения. Самый разумный образ действий.

Консул Пласиды кивнул:

– И коль скоро они заговорили о его убийстве, он, вероятно, уже приблизился к царице на расстояние, где она может его достать.

– Нет, – тихо, но твердо возразил Бернард. – Это она приблизилась к нему на расстояние, когда он может ее достать.

– Если царица не под силу Инвидии, значит и Октавиану не под силу, – обронил Фригиус. – Дело ясное. Он еще почти мальчик.

– Он сорвал планы Инвидии и Аттиса, когда был совсем мальчик, – сверля Фригиуса взглядом, проворчал Бернард. – И не думаю, чтобы он собирался сойтись с ней на арене или в поединке. Только дурак стал бы списывать его со счетов, почтенный.

Фригиус прищурился, встопорщил бороду.

Раукус взял его за плечо:

– Спокойно, Ган. Не ищи в его словах, чего в них нет. Если бы я так заговорил о твоем сыне, а?

Консул Фригии заставил себя расслабиться и склонил голову, обращаясь к Бернарду:

– Он вашей крови. Я говорил, не подумав. Прошу простить.

Бернард кивнул.

– Возвращаясь к главному, – подала голос госпожа Пласида. – Что там с Октавианом, мы не узнаем, пока его не обнаружим или он не выйдет на связь. Возможно, его такое положение устраивает. Мы не можем быть уверены, что Инвидия не предаст нас в последнюю минуту. Но, предполагая, что она говорит правду… единственный вопрос: опереться ли на эту предполагаемую правду с риском сорваться в заготовленную смертельную ловушку? Она ведь, даже если не кривит душой, просто может погибнуть.

Раукус медленно выдохнул:

– Может быть, следовало бы привлечь консулов Форции, Аттики и Ривы.

Церерус мотнул головой:

– Эти, боюсь, не бойцы. Внутренние раздоры для нас опаснее ворда.

– Решать нам, – тихо сказал консул Пласидус. – И я думаю, лучшей возможности нам не представится. Пожалуй, у нас нет выбора – даже если это ловушка. Я за.

Жена молча взяла его за руку.

Церерус поднялся, скрипнув то ли доспехами, то ли костями.

Фригиус смерил Раукуса взглядом:

– Может, я наконец увижу, как вам надают по заднице.

– Когда вернемся, поговорим и посмотрим, сколько у вас останется зубов, – отозвался Антиллус. – Лично я намерен их проредить. Кулаком.

– Думаю, ваши намерения всем ясны с первого слова, старый дурак.

– Мальчики, мальчики, – ласково укорила их Ария Пласида. – Все это ни к чему, если она солгала относительно ближайшей атаки. До тех пор наши планы ведь не меняются?

– Верно, – поддержал ее Бернард. – Затаимся и ждем. Встретимся в Гарнизоне после того, как увидим ее ход – тогда и обсудим свои. Если Инвидия сказала правду, это подтвердится через три часа.

Они разошлись. Консулы вернулись к своим местам на стене, оставив Амару с Бернардом вдвоем.

Бернард несколько секунд вглядывался в нее спокойными зелеными глазами и все же спросил:

– О чем ты промолчала?

– Почему ты решил, будто я не все сказала, любовь моя? – спросила Амара.

Он пожал плечами:

– Потому что хорошо тебя знаю. – Он склонил голову к плечу, свел брови и медленно кивнул. – Ты много говорила о ближайшей атаке ворда. Отвлекла все внимание на нее. Значит, речь о том, что будет потом. – Он задумчиво наморщил лоб. – Инвидия готовит нам ловушку в улье?

– Да, – тихо ответила Амара.

Бернард медленно втянул в себя воздух:

– И что будем делать?

Амара подумала про себя, что с уходом консулов в комнате стало пусто и гулко, как в пещере. Она склонила голову, закрыла глаза и очень постаралась не думать о том, что собралась сделать.

– Мы, – прошептала она, – в нее попадемся.

Глава 44

Тави проснулся легко, без усилия, не чувствуя боли. Он плавал в ванне с теплой водой, голова и плечи лежали на наклонном бортике. Он был обнажен. Из воды в дальнем конце ванны торчали пальцы ног. Он приподнял голову – с трудом. Кожа на животе, слева от пупка, там, где его пронзило оружие царицы ворда, покрылась красными складками. От раны разбегались багровые прожилки.

Тави затуманенным взором огляделся по сторонам. Палатка целителя. Видно, из тех, что уцелели. Горит магическая лампа. Значит, он провел без сознания несколько часов, не так уж много. Если только не прошло больше суток. Он терпеть не мог терять сознание – все планы шли наперекосяк.

Повернув голову влево, он обнаружил вторую занятую ванну – в ней лежал Макс. Выглядел он ужасно – плечи, шею, лицо, голову чуть ли не сплошь заливали синяки… Честно говоря, светлой кожи осталось совсем чуть-чуть. И нос у его друга был сломан – опять. Глаза закрыты, но Макс дышал.

Тави немного подтянулся, чтобы увидеть следующую за ним ванну. Красс, почти в том же состоянии, что они с Максимусом. Молодой трибун пошевелился, хотя, похоже, чувствовал себя еще хуже, чем Тави.

– Красс, – прохрипел Тави.

Тот открыл глаза, но видно было, как ему больно. Найдя Тави взглядом, Красс чуть приподнял подбородок, показывая, что слышит.

– Красс, – повторил Тави. В горле у него пересохло. Трудно было говорить. – Доложи.

– Я ранен, – невнятно, слабо отозвался Красс и закрыл глаза. – Доклад окончен.

Тави попробовал снова его растормошить, но ничего не добился. Молодой человек бессильно обмяк в ванне.

– Он сильно истощен, – произнес тихий голос. – Лучше бы вы дали ему отдохнуть, правитель. Атака на штабную палатку отбита, бо́льшая часть атаковавших