— Я провожу вас до квартиры, — решительно произнес Грант, вставая.

— Но она и впрямь буквально через дорогу.

— Все равно. Мы находимся в Нью-Йорке, двор темный, ваш брат сейчас занят, а вы выпили два бокала вина — может, и больше. — Грант сложил руки на груди. — Это не обсуждается.

Александра с трудом подавила желание состроить рожицу. Выходит, кое-что осталось неизменным, ведь и тогда, девять лет назад, Грант был неумолим, провожая ее домой, всегда пропуская вперед… эти мелочи согревали, давали ощущение заботы. Но с тех пор много воды утекло и сама Александра очень изменилась. Не раз ей приходилось снимать угол в совершенном захолустье, где от опасных соседей ее отделял лишь засов. Но разве сейчас Грант станет ее слушать? Нет, он будет спорить до победного, а у нее нет сил, чтобы ему противостоять.

— Ладно, спасибо, — произнесла она нехотя.

Она оставила бокал на кухне и помахала Аманде, которая все еще стояла у кассы. Бросив взгляд на Гранта, та приподняла бровь, но Александра улыбнулась ей и подняла два больших пальца, давая понять, что все в порядке. Наконец они с Грантом вышли в темный и тихий дворик. Стеклянные двери закрылись, и мгновенно умолкла музыка и разговоры. Дождь прекратился, оставив в воздухе что-то вроде водной взвеси, легкого тумана. Александра шла к дому, чувствуя за спиной шаги Гранта, и не могла сдержать нарастающего волнения — сердце забилось быстрее, участилось дыхание, по венам словно пробежал ток. Здесь, в тишине и тьме, как никогда прежде, они остались по-настоящему наедине.

Они уже были в середине двора, когда внезапно по небу прокатился гром, а за ним буквально упала стена дождя. Александра взвизгнула от неожиданности, моментально промокнув до нитки под ледяными струями. Грант схватил ее за руку, и они побежали по брусчатке под навес крошечного крылечка Финна и Аманды.

Стоя под крышей и вглядываясь в темноту, где бушевал ливень, Александра мельком скосила глаза на Гранта и расхохоталась, увидев, что его прежде безупречная прическа превратилась в мокрые, прилипшие ко лбу пряди.

— Что смешного? — прорычал он, чем вызвал новый приступ смеха.

— Прости, — простонала она, прислоняясь к кирпичной стене. — Просто… ты выглядел безукоризненно там, а сейчас…

— Похож на мокрого кота?

Губы Гранта слегка дрогнули, на них появилась тень улыбки — прежней улыбки, которая вскружила голову Александре когда-то давно. Увидев ее, она замерла, позабыв о своем веселье.

— Да, вроде того. — Она кивнула на дождь. — У Финна есть зонтик в прихожей, я принесу.

— Мне не нужен зонт.

— Мне вовсе не нужен был провожатый, но… уж как сложилось, — шутливо отозвалась Александра, вытаскивая ключ. — Минутку.

Выйдя обратно на крыльцо с зонтом в руках, Александра взглянула на Гранта и внезапно зарделась. Дождь внес изменения не только в его прическу. Мокрый свитер его прилип к груди, обрисовывая каждый мускул, каждый изгиб.

— Вот, — смущенно произнесла девушка, протягивая зонт и стараясь не смотреть на Гранта. Но тут рука его коснулась ее, и… словно язык пламени тронул ее пальцы. Александра даже вскрикнула от неожиданности, и звук этот, казалось, заметался по крошечному крыльцу, отражаясь от кирпичных стен. Вскинув голову, она встретила взгляд Гранта — он стоял неподвижно, словно каменное изваяние. Сама же она впервые за долгие годы ощущала, как в теле ее словно бушует пламя — таким живым, пугающим и одновременно волнующим было охватившее ее желание. Точно каждый нерв ее ожил и отозвался на присутствие того, кто некогда дарил ей самое сильное наслаждение в жизни. Грант поспешно отдернул руку, крепко сжав зонт в кулаке.

— Доброй ночи, мисс Волдсворт.

С этими словами он повернулся и, раскрыв зонт, направился через двор к магазину. Александра молча наблюдала, как он вошел в него, а потом отправилась к себе.

Лестница, ведущая на второй этаж, сегодня показалась ей крутой и неприступной — казалось, ступеньки стонали под каждым ее шагом. Даже сам вид милой квартирки со стенами, выкрашенными в бледно-желтый цвет, книжным шкафом у самого входа, откуда торчали пышные листья растений, сегодня совсем не порадовал Александру. Сняв мокрую рубашку, она бросила ее на плитку у стиральной машинки и принялась за обычные дела: полив цветов, гигиенические процедуры и проверку почты. И лишь гораздо позднее, устроившись в кровати с чашкой горячего чая, Александра позволила себе признать: сегодня она опозорилась в глазах Гранта, не только показав, что по-прежнему неравнодушна к нему, но и сделав это после того, как он протянул ей руку помощи, спас ее бизнес.

В чашке плавали лепестки фиалки. Александра следила за ними взглядом до тех пор, пока они не утонули, а чай не остыл. Мысли упорно отказывались вернуться к проблеме, которая стояла перед ней. Наконец, сделав глоток, она начала свою внутреннюю исповедь. Итак, она по-прежнему находит Гранта привлекательным, и тело ее отвечает на его присутствие. А почему бы и нет, с вызовом подумала Александра. Он изменился и стал более зрелым, красивым, к тому же их в прошлом связывали близкие отношения. Нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что после Гранта у нее не было настоящих любовников, были редкие свидания, но дело не шло дальше поцелуев.

Медленно, осторожно Александра заглядывала в бездну своих ощущений и, прислушавшись к ним, облегченно вздохнула. Ее терзал стыд, сожаление о прошлом, ей было грустно и тягостно, а в пучине всего этого затесалась даже благодарность Гранту за его предложение. Но тот жар, что охватил ее при одном прикосновении его руки, не таил в себе ничего, кроме сексуального притяжения. За ним не стояла любовь. Да и как это могло быть возможно, когда Грант, представший перед ней сегодня, так разительно отличался от улыбчивого, обаятельного парня, в которого она влюбилась много лет назад?

Тут же в сознание вползла змеей другая навязчивая мысль: неужели он стал таким из-за нее? Отодвинув этот вывод подальше в глубь сознания, Александра выключила свет и легла. Дождь монотонно барабанил по крыше, и глаза ее начали закрываться. Она с радостью позволила сну