на что он был способен. В конце концов, он совершил ещё один рывок и, оказавшись прямо под источником света, перевернулся на спину — теперь рука свободно доставала, и единственное, что оставалось — отодвинуть ставни окна в военной башне — да, он уже догадывался, где мог находиться. Мягкий ночной свет осторожно проник в его «палату», осветив две небольшие ширмы, служащие ему стенами прямо как в домах восточного стиля; кровать — несколько табуретов, поставленных рядом с каким-то дряхлым покрывалом, лежащим на них; и дверь — просто дыру в том всём чуде архитектуры, к которому быстрым шагом направлялся доктор Хименес.

— Что вы делаете?! Вам не рекомендуется!..

— Спокойно… — он поднял руку перед собой. — Я сейчас. Всё нормально…

Выговорить свои оправдания так, чтобы их было слышно, Уильям Хантер не смог — силы его хватило ровно на то, чтобы слабо шептать себе под нос. Спустя секунду его голова, незаметно для него самого, накренилась на бок, а взгляд медленно погрузился в темноту.

* * *

— Сука! — липкая земля снова затмевала взгляд.

Вторая попытка не увенчалась успехом. Даже с ножом, пускай лезвие того и было крепко-накрепко перекрыто кобурой, Уильяму просто не хватило ловкости, чтобы увернуться от удара по челюсти, который тут же свалил его на землю — снова в грязь лицом. Ви (именно так Вейлон просил называть себя в сокращённом варианте) покачал головой после отражённого удара и поправил свой плащ.

— Недостаточно хорошо.

Парень, выплюнув кровь со рта, едва-едва поднялся на колени. В голове всё немного кружилось, вестибулярный аппарат и координация движений никак не хотели приходить в норму — тело шатало без видимых на то причин. В очередной раз попытавшись подняться, он снова упал и, придерживая тело рукой, пытался не свалиться на живот — в очередную лужу. «Сын солдата, — била мысль по подкорке в его голове. — Да. Да, сын солдата. Да, он был не готов к тому, что случилось в мире, но пытался подготовить меня. Пытался, как мог. И единственная причина, по которой ты ещё стоишь…».

— Ладно, хватит с тебя и пары ударов, — Вейлон неспешно подошёл и потянул парня за плечо вверх. — Поднимайся — пошли. Говорил тебе — не сможешь ты…

Резким движением Уильям отбил руку своего спасителя и, отскочив назад, направил на него нож. «Единственная причина, по которой ты ещё стоишь, состоит в том, что до этого у меня не было достаточно сильного стимула». В ответ мужчина лишь улыбнулся.

— Вот ты как… Ладно, так уж и быть — ещё раз! Давай!

* * *

Утро. Снова утро. Яркое рассветное солнце светило через открытые ставни прямо в лицо. Старик, невольно поморщившись, перевернулся на другой бок. Странно, но рёбра уже болели не так сильно, а рана на спине ныла куда меньше, чем в прошлый раз. Он безо всяких проблем открыл глаза и увидел, что всё ещё лежал на той же импровизированной койке. Рубаха, разорванная теперь почти в лоскуты, валялась рядом на полу, а на его теле красовалась пара свежих перевязей вокруг торса.

Выдохнув, он оттолкнулся от кровати и одним лёгким, пускай и не быстрым движением, оказался на двух ногах. Голова немного кружилась, но в целом можно было передвигаться — ощущение дезориентации постепенно и неспешно сменялось на свежесть раннего утра. Большинство в госпитале всё ещё спало. Конечно — куда торопиться, если пробыл здесь уже около двух недель и собираешься ещё столько же? Однако сам госпиталь существенно уменьшился… или расширился? В любом случае, палат было куда меньше, а свободного места — больше. В той части этажа царила пустота, занимаемая лишь редкими ящичками, в которых, как всё же надеялся Уилл, было что-то, похожее на лекарства. «Впрочем, какая мне теперь разница?».

Он вышел на середину зала и осмотрелся вокруг. Доктор наверняка всё так же находился где-то поблизости — полноправный хозяин и бессменный правитель того места, личный друг бессонницы и добрый приятель сонливости, пускай и не по доброй воле. Действительно — искать его долго не пришлось. Он всё так же расхаживал между оставшихся пяти палат, время от времени посматривая на часы. Завидев наёмника, один из рядовых спешно покинул свою койку, удаляясь в сторону лестницы, пока последний медленно ковылял к своей цели.

— Пять тридцать, — шепнул врачу старик, уцепившись за жердь ширмы, — самое время подыскать себе гроб поуютней, потому что, как я понял из твоего режима и оттенка кожи, спать ночью и выходить на солнечный свет у тебя не в чести. Скажи честно: чеснока боишься?

— О, проснулись! Наконец-то, — воскликнул врач.

— То не рад, что проснулся, то через пару часов уже ликуешь, — бубнел он себе под нос. — Определись.

— Каких «пару часов»? Вы провели в забытье двадцать восемь ровно. Я столько времени со времён брачной ночи в кровати не проводил!

— То есть?..

— Сейчас утро двадцать восьмого, Уильям. Ха — забавное совпадение…

В ответ старик лишь закрыл глаза и немного потряс головой, пытаясь унять слабый гул. Не получилось. Тогда он положил руку на лоб и присел на ближайшую пустующую койку. «Нихрена себе — поспал…».

— И что… Я столько в отключке из-за небольшой царапины на спине?

— Царапины? — искренне поинтересовался врач. — Царапины?! Что? Вы… Вы действительно думаете, что всё это из-за?.. Ха… Ха-ха-ха-ха-ха… Да ты вообще зна!.. — доктор резко переменился в лице. — Так… Ладно, спокойно. Вдох… Вы вообще знаете, что с вами произошло?

— Не совсем, но я не думаю, что всё так…

— Вот именно! Именно, что не думаете! — сдерживаться ему удавалось на редкость плохо. — Как считаете, почему вы потеряли сознание?

— Откуда ты?..

— Да потому, что вы вдохнули прежде, чем поставить фильтр. Даже в резьбу не поставили, но уже принялись дышать! И это ещё профессионал.

— Там просто было не до… Откуда ты, блять, вообще знаешь всё это?! — он недоверчиво косился на врача.

— Оттуда, что ваш юный протеже, который каким-то просто неведомым образом смог найти вас живым, притащил кроме вашего тела ещё и противогаз, что вы, как я понял, и использовали. Было довольно просто обнаружить клетки паразита внутри противогаза. В особенности — на резьбе гнезда. Это говорит только о том, что прежде, чем заменить фильтр, вы произвели вдох. А знаете, чем там был наполнен воздух,