национальным потребностям земельную реформу, создание закона о безвозмездном отчуждении земли для общественных целей. Отмену земельного процента и воспрепятствование любой спекуляции землей». Этот последний пункт был весной 1928 г. по настоянию Гитлера дополнен ограничительной сноской, которая должна была не допустить, чтобы конкурирующие партии в сельскохозяйственных областях могли использовать выдвинутое в этом пункте требование создания закона о безвозмездном отчуждении земли против национал-социалистов[1189]. Пункт 13 программы, сам по себе путано сформулированный (национализация всех уже обобществленных предприятий?!), сначала не играл в программатике Гитлера никакой роли. Правда, 7 августа 1920 г. он потребовал, например, «национализации всех банков и всей финансовой системы»[1190], но в своих речах принципиально высказывался за частную собственность и скептически относился к обобществлению.

В кратких тезисах к речи 25 августа 1920 г. он записал:

В дальнейших тезисах Гитлер, с одной стороны, высказывался за частную экономику, но, с другой стороны, требовал «национализацию полезных ископаемых, искусственных удобрений [и] химических продуктов», при этом, однако, выступая против «социалистических экспериментов полного обобществления»[1191]. Из сообщения о речи Гитлера 25 августа 1920 г. и контекста его тезисов отчетливо реконструируется смысл этих заметок: Гитлер хвалил в речи «национализацию почты и телеграфа», но выступал против «необдуманного обобществления», поскольку это означает только, «что граждане должны платить больше налогов». Германия «шла пионером во всех областях. Что все так хорошо получилось, это заслуга сознания чиновников о необходимости работать на общие интересы. Для воспитания к выполнению обязанностей нужны годы»[1192].

Гитлер одобрял уже произведенное обобществление, например, железных дорог и почты, но считал, что национализация предполагает, в первую очередь, сознательность чиновников и служащих. Но она может быть создана в процессе воспитания, который продлится лет десять. Немедленное «полное обобществление», которому не предшествует такой воспитательный процесс, Гитлер считал «обманом», который приведет лишь к тому, что гражданину придется платить больше налогов.

На собрании НСДАП 26 октября 1920 г. Гитлер критиковал в общем «планы по коммунализации и обобществлению», но добавлял, что к «нужному месту (банки, крупная торговля и т. д.) подступаться не решаются»[1193]. Требование обобществления банков и крупной торговли связано, как мы покажем в следующей главе, с ранними (в значительной степени под влиянием Готтфрида Федера) экономическими воззрениями Гитлера, в соответствии с которыми эксплуатация происходит не в сфере производства, а в сфере обращения.

Немаловажную роль сыграла инсценированная Гитлером в ноябре 1921 г. кампания НСДАП против планов приватизации имперских железных дорог. В составленном Гитлером циркулярном письме к партии 19 ноября 1921 г. говорилось: «В связи с грозящей продажей за бесценок германских железных дорог частному капиталу мы направляем всем местным группам, а также секциям, призыв выступать против этой попытки на собраниях и во время вечерних бесед»[1194]. В тот же день Гитлер написал в информационном листке НСДАП подробный отзыв на эту тему, где, в частности, говорилось: обдумывавшаяся уже несколько месяцев назад «приваткапитали-зация германских железных дорог», «продажа ценнейшего национального имущества», решительно отвергается большой частью народа. «Просветительская работа последнего времени вызвала некоторую внимательность даже далеко вправо, в кругах тупейшей лени мышления, как и влево, в беспредельно подстрекаемых массах». Этот «грабеж германской национальной собственности, его продажа за бесценок» «воспринимается многочисленными так называемыми национальными кругами, и даже народными партиями, к сожалению, как менее опасная», поскольку сам Стиннес участвовал в этом деле. Гитлер выдвигал аргументы против планов приватизации: «Неужели полагают, в конце концов, что нынешний дефицит имперских дорог при переходе в частную собственность будет покрыт новыми владельцами? Разве не совершенно ясно, что этот груз в будущем будет взвален только на налогоплательщика, хотя и в другой форме, через более высокие тарифы и т. д.?» Гитлер призывал всю партию уделить этому вопросу повышенное внимание: «Руководства наших местных групп обязаны на собраниях и во время вечерних бесед неустанно указывать на этот новейший жульнический трюк международного финансового бандитизма, без отдыха и неустанно призывать наш народ к сопротивлению против продажи за бесценок его ценнейшего национального имущества. Массе постоянно нужно вбивать в голову, что уже в течение трех лет не проходит и дня, чтобы так называемая социальная республика не сбывала за бесценок германское национальное имущество, которое так называемое реакционное время за сорок лет трудной бережливой работы создало для германского народа. Национал-социалистическая германская рабочая партия отвергает любую продажу, будь то по частям или полностью, германских железных дорог частному капиталу. Она убеждена, что железные дороги — это только начало, а концом будет потеря последнего остатка германской национальной экономики»[1195]. На собрании 1 июля 1923 г. Гитлер критически заявил: «Вместо обобществления он [марксизм. — Р. Ц.] теперь готов выдать уже обобществленные предприятия, такие как имперские железные дороги, частным спекулянтам»[1196]. 6 июля 1923 г. он заявил: «Пять лет назад кричали: мы хотим полного обобществления, и что из этого вышло? Сегодня собираются превратить в частные компании такие имперские предприятия, как почта и железные дороги»[1197].

В ранних речах Гитлер, правда, высказывался за национализацию земли[1198], но принципиально за частную собственность. 28 июля 1922 г. он критиковал «марксистскую теорию», заявляющую, «что собственность как таковая есть кража, т. е., другими словами, как только отошли от естественной формулы, что только природные богатства могут и должны быть общим достоянием, но то, что человек честно создает и зарабатывает, принадлежит ему, с этого момента и экономическая интеллигенция национальных убеждений также не могла идти со всеми, поскольку должна была сказать себе, что эта теория означала бы полное крушение любой человеческой культуры вообще»[1199]. В написанном Гитлером «Воззвании Отечественного боевого союза» говорится 2 сентября 1923 г.: «Частная собственность признается и поддерживается государством как основа создающего ценности труда. Отчуждение через налоговое законодательство есть злоупотребление государственной властью». К этому добавляется, правда: «Капитал и экономика не имеют право образовывать государство в государстве»[1200].

Положительное отношение Гитлера к частной собственности привело к конфликту внутри НСДАП, когда крыло вокруг братьев Штрассеров в 1926 г. захотело присоединиться к предложенному марксистскими партиями референдуму об экспроприации княжеских династий. Но Гитлеру удалось отстоять свое отрицательное отношение к участию в референдуме на сессии в Бамберге 14 февраля 1926 г. Геббельс, тогда еще сторонник левой фракции Штрассеров, вскоре стал, однако, на позицию Гитлера. В своем дневнике он описывает ее 22 июля 1926 г. так: «Социальный вопрос. Совершенно новые взгляды. Он [Гитлер. — Р. Ц.] все продумал. Его идеал: смешанный коллективизм и индивидуализм. Земля, все, что на ней и под ней, народу. Продукция создающая, индивидуально. Концерны, тресты, готовая продукция, транспорт и т. д. обобществлены»[1201].