Не волнуйся, – успокоил меня Ленни, но по его тону я поняла, что он и сам не очень-то уверен.

Я подумала, что если душитель схватил Дарлин, то схватит и меня тоже. Я пошла в церковь и попросила их помочь мне убраться с улицы. И знаете что? Они отправили меня в дом на полпути для шлюх Сестры Бенджамин. Я пробыла там пару дней, а потом перебралась в приют и позвонила святому Ленни Борриелло – он никогда не отказывал помочь парой баксов, – но эти суки из отдела по борьбе с насильственными преступлениями не передали ему мое сообщение.

Какое-то время я прожила без кокаина, и память мало-помалу стала возвращаться ко мне. Каждый день я вспоминала какие-то новые детали встречи с Митчем. Я не вспомнила, где он работал, но вспомнила, как он говорил, что готовит салаты в каком-то заведении с названием то ли на «К», то ли на «Б». По крайней мере оно рифмовалось с «Би». Я часами вспоминала и рифмовала буквы. Ленни дал мне десять баксов на какую-нибудь здоровую еду и сказал, чтобы я продолжала думать дальше.

9. Артур Шоукросс (рукописный отчет)

Номером 8 была Триппи. Подобрал ее на Дьюи-авеню, завел за какой-то склад. У меня не встал, и она начала меня оскорблять. Я велел ей заткнуться. Она назвала меня малышом, а потом заговорила таким детским голоском. Я задушил ее.

10. Лейтенант Джеймс Боннелл

Около полуночи я выехал с Тимом Хики, одним из наших лучших сержантов. До Рождества осталась неделя, операция продолжалась уже больше месяца, а проституток продолжали убивать. Мы с Тимом едем по Лайелл-авеню в машине без опознавательных знаков и впереди видим самую крутую проститутку в городе. Лед, снег, ветер – просто ужас, но Сисеро это не остановит. На наркоту она подсела крепко. Невысокого роста, хорошо сложенная, чуть выше полутора метров, в белых сапогах и белой куртке с меховым капюшоном.

Мы остановились; она заглянула в окно и говорит:

– Какого хера тебе надо?

Это у нее такое вежливое приветствие. Как обычно, она была под кайфом.

– Джун, – говорю я, – что ты делаешь на улице? Это же нелепо. Сейчас минус двенадцать.

– А мне насрать на холод. Мне работать надо.

Ее лицо было примерно в тридцати сантиметрах от меня.

– Какая сегодня работа вообще? – говорю я. – На улице нет никого.

– У меня есть пара приятелей, которые будут проезжать мимо, но сначала ты должен оказать мне услугу.

– Какую?

– Избавься вон от тех засранцев. – Я оглянулся и увидел машину из отдела по борьбе с насильственными преступлениями; они, должно быть, увязались за нашей с Тимом красной «Тойотой Камри». – Бизнес был бы не так плох, если бы не они. Весь этот сраный вечер мне портят.

Пока мы разговаривали, мимо по тротуару проходила пуэрториканская парочка, и парень сказал что-то насчет задницы Джун. Она повернулась и давай им отвечать: «Ах вы говноеды», – и все в таком духе.

Тим шепчет мне:

– Это, должно быть, самая отвратная сука на улице. Только послушай ее. Просто грязная шлюха.

– Да, она здесь королева, – говорю я. – Самая крутая, самая старшая, самая злобная.

Сисеро снова просовывает голову в окно, и я говорю:

– Слушай, Джун, я серьезно, тебе совсем не страшно? Этот парень убил немало девушек. Нам бы не хотелось, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

– Да пошел он в жопу! Мне это только на руку.

– В смысле?

– Нас здесь немного осталось, шесть или восемь, остальные боятся выходить. Поработала две минуты – получила сорок баксов. Предложение и спрос, лейтенант. Парни-то все на месте, а вот других шлюшек уже нет.

– Что ты собираешься делать? – спрашиваю я. – Сейчас час ночи, на улице тихо.

Она говорит:

– Да, уже поздно. Что-то я устала. Может, я пойду домой.

– Где ты сейчас живешь?

– Вон там, на Плимут-стрит. Примерно в двух кварталах.

– Тебя подвезти?

– Нет. Может быть, зацеплю кого-нибудь по дороге домой.

– Остерегайся убийцы, Джун.

– Да ну его на хер! – говорит она. – Пусть сам меня остерегается.

Проехав три квартала, замечаем, что парни преследуют нас по пятам. Мы притормозили, чтобы они увидели, кто мы такие. Они помахали мне и отъехали.

На следующее утро позвонили. Сисеро не вернулась домой. Мы проверили «Ред Хотс» и еще несколько мест. Никто не видел ее с тех пор, как она говорила с нами на улице. Я попытался вспомнить, что она говорила – что-то про своих постоянников? Соседки по комнате сказали, что она бы даже к машине не подошла, если бы не знала парня. Так что если она мертва, то убил ее кто-то, кто у всех на виду, кого все знают.

Я позвонил майору Джонстону и шефу и сказал им, что мы по уши в дерьме.

11. Артур Шоукросс (интервью с психиатром)

Следующей была Джун Сисеро… Она сама меня остановила. Была немного взвинченная. Села в машину, и мы выехали куда-то… не могу сейчас вспомнить, понимаете? Помню только, что шел снег и на дороге были снегоуборочные машины. Я подъехал к тому месту, к водопропускной трубе, вытолкнул ее из машины, и она перелетела через ограждение. А ту одежду, что оставалась в машине, бросил в ящик Армии спасения на углу Маниту и 104-й.

Потом, дня через два или три, вернулся туда и порезал ее. Вырезал вагину и прочее и ездил с этим, а потом тоже съел.

Вопрос: Вы были тогда за рулем?

Ответ: Да.

Вопрос: И это было, когда вы вернулись на то место несколько дней спустя?

Ответ: Все было замороженное.

Вопрос: Вы порезали ее где-то еще?

Ответ: Нет.

Вопрос: А чем вы ее порезали?

Ответ: У меня была пила.

Вопрос: Какого рода пила?

Ответ: Ножовка.

Вопрос: По какой-то причине в тот день у вас была с собой ножовка?

Ответ: Я купил ее в тот день утром. Это была такая… обычная штука с одним лезвием.

Вопрос: Для чего вы ее купили?

Ответ: Наверно, именно с этой целью. Не знаю.

Вопрос: Вы использовали эту пилу в других случаях? С кем-то еще?

Ответ: Вы не поняли, что я сказал? Я сказал, что пользовался складным ножом…

Вопрос: Да, я это помню.

Ответ: А пилой с другой девушкой. Всего два раза.

Вопрос: Не было ли другого случая, когда вы пользовались ножовкой?

Ответ: Почему вы пытаетесь вывести меня из себя?

Вопрос: Я просто задаю вам вопросы.

Ответ: Но вы уже знаете.

Вопрос: Ну, я знаю кое-что еще.

Ответ: Вы знаете все обо всем, и есть то, чего я сам не знаю, но вы пытаетесь меня сбить с толку! Я только одну порезал пилой, а другую ножом, и то после того, как они были мертвы уже два или три дня. Больше никого!

Вопрос: Вам не нравится, когда я сомневаюсь в ваших ответах?

Ответ: Нет. Но вы уже знаете факты и просто стараетесь меня разозлить.

Вопрос: Вы считаете, что я задавал вопросы, чтобы вас разозлить?

Ответ: Эти вопросы, да.

Вопрос: