привел его в нормальное положение, а ее просто прислонил к дверце. Потом открыл свою дверцу и руками разогнул рычаг переключения передач. В общем, почти вернул его в прежнее состояние, а вот с корпусом ничего поделать не смог…

Тогда я просто снял пластиковую коробку, сдал назад и поехал на Сент-Пол-стрит мимо зоопарка, но где-то за Сент-Пол сбился с пути, заблудился и в итоге поехал в сторону округа Уэйн.

Где-то там есть небольшая тропинка, уходящая в поле, я заехал туда, примерно на 15–17 метров, вышел и некоторое время просто стоял рядом с машиной.

Было холодно, на земле лежал снег, но я ничего не чувствовал. Обошел машину, открыл дверцу. Раздел ее в машине, снял всю одежду, взял на руки, отнес, наверное, на сотню метров и положил на землю.

Вопрос: Вы задушили [Гибсон] обеими руками?

Ответ: Нет. Я ее не душил. Когда я начал… Я лежал на ней…

Вопрос: Понятно.

Ответ: Да, но она впилась мне в лицо, и я в панике… я просто оттолкнул ее вверх, попал под шею.

Вопрос: И вы толкали ее, пока она не перестала царапаться?

Ответ: Да. Потом я попытался сделать ей искусственное дыхание рот в рот, понимаете, но воздух входил и выходил – ничего не получилось.

Вопрос: Вы только один раз это сделали?

Ответ: Да.

Вопрос: Кто-нибудь заметил царапины?

Ответ: Когда я добрался до «Данкин Донатс», все, кто работал в ту ночь, заметили следы на моем лице. Одна девушка, ну, девушка, которую я знал, спросила:

– Что ты сделал, подрался с девушкой?

И я сказал:

– Нет, гонялся за оленем.

16.

Через три дня после убийства Гибсон Клара Нил ехала домой с работы поваром в городе Спенсерпорт и думала об Арте. В последнее время он часто стучал в окно ее спальни, и ей это было приятно. Обычно он упаковывал последний салат в два или три часа ночи и ехал на велосипеде прямо к ней домой. Лед, снег и мороз ему не мешали; Арт говорил, что климат в Рочестере мягче, чем на севере штата Нью-Йорк, где он вырос. Арт всегда срезал путь, ехал прямо через парки, переулки и пустые автостоянки, «через поле напрямик», как он говорил Кларе. Она никогда раньше не слышала этого выражения.

Какое-то время парочка наслаждалась обществом друг друга, потом Арт одалживал ее «Омни» и отправлялся на ночную охоту, рыбалку или за добычей на поля фермеров. Он был хорошим добытчиком, заправлял бак ее машины и приносил продукты, которые помогали держаться на плаву ей самой, сыновьям Роберту и Роско, а также всем остальным детям. Иногда он выезжал за город и высматривал новые места для свиданий. Несколько ночей назад он нашел уютное местечко, аллею влюбленных, расположенную так близко к озеру, что можно было слышать шум волн. Он сказал, что это место называется парк Дюран-Истман, и пообещал отвезти ее туда – отдохнуть на свежем воздухе. Она понимала, что это значит. Наслаждаться друг другом дома, когда дети смотрят телевизор за дверью спальни, не очень-то удобно.

В последнее время влюбленные продумывали детали своего плана по переезду в Западную Вирджинию сразу по окончании срока его условно-досрочного освобождения. Арт сказал ей, что это случится в марте, всего через четыре месяца[23]. Клара считала дни. Для нее их побег означал соединение двух желаний: жить с Артом и вернуться в дом детства. Снова и снова она говорила себе: «Я буду миссис Арт Шоукросс из округа Клей»!

Размышляя о будущем по дороге в город, она притормозила перед светофором на дороге Спенсерпорт – Брокпорт. Дорожное покрытие было мокрым, но у хэтчбека были хорошие тормоза, и Арт пообещал починить сломанный рычаг переключения передач. Внезапно Клара ощутила удар. Сзади в нее врезался пикап. Сама она не пострадала, чего нельзя было сказать о машине.

Эвакуатор увез маленький серо-голубой «Додж», и Клара на автобусе поехала в недорогое агентство по прокату автомобилей. Она выбрала серый четырехдверный «Шевроле Селебрити», побольше и побыстрее хэтчбека. Менеджер по прокату сказал, что им пользовалась оперативная группа полиции, показал электрические стеклоподъемники и номер управления полиции на приборной панели. Клара подумала, что Арт бы, наверное, посмеялся.

Часть одиннадцатая

Кольцо сжимается

…Из-за того, что в семье меня заставляли чувствовать себя дерьмом, я, каким бы симпатичным ни казался, смотрел в зеркало с разочарованием и досадой. Только из-за того, как некоторые женщины смотрели на меня, я понял, что стою чего-то большего, но если бы решать пришлось мне, я бы провел свою жизнь, прячась, словно чудовище.

Оскар Хиджуэлос, «Короли мамбо играют песни о любви»1.

Двадцать девятого ноября 1989 года, через два дня после того, как в округе Уэйн обнаружили тело Элизабет Гибсон, представительный шеф полиции Гордон Эрлахер впервые публично объявил, что в городе орудует серийный убийца. В «Демократ-энд-Кроникл» уже на следующий день опубликовали статью под заголовком на первой странице: «СЕРИЯ УБИЙСТВ, ГОВОРЯТ КОПЫ: Погибли 13 женщин, 12 смертей могут быть связаны».

«Таймс-юнион» открыла свой репортаж фотографиями одиннадцати мертвых женщин чуть ниже заголовка на первой странице: «ЖЕРТВЫ ОДИНОКИ И УЯЗВИМЫ: Рочестерский серийный убийца охотится на неблагополучных женщин».

В двенадцатом прямоугольнике вместо фотографии стоял вопросительный знак и ниже подпись: «Неопознанный скелет найден 21 октября 1989 года». Почти вся первая полоса была посвящена этому делу, а на двух полных страницах внутри подробно излагались истории жизни и смерти жертв. Завершая подробный репортаж, на первой странице второго раздела появился пространный «Портрет серийного убийцы».

«Демократ-энд-Кроникл» продолжил тему новостей картинной галереей и историей под названием «Маргинальный образ жизни превращал женщин в легкую добычу». Далее говорилось:

У нее были проблемы.

Наркотики, психическое заболевание или просто безрассудство заставляли ее идти на риск, на который не пошло бы большинство женщин.

Она проводила много времени на улице в поисках наркотиков, клиентов или утешения.

Она имела неприятности с законом. Она была родом из неполной семьи или же сама в разводе. Она много переезжала и жила в неблагополучном районе. У нее не было ничего своего, за исключением, может быть, одного-двух детей – или даже шести.

Ее звали Ники, или Дотси, или Анна, или Розали, или Джеки, или Линда, или Пэтти, или Кимберли, или Фрэнсис, или Джун, или Лиз. У нее также было другое имя, но мы, возможно, никогда его не узнаем, потому что, когда ее нашли, она была просто обезглавленным скелетом…

В своей статье репортеры Диана Том и Лесли Сопко цитировали автора криминальных романов Энн Рул: «Они все чьи-то маленькие девочки. Они этого не заслуживают».

На следующий день команда «Таймс-юнион» в составе Кори Уильямса и Дэвида Барстоу поддала жару. Заголовок под логотипом с черной каймой «Нераскрытые убийства в Рочестере» гласил: «ПРОСТИТУТКИ РАЗГНЕВАНЫ И ВООРУЖЕНЫ: „Я чувствую, что у меня есть миссия