трубкой, и он рассказывает то про ёжика с черепашкой, то про волка и лисицу. И про всяких прочих весёлых лесных зверят. А ещё он ставит классные песни! Про фей была очень-очень добрая! Сквозь все моря и леса, в ту страну, где хранятся мечты. В ту страну, где собой быть вольны… Что-то такое… Очень… Очень хорошее, да.

Вот ты опять садишься за стол на ту самую табуретку. Болтаешь ногами, смотришь в размытую ночь.

За окном опять мерный стук трамвайных колёс, приглушённый гул последних машин. Сегодня — нет, никаких фейерверков. Но они будут скоро. Ты это твёрдо знаешь!

Прекрасная принцесса далёкой восточной страны опускается на табуретку напротив. Она так красива, что у тебя и слов-то нет, чтоб всю её описать. Она… Она такая же красивая… Нет… Волшебная! Такая волшебная, как тот самый чай, которым она с тобой так охотно делится.

Поднимает собственную чашку аккуратно, на уровень глаз. Кивает тебе, улыбается.

Ты повторяешь за ней жест вежливости.

Дверь на кухню — да, приоткрыта.

И в коридоре даже зажжённый свет. Даже слышны приглушённые голоса взрослых. Они о чём-то общаются. Возможно, опять ссорятся. Не так-то важно.

Но… Всё-таки это мешает.

Принцесса сама поднимается с места, проходит к дальнему концу комнаты. Мягко нажимает на угол двери.

Закрывает вас. Тебя от всех закрывает.

Ты и прекрасная женщина сидите подруга напротив подруги и пьёте волшебный чай. А за окном — первозимний и снежный вечер.

По радио дедушка читает вам обеим сказку. Сказку про великую добрую Жар-Птицу, что обитает далеко-далеко, в заоблачном царстве. Среди моря, не зная границ. А на фоне ещё мелодия, из вот той колыбельной, про ту страну мечты, где все-все собой быть вольны.

Сожительство. Фрагментарно

~*~

Змея всей моей жизни растянулась на единственном и, кстати, общем диване. Между прочим, обидно! Она толстая и занимает ну уж слишком много места, как на мой вкус.

Хотя бы подвинулась, ну. Но, нет. Разве что нехотя поворачивается на бок, поднимает устало гремучий кончик хвоста.

Ну, ладно. По крайней мере она не «кобрится» и не пытается гипнотизировать своим клятым воротником. Просто лежит тихонько и не отсвечивает. И не ссорится.

Я ей всё ещё не простила лодочку, между прочим. И потом пришлось угрохать полдня нервов и сил, чтоб повесить замок на спальную.

Так теперь меня в зал призвали. Ну, сижу на ковре.

И очень внимательно слушаю.

Вот только вместо разговоров змея лежит и смотрит в пустой потолок. Так, будто ни меня, ни её, никого в этой комнате и нет вовсе. И зачем меня было звать?

Ей-богу, если я когда-нибудь превращусь в такое же — пристрелите меня пораньше. Вот смотрю на неё и соглашаюсь, что «Живи ярко — умри молодой» звучит как вполне план на будущее. Не в такое же по итогам всего превращаться, правда?

Тыкаю змею. Привлекаю к себе внимание. Ну, хотя бы пытаюсь напомнить ей о своём присутствии.

Та многозначительно вздыхает и продолжает гипнотизировать потолок. Хотя… Там такие обои, что это он её, скорее, гипнотизирует. Короче, им вдвоём офигенно и увлекательно. И… Я даже не сомневаюсь, что эта кобра способна выиграть в гляделки вот в принципе у любой стены.

— В общем, как родишь, позови.

Выхожу в коридор. Ловлю мимо идущего Белую Маску под локоть.

— Стоять! Тебе — вон туда! — силком его разворачиваю, толкаю в зал.

Пока мне никто не успел возразить, закрываюсь в собственной комнате.

В смысле, по-настоящему закрываюсь.

На хороший мой замок новенький.

Просто падаю на кровать и вздыхаю.

Да плевать как-то, о чём эти двое договорятся. Мне хотелось бы, чтоб хоть о чём-то. Чессговоря, задолбали. Вот откровенно и от души.

Знаете, когда на всю хату вас трое детей-переростков… Это уже не смешно, это, блин, офигеть, как печально! Особенно, когда, только ты, блин, и чувствуешь себя правда взрослой. Я вот это стабильно чувствую.

Хочу к Сашке, но ей видеться со мной запретили.

Ща, жирный и искренний смайлик по этому поводу.

Вот вам всем:

«Плак! :С»

Я всё ещё на это бешусь. Хоть подушкой кидайся. И ладно б твари, так она сама теперь избегает меня. И Ленка сволочь. И вообще… Ну, всё как-то… Да плак и всё тут, чего ещё рассказать-то.

Поджимаю губы, просто валяюсь на простынях, гляжу в тёмную муть потолка.

~*~

Под тёплым пледом, на просторной постели свернулась кольцами мудрая большая змея.

Маленькая девочка закуталась в её уютный и тёплый, немного упругий хвост. Змея девочку легонько раскачивала, виляла кончиком-погремушкой, как будто бы в колыбельной.

Девочка сладко-сладко зевнула и потянулась. Проморгалась, протёрла глаза.

— Тебе пора спать, — авторитетно заявила зверица.

— Расскажи ещё сказку! — не менее авторитетно парировала, и ещё плотней укублилась в её кольцах девочка.

Змея задумчиво склонила свою человечью голову, внимательно посмотрела на настырную мелочь.

— Это какую же такую сказку? Ты уже все-все-все сказки знаешь!

Та в ответ головой замотала.

— Не правда, совсем не все! Только те, которые дедушка в радио про зверят рассказывает. А у тебя они другие и лучше.

… И что тут скажешь?

В итоге змея вздохнула, и тёмные волосы частью прядей закрыли её лицо. Ну куда это чудо деть? Только-только ко сну клонилась — а теперь вся бодрая и настырная. Нет, вот теперь уже точно в покое её не оставит.

— И что же ты хочешь, чтобы я тебе рассказала?

Девочка надула щёки, приставила палец к губам.

Вообще-то сказки мудрой Кобры ей всегда нравились, не важно, какие они и о чём. Они всегда очень умные. И всегда про мир. И обычно змея не давала выбора, сама решала, что лучше всего рассказать.

Но раз уж можно…

— Хочу про Белую Маску, — рискнула попросить девочка.

Воротники Кобры слегка приоткрылись, а из пасти проступил раздвоенный вёрткий язык. И кончик хвоста чуть вздёрнулся.

— Вот именно про Белую Маску? — переспросила Змея.

— Да, — кивнула маленькая. — Именно про Белую Маску.

Змея вздохнула. Прикрыла тяжёлые веки своих мягких, потухших глаз.

— Ну, давай про Белую Маску… И почему он тебе так нравится?

Девочка недоумённо поджала губы. Внимательно осмотрела зверицу.

— А тебе он разве не нравится? Он хороший!

— Ну, если он