Но выручки от продажи ковров не хватало, чтобы расплатиться с поставщиками. Один омахский банкир ссудил Розе 50 тысяч долларов на 90 дней. Она не спала ночами, думая о том, как вернуть долг. Ей пришла в голову идея арендовать здание Omaha City Auditorium, чтобы под завязку забить его диванами, кухонными уголками, журнальными столиками и телевизорами. Роза и Луи разместили в газете гениальную рекламу, которая играла на скудости военного времени: «Распродажа распродаж! Нам некуда девать мебель! Мы должны все продать! За два месяца мы получили столько товара, что у нас нет места на складе»[730].

За три дня Furniture Mart продал мебели на четверть миллиона долларов. Теперь в Омахе все знали, что Роза Блюмкин и Furniture Mart – это мебель со скидкой. «С того дня я никому не была должна ни пенни», – говорила она[731].

В том же году Изадор Блюмкин умер от сердечного приступа. Роза и Луи продолжали работать, и вскоре имя «миссис Би» в Омахе знали все. При любом важном событии – свадьба, покупка первого дома, рождение ребенка – люди приходили в ее магазин. К началу 1980-х годов Роза и Луи Блюмкины построили крупнейший в Северной Америке мебельный магазин с годовым оборотом более 100 миллионов долларов – в десять раз больше, чем у других магазинов такой же площади[732]. Все пытались конкурировать с Mart, но никто не мог противостоять скидочным кампаниям Розы и Луи. Покупатели приезжали к ним из Айовы, Канзаса и Дакоты.

Роза завоевала прочные позиции на рынке и могла диктовать условия поставщикам: «Семь долларов? Мы завтра обанкротимся, если будем столько платить», – фыркала она[733]. Оптовики, которые раньше крутили носом, теперь ползали перед ней на коленях. И ей это нравилось.

Уоррен вспоминает: «Если ей предлагали партию столов, она за минуту соображала, сколько может за них отдать и как быстро их продаст. И покупала на своих условиях, дождавшись “окна” между метелями, чтобы продавцу нужно было срочно улетать, если он не хочет застрять в Омахе»[734].

Она не занималась торговлей только вечером воскресенья. Это было ее свободное время, в которое она ездила по городу с Луи, изучая витрины магазинов и планируя нападение на конкурентов.

В 1982 году Omaha World-Herald взяла у Розы интервью, в котором она рассказала, что ее семья отклонила несколько предложений о покупке компании. «Кто может позволить себе купить такой большой магазин?», – спрашивала Роза. Когда предложение пришло от Berkshire, она ответила Баффетту: «Попробуй украсть его у меня»[735].

В 1983 году Уоррен прослышал, что Блюмкины ведут переговоры с компанией из Гамбурга, владевшей самым большим мебельным магазином в мире. Значит, они все-таки продавали бизнес, и на этот раз были настроены серьезно.

Когда-то, около двадцати лет тому назад, Роза пригласила Баффетта в свой магазин в центре города, упомянув, что подумывает о продаже. Он действительно хотел купить Furniture Mart для Berkshire. Войдя в магазин, он увидел невысокую, женщину, которая распекала группу здоровых мужчин, выстроившихся у стены. Это были ее внуки, зятья и племянники. Она повернулась к Баффетту со словами: «Видите этих остолопов? Если я продам вам компанию, можете их уволить, потому что они только бьют баклуши. Это кучка лодырей. Сама я не могу, потому что они мои родственники».

Уоррен вспоминает: «Это продолжалось около часа. Слово “лодыри” повторялось много раз. Она считала, что только Луи чего-то стоит. Родственники, давно привыкшие к Розе, терпеливо стояли и слушали. После этого она со мной попрощалась, ведь я уже сыграл свою роль»[736].

Но теперь Баффетт решил, что время пришло. К тому моменту миссис Би перенесла две операции по замене коленных суставов, так что повседневной работой занимался в основном Луи, а Роза заведовала отделом ковров. Баффетт отправил Луи письмо, в котором изложил свои мысли о плюсах и минусах продажи их магазина Berkshire. Они могли бы продать компанию другой мебельной фирме, но Баффетт писал, что «у такого покупателя, независимо от обещаний, обычно есть свои менеджеры, которые считают, что знают, как лучше управлять вашим бизнесом, и рано или поздно захотят доказать это на практике».

«Либо, – продолжал Уоррен, – компанию может получить перекупщик, оперирующий большими суммами заемных денег, который перепродаст ее крупной корпорации при первом удобном моменте. Если бизнес – это дело всей жизни владельцев, выражающее их личности, то этот вариант не годится».

«Наша компания так не поступит и сдержит свои обещания, как ради сохранения отношений, так и потому, что вы нам на самом деле нужны», – заключал Баффетт.

Уоррен хотел, чтобы Блюмкины стали его партнерами, и сказал, что от Луи требуется только две вещи: размещение капитала и выбор главного управляющего с назначением ему вознаграждения.

К тому же Баффетт не был немцем. Это оказалось существенным преимуществом. Германская компания предложила миссис Би более 90 миллионов долларов, но она прокляла бы саму себя, если бы продала компанию немцам. В итоге Блюмкины согласились на сделку с Berkshire, и Баффетт отправился в Mart, где встретил Розу, которая в 89 лет гоняла на трехколесном гольф-каре по магазину, покрикивая на работников[737].

«Миссис Би, я даже не стану проводить инвентаризацию, – сказал Баффетт. – Я верю вам на слово».

Миссис Би посмотрела на своих зятьев, которые стояли у стены. Ее дочерям принадлежало 20 % акций, и они отправили мужей на заключение сделки. Зятья умели считать и понимали, что от немцев получат гораздо больше. «Она буквально зарычала на них: “Просто скажите, сколько вам еще надо, и я сама вам дам”. Она хотела разделить бизнес и отдать их долю, чтобы компания принадлежала Луи. Потом она назвала цену: 55 миллионов долларов за 90 % компании». Розе нужны были деньги.

«Я понравился ей, и она мне доверяла. Роза сразу составляла мнение о человеке и уже не меняла его», – вспоминает Баффетт. Он знал, что она мгновенно принимает решение раз и навсегда, поэтому не сильно рисковал, сказав после подписания контракта: «Если передумаете, я не против». Потом он объяснил: «Никому другому я бы никогда такого не сказал. Но магазин был частью Розы. Если бы она вдруг передумала, я не хотел, чтобы она чувствовала себя связанной. Но она ответила: “Я не передумаю”».

«После завершения сделки я сказал: Миссис Би, должен вам кое-что сообщить. Сегодня у меня день рождения, – вспоминает Уоррен, которому исполнилось 53 года. – Она ответила: “Ты купил себе на день рождения нефтяную скважину”».

Блюмкины никогда не проводили аудита, но Баффетта