содержит некоторое множество кодов, и выбор из них уже несет информацию, между тем как для человека, говорящего только на русском языке, выбор русского языка не имеет информативного смысла, поскольку не является выбором; но если два человека, владеющие лишь одним общим естественным языком, представляют модель всякого языкового общения, то схемой культурного общения будут два полиглота, из которых один выбирает, на каком языке лучше всего говорить об избранном предмете, а другой начинает восприятие с установления: на каком из известных ему языков с ним говорят.

10 В сознании современников имелся определенный тип интонации романтико-лирического стихотворения, начинающегося с конструкции «Когда я – ты» с факультативным распространением «то толпа…»: «Когда в объятия свои…», «Когда твои младые лета…», «Когда так нежно, так сердечно…», «Когда любовию и негой упоенный…» (Пушкин). Он отличался от торжественно-патетической интонации типа: «Когда владыка Ассирийский» (Пушкин), повлиявшей на интонационный строй стихотворения А. А. Ахматовой «Когда в тоске самоубийства…».

11 В этой связи мы все время говорим о точке зрения получателя информации. Иной аспект будет рассмотрен в дальнейшем.

5

1 Значение этого деления впервые было обосновано польским лингвистом Н. В. Крушевским. На огромную роль взаимопроекции этих двух осей в структуре стиха указал Р. О. Якобсон: «В поэтическом и только поэтическом языке мы видим проекцию оси тождества на ось смежности». И далее: «Поскольку возникает проекция принципа отождествления из области выбора в область сочетания»; «вопрос эквивалентности неизбежно встает по отношению к любым языковым единицам, к любому речевому плану» («IV Международный съезд славистов. Материалы и дискуссии». Т. I. Μ., 1962. Стр. 620). Ср.: R. Jakobson, Linguistics and poetics. Style in language, Cambridge, Mass., 1960.

2 Б. Пастернак. Люди и положения // Новый мир. 1967, № 1. Стр. 216.

3 В том случае, когда одна и та же фонема встречается в одном сегменте один раз, а в другом – два, мы считаем в пересечении одну фонему, а когда в обоих сегментах по два раза, – две.

4 Частотный фонологический словарь этого текста дает следующие показатели. В тексте встречаются 13 фонем, которые располагаются по убыванию следующим образом: р – 6 раз, е – 5, у – 4, т, о, п, щ, а – 3, ы, н – 2, к – 1. Для показательности эти микроданные должны быть наложены на фон частотного фонологического словаря русского языка. Два «ы» и два «м» дают, конечно, разную степень преднамеренной фонологической организованности текста.

5 Количественно эти два случая совпадают, но сочетание общей для всех слов фонемы «р» с «т», видимо, дает большую степень организованности текста, чем «ро», в силу большей редкости этого сочетания в языке.

6 На этом построен художественный эффект навязчивых повторений в литературном тексте.

7 См.: Е. В. Падучева. О структуре абзаца // Труды по знаковым системам. II, Тарту, 1965; И. П. Севбо. Об изучении структуры связного текста // Лингвистические исследования по общей и славянской типологии, Μ., 1966; Б. Μ. Гаспаров. О некоторых лингвистических аспектах изучения структуры текста // 3-я летняя школа по вторичным моделирующим системам. Тезисы. Доклады. Тарту, 1968.

8 Е. В. Падучева. Указ. соч. Стр. 285.

9 Современная физиология мозга усматривает связь между раздражением топографически отдаленных в мозгу психических центров и эмоциональной возбужденностью.

10 Разумеется, что слова «Писание» и «расписание» при этом не теряют своего обычного в естественном языке значения, на уровне которого возникает противопоставление стилистическое, создающее преодолеваемый текстом запрет на соединение. Вторичное значение наслаивается на этот основной фон.

6

1 Б. В. Томашевский. Стих и язык // IV Международный съезд славистов. Доклады. Μ., 1958. Стр. 4. Перепечатано в кн.: Б. В. Томашевский. Стих и язык, Μ.—Л., 1959. Той же точки зрения придерживается и Μ. Янакиев в интересной книге «Българско стихознание», София, 1960, стр. 11.

2 Zygmunt Czerny. Le vers libre français et son art structural // Poetics, Poetika, Поэтика», I. Стр. 255.

3 Показательно, что для ребенка первая форма словесного искусства – всегда поэзия, т. е. речь, непохожая на обычную. Зрелое искусство приходит к стремлению имитировать нехудожественную речь, сблизиться с ней, но начальная стадия всегда состоит в отталкивании. Искусство осознает свою специфику в стремлении к максимальному несходству с неискусством (поэтическая речь, фантастические сюжеты, «красивые» герои).

4 Прием этот широко применяется писателями XX века, однако известен он был и прежде: Пушкин применил его в «Дубровском», включив в текст романа подлинные судебные документы.

5 Ф. Эмин. Любовный вертоград, или Непреоборимое постоянство Камбера и Арисены. СПб., 1763. Стр. 40.

6 Понятие «исходного типа» можно пояснить следующим образом: каждый тип культуры можно было бы представить в виде набора некоторых устойчивых форм. В ходе исторической эволюции исходные типы могут существенно деформироваться, однако сохраняют гомеостатическое стремление к единству: все последующие формы воспринимаются в отношении к исходной как ее варианты. Так, метрическая структура русского стиха, сложившаяся в эпоху Тредиаковского и Ломоносова, до сих пор остается «исходным типом» для всех последующих ритмических систем. Норма русского жития, сложившаяся в киевскую эпоху, оставалась «исходным типом» для всех дальнейших модификаций этого жанра, вплоть до сочинения протопопа Аввакума, текст которого воспринимается как новаторский именно на фоне нормы, т. е. в отношении к ней. Можно высказать предположение, что при всех театральных революциях, потрясавших французскую сцену от романтиков до авангардистов, театр Расина до сих пор остается «исходным типом» для всей французской драматургии. И именно устойчивость этой лежащей в самой основе данной культуры нормы делает возможным столь далеко идущие художественные деформации. Вместо обычного («бытового») представления: «Чем дальше от традиции, тем смелее новаторство» – структурный подход выдвигает иной принцип: «Чем дальше от традиции, в пределах одного и того же культурного типа, тем ближе к ней». Разрыв с традицией в области культуры – это ее воскрешение в изменившихся условиях. Разумеется, в данном случае речь не идет о механическом перерыве, который вообще не есть факт культуры. Подлинный разрыв с «исходным типом» начинается там, где его разрушение перестает быть художественно значимым.

7 Так, для Ломоносова все, что может быть определено как «четырехстопный ямб», едино и внутри себя содержательных градаций не имеет. В дальнейшем на этой основе возникает сложная система, в которой ритмические фигуры и словоразделы создают возможности многочисленных семантических противопоставлений.

8 Б.