План действий был простым, по крайней мере, так утверждали эльфы, посылая Младшее войско туда, куда сами попасть оказались не в состоянии: необходимо всего лишь всячески мешать Морготу и его сообщникам собирать и готовить армию.

«Орки глупы, — писал руководство к действию какой-то эльф, имя которого выговорить никому с первого раза не удалось, а второй раз пытаться не стали, — и люди, живущие у Моргота, тоже, поэтому не стоит говорить с ними грамотно — вас высмеют и не станут считаться с вашим мнением. Однако вы должны понимать, что глупы орки и люди Моргота не потому, что у них нет способности мыслить, а потому, что их не учат. Поэтому не стоит недооценивать хитрость врагов. Да, они не смогут написать грамотных красивых баллад, которые будут звучать от рассвета до заката, не повторившись ни одной строкой, однако вычислить подозрительного чужака способны. Вы должны быть похожи на них, а в идеале — казаться хуже».

Дальше следовал длинный список выражений, состоявший из различных вариаций всего двух слов: «драная дырка». Эльфы утверждали, что с помощью этой универсальной фразы можно сказать абсолютно всё, и быть понятым на интуитивном уровне.

«Действовать надо аккуратно, — продолжалась ну очень простая инструкция от какого-то умника с ну очень простым именем, — вы должны наняться на работу к оркам или людям, но так, чтобы в вас не видели конкурентов: мойте полы, подавайте-приносите, не будьте слишком усердны. Лучше, если трудиться станут юноши, а взрослые не будут высовываться вовсе, чтобы не вызывать подозрения, пусть занимаются разведкой и редкими нападениями на одиночек-бойцов. Гибель врагов должна выглядеть проклятием, пугать ощущением преследования некоей высшей незримой силой. Девушек к подданным Моргота не подпускайте!»

Баранор закашлялся, однако быстро взял себя в руки. Пятеро молодых бойцов нашли прекрасное место для исполнения задумки: на перекрёстке трёх больших дорог, ведущих от шахт к кузницам и крупным поселениям, где всё чаще звучали марши, расположились четыре таверны и два десятка домов, где часто останавливались не только рабочие, но и воины.

«Никогда не говорите, что сами видели свободные светлые города! — гласило руководство к действию. — От вас должны слышать, будто кто-то рассказывал, как привольно за горами, и надо объединиться и уйти из тьмы. Вы же должны говорить, что сами в такой бред не верите».

— Глупости эти все наставления! — авторитетно заявил Хатол, когда молодые разведчики ушли достаточно далеко от укрытия, где остались старшие. — Я всё продумал. Бельдир должна прийти вечером в таверну, где я работаю, притворившись моей женой, и подмешать в соль тот порошок, который её научила готовить ведьма эльфийская. Потом она пойдёт к тебе, Баранор, с тем же предлогом — помочь мужу. Когда все эти вояки, что тут третий день торчат, начнут засыпать, я подаю сигнал, мы пятеро выбегаем на улицу, заколачиваем двери и поджигаем. Вы сами видели — орки никак не заботятся о спасении в случае пожара, поэтому запертая дверь для них конец.

— Эй, ты! — вдруг послышались голоса со стороны таверен. — Жёлтый! Ну-к иди сюда! Ты вчера языком что-то молол, грят, смуту подымаешь! Хочешь и других работников честных смутить?!

— Беги, — шепнул Баранор, и когда сын Магора бросился наутёк в направлении, противоположном укрытию, сделал вид, будто погнался: — Стой! Вот кто, значит, предатель, драная дырка! Вот кто драная дырка!

— Стручок оторву и в зад затолкаю! — орал какой-то орк, тоже погнавшийся за Хатолом вместе с вышедшими из таверны полулюдьми.

Возможно, он совсем не знал предмета спора, но это было несущественно — главное, показать, что он со всеми заодно! А ещё можно будет подраться.

Показательно запыхавшись и прекратив погоню, Баранор вернулся к оставленным соратникам:

— На работу пора. А этот дырявый пусть сдохнет! Драная дырка!

— Он грит, — начал стучать на Хатола ещё один пришедший со стороны таверны орк, — стручок дёрганый, будто батя его оттуда, из-за гор, воевал там, что этот жёлтый сам всё видел, как там жрачка прям на дороге растёт, и баба любая ноги раздвигает! Типа, наш владыка нас туда специально не пускает, чтоб мы не сдристнули.

— Тоже слышал об этом, — внук Беора кивнул, почёсывая пах, — но чёт не верю. Драная дырка какая-то.

— Жрать чё у нас и тут есть, — важно поддакнул его приятель, и разведчики пошли к тавернам, прилагая огромные усилия, чтобы не оглядываться на убежавшего Хатола.

Вечер был очень холодным — приближалась зима. Оставаться в землях Моргота в период лютых морозов никому не хотелось, поэтому скоро предстояло кинуть жребий и узнать, кто продолжит сеять смуту и страх быть внезапно убитым на дороге, а кто вернётся домой и отдохнёт от войны.

— Надо всё равно воплотить наш план, — сказал Баранору соратник. — Мы и без Хатола справимся. Только представьте — упустим сейчас возможность уничтожить сразу трёх командиров и их дружков, потом шанс не выпадет.

Не веря, что можно больше никогда не увидеть соратника, юноши кивнули друг другу. Да, всё обязательно получится, а храбрый парень из Тёмной Земли просто не может погибнуть вот так глупо в Земле Тьмы. Не может!

***

Руки непростительно дрожали, а глаза слезились. Бельдир чувствовала страх, как никогда в жизни. Сейчас все самые ужасные моменты прошлого казались сущей ерундой.

Когда кузен ушёл с разведчиками на север, юная внучка Беора родила сына и, занимаясь ребёнком, училась эльфийской медицине.

Знахарка Митриэль пугала Бельдир, всем своим поведением вызывая ощущение ничтожности любого живого существа в умудрённых годами и жестоких безумием глазах калеки. Однако сейчас, вдали от света и тепла, среди опасных дикарей, живущих в грязи и взаимной ненависти, все прошлые трудности выглядели до обидного легко разрешимыми. Почему же раньше эти мелочи казались значимыми?

Повторить внешний вид жительниц Дор-Даэделот было сейчас необходимым: жёны орков и остальных алкарим всегда стараются выглядеть соблазнительно: для мужа — чтобы не смотрел на сторону, а для остальных — на всякий случай.

Взбитые и склеенные при помощи местного пойла волосы торчали в разные стороны, яркие губы, щёки и полосы вокруг глаз, продлённые на виски почти до линии волос, смотрелись совершенно чудовищно, и Бельдир подумала, что настолько плохо не выглядела никогда в жизни.

«Ни при каких обстоятельствах не смейтесь и не улыбайтесь широко, если рядом морготовы рабы! — наставляли знахарки будущих разведчиков. — И не потому, что Дор-Даэделот — земля скорби! Забудьте эти летописные глупости! В Дор-Даэделот ни у кого нет здоровых