* * *

Заметим, что теоретические занятия химией, биологией и прочими прикладными науками стажеры «Отряда 731» тут же подкрепляли практикой, препарируя живых людей, заражая их страшными болезнями, проводя бесчеловечные эксперименты над беспомощными узниками. Удивительное дело, но ни во время службы в отряде, ни теперь никто из бодрых и энергичных соратников генерала Сиро Исии на его «фабрике смерти» не испытывал ни ужаса от творимых злодеяний, ни раскаяния…

Говорят, что корни подобной инфантильности кроются в том, что японскому национализму было несколько веков. И в представлении националистов высшей была только «божественная раса Ямато», а все остальные «недонации» — это и не люди вообще.[156]

Задолго до второй мировой войны Сиро Исии побывал в ряде стран Европы с некоей разведывательной миссией. Как он утверждал, имея целью выяснить настроения в этих странах в отношении Японии. И везде он якобы слышал такие разговоры: «Надо уничтожить японский народ», «Японская нация — самое большое зло на земле».

Исии, разумеется, умышленно искажал зарубежные настроения с тем, чтобы поселить во взрослом персонале отряда и подростках убеждение в их праве мстить белой расе за ее пренебрежение к японскому этносу и оправдывать творимые в «Отряде 731» злодеяния.

После возвращения в 1930 году из Европы и Америки он доложил руководству, что время требует срочного развертывания научно-исследовательской работы по созданию бактериологического оружия. Идея была одобрена лично императором, и при Военно-медицинской академии появилась секретная лаборатория во главе со старшим военврачом Исии. С этого времени он, будучи преподавателем Военно-медицинской академии, приступил к научно-экспериментальным исследованиям.

Проблема производства бактерий и руководство экспериментами было делом ученых. Но им были необходимы помощники — технические специалисты для обработки экспериментов, подготовке препаратов и т. д. Но где их взять в требуемых количествах? Из больниц страны были собраны и посланы в Пинфань в качестве вольнонаемных специалисты, знакомые с техникой проведения анализов и экспериментов. Однако не приученные к опасной работе с бактериями, они часто совершали ошибки; многие гибли. Немало «вольняшек», столкнувшись с ужасом нечеловеческих экспериментов, и вовсе покинули отряд. Между тем, учебных заведений, которые могли готовить этих специалистов по санитарно-клиническим исследованиям и могли бы восполнить потери персонала, в довоенной ж Японии было мало.

Обеспокоенный нехваткой персонала, Исии пришел к мысли о необходимости подготовки техников в самом «Отряде 731». Помимо прочего, «домашнее обучение» гарантировало бы привитие железной дисциплины и ответственности за сохранение в тайне секретов бактериологической войны. С этого-то и началось претворение в жизнь идеи воспитания и обучения подростков-стажеров технического состава, иными словами, подготовки среднего командного звена отряда.

Командование Квантунской армии разослали по всей Японии своих агентов, которые искали подростков, желавших учиться, но из-за материального положения их семей вынужденных бросить учебу. Предложение пойти в армию стажерами технического состава обеспечивало подросткам материальную поддержку и одновременно давало им возможность учиться в старших классах.

Собрав по всей Японии подростков, Исии напутствовал их:

— По свету распространилась волна идей о том, что миром должны править белые люди. Наша страна богата духом, но до сих пор, к сожалению, бедна наукой. Наш отряд и создан для того, чтобы в этих условиях спасти Японию. Вы должны гордиться тем, что служите в «Отряде 731», созданном для спасения родины, и когда наступит подходящий момент, я намерен широко оповестить об этом весь мир. Нам только нужно зорко следить за тем, чтобы результаты нашей работы не попали в руки коммунистов. Помните: все, что делается в наших лабораториях и на наших полигонах, совершается ради спасения Японии и во имя нашего императора!

После разгрома и оккупации Японии американские власти не могли не воспользоваться богатейшим научным потенциалом «Отряда 731», и за спиной СССР вывезли наиболее успешных ученых в США. Технических помощников в Америку, разумеется, не взяли. Не попали вчерашние стажеры и под суд.

* * *

Наличных сил у полиции было немного: группе вооруженных гурентай на своей территории начальник участка мог противопоставить только полдюжины полицейских с бамбуковыми палками. Поэтому он, недолго думая, решил привлечь на помощь бойцов из «прикормленного» клана якудза. Тем было плевать на указы о тотальном разоружении страны, и все они поголовно имели не только холодное, но и огнестрельное оружие. И полиция в послевоенной Японии довольно часто привлекало якудза к проведению операций по борьбе с уличной преступностью. История 40–50-х годов сохранила тому немало примеров.

Прибывшая к кладбищу «бригада» якудза быстро разобралась с уличными хулиганами. Не приняв боя, гурентай рассеялись, оставив для полиции лишь безногого главаря. Инвалид был препровожден в полицейский участок, где и рассказал свою любопытную историю.

Он и не думал скрывать, что нанял группу хулиганов для того, чтобы наказать собравшихся в гранитной мастерской пинфанских друзей. Оказалось, что во время войны он вместе со своим братом стал жертвой экспериментов, проводимых «Отрядом 731» в Маньчжурии, и уцелел лишь чудом.

Братья были газетчиками небольших печатных изданий. Младший работал в Токио, а старшего газета отправила в китайский Харбин. Однажды токиец получил короткое письмо от незнакомого человека, в котором сообщалось о том, что старший брат содержится в секретной тюрьме Главной базы Управления по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии. На конверте был оттиснут штемпель почтовой конторы китайского Харбина. Младший брат немедленно отправился на поиски, и по приезду в Маньчжурию узнал, что под наименованием Управления по водоснабжению скрывается таинственное подразделение министерства обороны Японии. Сослуживцы старшего брата из газетного бюро предостерегли токийца от попыток попасть на территорию секретного «Отряда 731».

Младший брат понял, что единственным способом узнать что-нибудь о судьбе старшего было обращение к командиру таинственного отряда. Но увидеть этого командира было очень трудно.

Коллеги-газетчики рассказали токийцу, что его превосходительство начальник отряда имел две автомашины — «шевроле» модели 1934 года, и «форд» модели 1938 года. Табличку с номером машины можно было менять на десяток других с разными номерами. Делалось это для того, чтобы не дать возможности вражеской разведке и ее шпионам выследить машину начальника отряда. Каждый раз, когда машина выезжала в город, номер меняли, и таким образом автомобиль оказывался приписанным то к провинции Биньцзян, то к провинции Гирин и так далее. На лобовом стекле авто красовался треугольный желтый генеральский флажок, запрещавший полиции и жандармом останавливать машину.

Поговорить с генералом можно было только у пансионата «Береза» на Гиринской улице в центре Харбина: машина всякий раз ненадолго притормаживала там перед запертыми воротами. По мнению вездесущих газетчиков, под вывеской пансионата размещался внешний штаб «Отряда 731». Дело было рискованным, но другой возможности помочь брату газетчик не видел. И через нескольких дней дежурства