Шрифт:
Закладка:
Антон поджидал ребят, примостившись на край чаши директорского фонтана, когда они измотанные трехчасовым экзаменом появились на лестнице.
— По-моему я все перепутала, — покачала головой Елена.
— Они что, свихнулись — сто десять вопросов? — возмутилась Даша.
— А я на несколько вообще не ответила, — отозвалась Ольга, — Там такая лабуда была — мне кажется, мы такого и не проходили.
— Ладно, что написали, то написали, — Кирилл махнул рукой Антону, — Не кисни, давай! Прорвемся!
— Прорвемся,… — с унылой улыбкой кивнул Антон.
— Ну что, дружище? — Вася присел рядом и закинул Антону руку на плечо, — Через несколько часов узнаем пора ли нам паковать вещи!
— Если не сдал, — вздохнул Антон, — Уж я ей выскажу все, что думаю…
В семнадцать часов все вновь собрались на своих местах в большой лекционной аудитории. Профессор Астролябова появилась из боковой двери, прижимая к груди объемную пачку опросников, и встала за столом. Ребята сразу заметили, что министерский бланк с красной полосой лежит последним. Заговорила профессор как всегда скрипуче громко и протяжно:
— Признаюсь, я приятно удивлена уровнем знаний, который большинство из вас сегодня показали. Почти все, — она задержала недобрый взгляд на Антоне и его уши стали быстро розоветь, — Более или менее справились с экзаменом. Оценки А1 получили студенты Боровитина, Феклистов, Исаева, — она откладывала названную работу и та перелетала к хозяину, — Оценки А2 получили Абросимов, Кристерсен, Ковбар…
Профессор все отправляла по рядам бланки, при этом высокая стопка опросников быстро уменьшалась. Работы, как, оказалось, были разложены по оценкам — от лучшей к худшей.
— В1: Крайнова, Ковтун, Першенев, Уваров, Дроздовы; В2: Зворыкин, Крайнов, Румянцев, Канарейкина…
Антон почти ничего не слышал от пришедшего вдруг осознания, что он не справился. Его работа в самом низу,… все пропало…
— В3: Свешникова, Симушина,… — профессор все называла фамилии счастливчиков — тех кто, отпраздновав Новый год, снова вернется за парты.
Кто-то получил С1, С3….
Даже такие шалопаи как Егоров, Федоров и Долгушин получили D3 — едва сносно, и светились как лампочки, счастливо улыбаясь.
Остался один бланк с красной полосой — такой же красной, как и Антон на первом ряду. В аудитории воцарилась абсолютная тишина. Все замерли: ни шороха, ни скрипа. Астролябова вышла из-за стола с опросником в руке:
— Помнится, в начале учебного года я рассказала вам, что наивысшим благом для студентов считаю отличную дисциплину и превосходные знания. Но, к большому сожалению, студенты не всегда прислушиваются к добрым советам старших, — она пристально посмотрела на ставшего пунцовым Антона, — Что же касается вас юноша, то я крайне убеждена в ошибочности мнения профессора Ястребова, который видя ваши успехи в защитной магии, прочит вам в ней блестящее будущее. Также я не могу согласиться и с профессором Быковым на ваш счет, — она сделала долгую паузу, буравя Антона темными глазами, — Поскольку уверена, ваша судьба — БОТАНИКА! — она бросила бланк на стол и скрылась за дверью.
Глава 40 Сбитень
Несколько секунд в аудитории стояла гробовая тишина. Вдруг она взорвалась топотом, аплодисментами, восторженными возгласами, криками «Ура-а-а! Сдали!!!»
Антон уставился на первую страницу не мигая: ни одного исправления, только буква А с плюсом обведенная ровным кружком.
Студенты прыгали, топали, бросали вверх свои бланки. Все поздравляли друг друга, особенно Антона ведь А-плюс — это исключительно превосходно! Такую оценку по ботанике за последние сто пятьдесят лет кроме него получили всего четыре студента.
Антон продолжал сидеть на лавке со стеклянными глазами, а к нему все подскакивали однокурсники и жали ему руку, хлопали по плечу, поздравляли. Наконец сверху, пробравшись сквозь ликующую толпу, до него добрались Вася, Саша и Даша. Вася резко выдернул Антона из-за стола и крепко обнял:
— Ну, длинный!
— Тошка! — Даша с мокрыми глазами поцеловала его в щеку.
— Поздравляю, братан, — Саша крепко пожал Антону руку.
— Я вас тоже,… — Антон сгреб друзей в охапку…
Бурлящая ликующая толпа вынесла друзей на лестницу, а дальше к директорскому фонтану.
— Й-ё-х-х-о! Я остаюсь! — прыгая, кричал Савелий Егоров. Он поджег фитиль большущей петарды, и потряс ею в воздухе, — Думал, шарахнуть в Астролябову, если не сдам! — пояснил он однокурсникам, которые выпучив глаза в ужасе попятились.
Костя Шаров, подскочил и выдернул фитиль:
— Эй, ты чего? Разнесешь холл — точно домой поедешь!
Ребята так расшумелись, что из трапезной выглянула Зинаида Васильевна:
— Ну что мои хорошие? — её голубые глаза светились счастьем, — Вижу, сдали! Молодцы! Поздравляю!
— Спасибо!!! — гурьбой крикнули ребята.
Ликованию не было предела. Хоть школьный пир по случаю окончания первого семестра и назначили на субботу, но кто ж откажется лишний раз повеселиться. Весь студенческий спальный корпус гудел почти до утра. Во многих гостиных стояли накрытые столы, и были танцы до упада.
Ощущение абсолютного счастья, накрывшее ребят вчера после сдачи ботаники, несколько притупилось, но солнечное субботнее утро они все равно встречали в прекрасном настроении.
Антон, едва проснувшись, кинулся к вару — завершающая стадия его приготовления была не менее напряженная, чем начальная. Вернулся он с двумя пакетами разной выпечки — завтрак они конечно проспали, но Зинаида Васильевна все равно не отпустила его с пустыми руками.
Чайник на зачарованном примусе уже громко шумел, когда принеслась розовощекая Дашка:
— Ну и морозяка сегодня, — она запрыгнула на теплый подоконник, и расплылась в блаженной улыбке, — Тепло-о-о…
— Опять гоняла стрекоза? Замерзла? — Саша, расправил покрывало на кровати и глянул на термометр за стеклом, — Ого, двадцать один! Сейчас чайку горячего попьем.
— Лютиков сказал, что если ниже двадцати мороза, то тренировки проводить не станут. Так что, похоже, пока откаталась я.
— Объявление видели? — в дверь просунулась Юрина голова, — Собрания у кураторов в десять тридцать!
— А я-то думал, мы хоть до следующего семестра от нее отвязались, — пробурчал Вася.
— Чай будешь? — Кирилл снял закипевший чайник.
— Не, — отмахнулся Юра, — Пыж отловила в переходе — теперь украшаю Зал для пира…
Судя по оживлению в коридоре многие собрания уже закончились, но профессор Астролябова и не думала закругляться. Уже сорок минут она громко скрипела в своем кабинете, изводя студентов второй группы. Прочитав длинную нотацию о правилах приличия и крайней нежелательности использования магии вне «Потентиллума» для первокурсников, профессор, наконец, села за стол.
— Теперь мы уточним, кто останется в школе на новогодние каникулы, — она раскрыла папку и, достав лист со списком группы, сдвинула её на край стола.
Сидевшего через стол, по диагонали от профессора, Антона словно прошибло током.
