оказалось, когда перетрясали их вещи, в мешке Ждана нашли взятую из подземелья. Послали за одним из волхвов дозорной сотни, которые занимались всеми колдовскими книгами, а он, только взглянув на обложку, приказал позвать верховного волхва.

Всё пошло по новой: где взял? Как узнал? Почему принёс? Что прочитал? Вопросы посыпались как горох из мешка. Но тут Ждану и врать почти не пришлось. Нашёл рядом с княжной. Взял потому, что хотел волхвам показать уж больно странные буквы. Прочитать не смог, да и не нужно ему, скорее уж по привычке любую колдовскую писанину, найденную в дозоре волхву, нести.

— Ты хоть знаешь, что за «писанину» ты в крепость притащил? — глядя на него в упор, спросил Явор.

— И знать не желаю, — пожал плечами десятник. — Подумал, что неспроста возле княжны эта книга лежала, вот и прихватил.

— А я тебе скажу: это «Ска’йот’алгту» или «Летопись Безымянных». Во всех светлых землях эта книга запрещена под страхом смерти.

«Опять Безымянные» — досадливо подумал Ждан, а вслух сказал:

— Думаете, я прятал у себя запрещённую книгу? Зачем она мне? Я даже прочитать её не смогу.

— Конечно, не сможешь, — проворчал Явор. — Это язык Падшего королевства.

— Это же где-то на востоке?

— На границе с Гнилыми горами было. Теперь уже нет.

— Значит, это дело рук слуг Чернояра?

— Мальчишка! Ты хоть понимаешь, во что вы влезли?! Понимаешь, что будет, если Государь узнает, что волхвы проморгали целую ватагу поклонников Безымянных богов?

— Прости, отче, у меня ума не хватает всё это понять. У десятника Уйки спросите об этом. Он едва в падучей не помер, когда об этих ваших безымянных кричал и хвастал, что три поколения его семьи во всё это верит.

Явор побледнел и пробормотал:

— Спросим-спросим.

— Мне теперь что делать?

— Не высовываться. Дальше уже не твоего полёта дела начинаются.

— Я бы только рад, только…

— Уйка говорил, что в крепости ещё кто-то есть, кто этим Безымянным поклоняется.

— Найдём. Я лично этим займусь, а книгу заберу. Не хватало ещё, чтобы кто-то из-за неё ещё лиха хлебнул.

Когда волхв ушёл, Ждан, наконец, смог перевести дух. Вернувшийся начальник караула приказал ему выметаться, пока цел. Спорить не было никакого желания, поэтому он вышел из караулки и сразу же нос к носу столкнулся с сотником, беседовавшим с Цветавой. При виде десятника лицо Военега вновь перекосилось от злости.

— Значит, в Пригорье сходил? — спросил он зловеще — спокойным голосом. — Товаров прикупить к зиме, значит?

— Не мог я иначе сказать, господин сотник, — набычился Ждан. — Узнал, что Уйка по подложной бумаге с десятком ушёл и сразу кинулся следом.

— Кинулся он…

Сотник даже запнулся от такой наглости.

— Ты хоть понимаешь, немысел, что чуть голову из-за своей дури не сложил? И мало что свою, так ещё и девку за собой потащил.

— Она не девка, а дозорный.

— Молчать, когда старшие говорят! С Уйкой мы разберёмся и с людьми его…

— Только Пятоя с ними не ровняйте.

— Это с чего ещё?

— Он единственный, кто Уйке слово поперёк сказал. Беззащитных отказался добивать и умер в бою, один против четверых. Мы ему помочь не успели.

— Помочь… Таких бы помощничков за ухо да нужники чистить! Спасибо хоть свои головы на плечах сохранили.

— Что теперь будет, господин сотник?

— А не знаю, — развёл руками Военег. — Раньше надо было думать, когда товарищам и командиру врал и от службы увиливал, но это пусть сам князь-воевода решает, как тебе дальше быть. Я бы палками по спине тебя отходил.

— Мы же как лучше хотели, господин сотник, — подала голос Цветава.

— Мало, девка, хотеть, надо ещё, чтобы ума хватило во всём разобраться. Ладно уж. Поздно уже вас ругать, проваливайте на отдых, а завтра чтобы были утром у меня. Поняли?

— Поняли, господин сотник!

— Так идите уже!

Глава 23

Сияна, когда увидела их обоих живыми и здоровыми, расплакалась. Она уже слышала, что княжна вернулась в крепость. Оказывается, когда убить не получилось, выкрали её тати, да в лесу спрятали, а люди князя лиходеев выследили, всех перебили, а княжну домой вернули. На последних словах вдова поморщилась и пояснила, что так бабы на базаре друг другу пересказывают, но она-то знала, кто дочь княжескую из полона вызволил. Вот и ждала их домой, а они всё не шли, вот и решила, что случилось что-то нехорошее.

Пришлось пересказывать чуть ли не весь путь до самого Волотового леса и обратно. Вдова слушала, широко раскрыв глаза, а при упоминании медведей так вообще схватилась за голову.

— Вот уж не думала, что медведи стаей могут напасть, — проговорила она.

— Сам бы в жизни не поверил, — протянул Ждан. — Впятером на окаянников навалились, почти всех передавили.

— А вас, значит, пожалели?

— Ждан с ними договорился, — улыбнулась Цветава.

Вдова расхохоталась.

— Ну и горазды вы врать. Сказали бы честно, что потравили разбойничков, да княжну выкрали. Или не так?

— Так-так, — решил не спорить Ждан. — Просто с медведями интереснее.