Листок с рецептом! Его листок! Антон узнал его по большой чернильной кляксе в форме буквы «С» — он плюхнул ее, когда второпях переписывал рецепт на вторую сторону листа. Рецепт, так нужный именно сегодня, лежал в открытой папке, в двух метрах от него! Как заглянуть,… как прочитать…

Резкий тычок под ребра от Васи вернул Антона к действительности.

— …Вторыгин! — Астролябова смотрела на него, не мигая, — Уснули что ли? Уезжаете или остаетесь?

— А? А-а-а, — выдохнул Антон, — Остаюсь…

Профессор поставила галку напротив его фамилии и двинулась дальше, опрашивая остальных. Понимая, что после составления списка собрание может закончиться, Антон перебирал в голове варианты.

Когда профессор добралась до «Симушиной Татьяны», Антон вдруг резко поднялся с места:

— Извините, можно выйти? — он, запрокинув голову, пытался остановить кровь, хлеставшую из носа.

— Идите, — сердито буркнула профессор Астролябова, но увидев кровь, которая уже закапала с подбородка на ворот рубашки смягчившись, добавила, — Нужна помощь?

— Нет, — Антон, проходя мимо её стола, максимально замедлил шаг, не сводя глаз с вожделенного листка. — «Есть! Восемьдесят три и тридцать восемь!» Профессор, подняв голову и сообразив, куда смотрит Антон, молниеносно захлопнула папку. «Есть!» — ликовал он про себя, выскальзывая из кабинета.

Довольный собой Антон уже четверть часа умывался в туалете пытаясь унять кровь. Видимо он слишком сильно разодрал ноздрю, ткнув в нос острым пером…

Наконец в дверь уборной заглянули Вася и Саша.

— Тоха, ты чего? — Вася быстро достал Палочку, осматриваясь по сторонам.

— Ты один? — Саша кивнул на ряд закрытых кабинок.

— Один, — кивнул Антон, капая кровью в раковину, — Чет не останавливается…

— Эй, отличник! — засмеялся Вася и направил Палочку на нос друга, — Прохибекруэнтис!

— Точно! — улыбнувшись, кивнул Антон, снова ополоснул лицо и посмотрел в зеркало над мойкой. Кровь почти остановилась. — Спасибо, — он оперся на подоконник и, запрокинув голову, широко улыбнулся потолку, — Я знаю пропорцию семян!

Спустя десять минут Антон уже отдувался, прибежав на кухню. Зинаида Васильевна вовсю хлопотала над приготовлением угощений для предстоящего пира:

— Чего как ошпаренный-то? — Она взмахнула рукой и сотня кур, запрыгнув на противни, отправилась жариться.

— Я знаю ВЕСЬ рецепт! — светился Антон, присаживаясь к круглому столу у окна.

— Хвала небесам! — улыбнулась Зинаида Васильевна, — Теперь-то уж точно его можно использовать? Ты говорил он ядовитый, если не правильно сварить…

— Точно, точно, — кивнул он, — Но я испробую на себе. Только вот как им напоить профессора Астролябову?

— А если это не она? Если ошиблись вы?

— Да точно она!

— Послушай, мой хороший. Давай-ко вот как сделаем…

За несколько минут до пяти часов вечера Зал торжественных собраний, пропитанный ароматами хвои и мандаринов был полон гостей. Зал вновь поражал красотой и величием. Огромная новогодняя ель, украшенная сотнями золотых и красных шаров и тысячами мерцающих свечей холодного огня, была главным объектом восторженных взглядов. Бесконечные гирлянды из еловых веток и новогодних шаров, опутывали стены и причудливо извиваясь, сходились в центре потолка. Оттуда сыпался самый настоящий, но зачарованный снег. Он не таял, превращаясь в мокрую кашу, а бесследно исчезал, мягко покружившись в воздухе. Это было просто восхитительно. Пятьдесят больших круглых столов ломившихся от всевозможных кушаний стояли по периметру Зала, и за ними уже не осталось свободных мест. Вся школа собралась, чтобы отпраздновать окончание первого семестра.

Ребята сидели как на иголках. Они не замечали ни изысканность сервировки, ни пышность новогоднего убранства Зала. Друзья не сводили глаз с соседнего стола. Там, в окружении других преподавателей и директора сидела Астролябова.

Вдруг Даша почувствовала мягкое и пушистое прикосновение к ноге. Она приподняла скатерть и строго посмотрела на кота, который переминал лапами в ожидании вкусняшки:

— Кеша! — Пробрался, значит, хитрюга!

— Дашь, не корми его со стола,… — нахмурился Саша.

Едва часы пробили семнадцать, в центре зала появилась огромная серебряная чаша на резных ножках. Под бурные аплодисменты профессор Быков поднялся в места и, держа хрустальный кубок в руке, отправился к чаше. Его темно-зеленая мантия сегодня отливала серебряными снежинками, да и сам он очень походил на деда мороза, не хватало только шапки и мешка с подарками. Директор взял ковшичек с длинной узорчатой ручкой и помешал им в чаше. Все застыли с пустыми кубками в руках.

— По славной традиции, которой уже не одна сотня лет, мы начнем наш пир с праздничного сбитня! — директор зачерпнул полный ковшичек, и высоко подняв его над кубком, точно отправил тонкую струю напитка в сосуд. При этом кубки у всех присутствующих в зале тоже наполнились янтарной жидкостью, а чаша мгновенно опустела. — Поздравляю вас с окончанием первого семестра! Ура!

— Ура-а-а!!! — дружно грянули сотни голосов в ответ.

Держа Палочки наготове в рукавах парадных мантий и не сводя глаз с Астролябовой, ребята тоже сделали по паре глотков.

Профессор долго держала кубок в руке, едва заметно принюхивалась, но наконец, пригубила сбитень. Сделав глоток, она поперхнулась. Профессор вернула кубок на стол так поспешно, что сосуд со звоном опрокинулся, и зашлась в сильнейшем удушающем кашле.

За час до этого Антон проглотил для пробы каплю вара и, убедившись в безопасности, добавил его в сбитень, приготовленный для пира.

Астролябова сделавшись красной и продолжая давиться в безудержном кашле, вскочила на ноги. Это подтолкнуло ребят к решительным действиям.

Достав Палочки, они кинулись к ней и обступили со всех сторон.

— Это она! — крикнул Вася директору, — Мы добавили Белый вар!

Директор, выхватив Палочку, выскочил из-за стола. Профессор Ястребов, вскакивая с места, прижал своим креслом лаборанта Чучева, сидящего за соседним столом. Олег Евгеньевич, припечатанный спинкой кресла к столешнице, издал жалобный стон.

Все напряженно замерли. Профессор Астролябова окруженная направленными на нее шестью Палочками, готовыми к молниеносной атаке, наконец, перестала кашлять и ошарашенно заозиралась по сторонам.

Вдруг Даша, стоящая на шаг позади, резко вскрикнула. Повернувшись, друзья увидели её испуганные глаза и Палочку, упирающуюся ей в подбородок.

Глава 41 Схватка

— Бросьте Палочки! — схватив Дашу сзади и приставив к её горлу Палочку, взревел Чучев. Громкий голос сотряс Зал. Это был совсем не тот нерешительный голосок лаборанта, а страшный, леденящий кровь крик.

Студенты с визгами повскакивали со своих мест, началась суматоха.

— ТИХО!!! Стоять на месте! НИКТО не выйдет отсюда без моего разрешения! — двери Зала с грохотом захлопнулись. Все замерли там, где их настиг этот жуткий голос. Белки выпученных глаз лаборанта быстро подергивались красными жилками. Из-под манжет рукавов тонкими змеями вились по коже черные вены. Такие же черные змеи вен выползали из воротника, обвивая шею, — Я сказал бросить Палочки!!!

— Стой! — вскрикнул директор, — Олег, остановись пока не поздно! — он опустил