Шрифт:
Закладка:
– Но тебе придется. Всему свое время, – настояла ангел смерти.
– Хоть имя его можно узнать? – все не унималась Ин-даагерд.
– Можно. Но ты его все равно забудешь, как только переплывешь со мной реку забвения. В мире смертных его зовут Эрлен, но его настоящее имя Эрик.
– Эрик… – словно завороженная звучанием его имени, повторила душа. – Он напоминает мне принца из сказки. От него пахнет зимой. Той, мирной, еще до войны. Цитрусом, хвоей и морозом. Как же мне тебя узнать в следующей жизни?
– Идем, Ин-даагерд. Придет время – узнаешь.
– Идем, – вздохнула душа, с грустью бросив прощальный взгляд на задумчивого мужчину. – Надеюсь, мы с тобой еще встретимся, Эрик.
Она отступила от него на пару шагов, и ангел смерти тут же подошла к ней.
– Есть еще время на несколько минут заглянуть на прощание в тот двор, где ты росла. Или в квартиру, – предложила она душе.
– Да, пожалуй, заглянем, – согласилась Ин-даагерд. – Давай во двор. В квартиру не хочу, мне все еще невыносимо больно.
Краткий миг, равный вздоху, и душа вместе со своим проводником оказалась прямо напротив дверей родной парадной. Ин-даагерд застыла, едва ее взгляд коснулся металлических остовов, торчавших из земли, – все, что осталось от любимой скамейки под березой, чьи голые ветви сковало зимней ленинградской стужей. Судорожно выдыхая, она посмотрела на окна квартир, найдя свои. Там когда-то приветливо горел свет, и ноги сами несли стылым вечером скорей домой в родное тепло. Неотрывно Ин-даагерд созерцала пустые холодные окна, подернутые сизым инеем. Ее глаза, затуманенные воспоминаниями о безвозвратном прошлом, искрились слезами, и они бежали по ее бледным щекам.
– Почему все сложилось так несправедливо? – произнесла она почти шепотом, и этот вопрос породил у души новую волну отчаяния, что снова вызвала мокрые дорожки на ее лице.
– Все сложилось так, как должно, – терпеливо, тоном наставника, объясняла ангел смерти. – Это для тебя все выглядит трагичным, но с высоты Вселенной все вышло логично. В Мироздании все переплетено и находится в балансе. Как и жизнь со смертью. Умирая в одной жизни, ты перерождаешься в другой, чтобы снова выполнить свое предназначение. Таков закон Вселенной – как только где-то убыло, то скоро где-то прибудет. Значит, души твоих близких оказались или скоро окажутся нужнее в другом мире. Как и ты.
Ин-даагерд горестно вздохнула, бросив прощальный взгляд на заснеженный двор.
– Значит, говоришь, не зря я умерла именно сейчас?
– Да. Так нужно. Чтобы в следующей жизни ты возродилась в один год с душами Эм-Миэллин и Мар-рианай. Но как их будут звать в жизни, я не ведаю. Как и все души, при перерождении вы получите другие имена.
– Для чего нам возрождаться в один год? – вновь задалась вопросом Ин-даагерд.
– Для того чтобы произошла инициация. Это очень важно не только для планеты Земля.
– Ничего не понимаю. Я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь, – сказала душа, в недоумении качая головой.
– Придет время, и ты все поймешь, – заверила ее ангел смерти. – А сейчас нам нужно идти. Пора.
Глаза Ин-даагерд вновь наполнились слезами. Ей тяжело давалось принять неизбежное. Ангел смерти протянула руку. Душа вложила пальцы в ее раскрытую ладонь, и они снова оказались на берегу реки забвения в мире Перепутья. Ин-даагерд, покорно опустив голову, села в лодку, даже не глядя по сторонам и иногда судорожно вздыхая.
– Скоро тебе станет легче, – заверила ее ангел смерти, отталкивая веслом лодку от берега.
Тихие воды реки подобно зеркалу отражали хмурое небо. Звенящую тишину нарушали плеск воды, когда весла входили в ее толщу, и редкие всхлипывания души новопреставленной, которые, однако, вскоре стихли. Чем дальше становился тот берег, на который приходят души после смерти, тем больше забвение овладевало Ин-даагерд, принося ей наконец такой желанный покой и умиротворение. Она постепенно менялась прямо на глазах – ее стриженные до подбородка волосы отросли до пояса, какими и были когда-то, бесследно исчезла седина, поправилось и окрепло тело, разгладилась глубокая морщина меж бровей, а на лице с фарфоровой кожей расцвел нежный, бледный румянец. Сейчас она походила на себя прежнюю – юную девочку, не знавшую тягот войны.
Противоположный берег приближался с каждой минутой, и менялся окружающий пейзаж. Небо очистилось от свинцовых низких туч, и по нему медленно разливались пылающие закатные краски, но самого светила нигде не наблюдалось, словно в этом мире закат навечно застыл в своем зените. Около берега росли плакучие ивы, роняя в воду гибкие ветви. Ветер играл их зелеными кронами.
– Слушай меня внимательно, Ин-даагерд, – вновь заговорила ангел смерти. – Сейчас я привезу тебя к берегу, и на нем ты увидишь полустанок. Пойдешь на перрон, он там всего один. Скоро приедет поезд, и проводник тебе покажет нужное купе. Поезд следует в один конец – Небесный мир. В поезде тебя уже ждут души, бывшие твоей семьей в этой жизни.
Глаза Ин-даагерд загорелись.
– Я снова их увижу? – взволнованно воскликнула она.
Ангел смерти согласно кивнула:
– Не только увидишь. Вы будете вместе какое-то время, пока не придет час вашего перерождения. У каждого он будет своим. Но все то время, что вы проведете вместе, бесценно.
– А что меня ждет дальше? – задалась вопросом Ин-даагерд, придя в смятение.
– Сначала отдых, спокойствие и умиротворение. То, что нужно каждой душе после жизни, чтобы набраться сил, а потом… Новая жизнь. Новая судьба. И предназначение, от которого будут зависеть судьбы двух миров.
– Даже боязно как-то от этого, – призналась душа. – Это ведь бремя. Ответственность. Справлюсь ли я?
– Большая сила просто так никому не дается, – поспешила ее успокоить ангел смерти. – Но это все еще будет. А сейчас – покой.
Лодка причалила к берегу, и, выйдя на небольшой деревянный мостик, Ин-даагерд огляделась вокруг. Ее блуждающий взгляд скользнул по стайке крупных кувшинок в воде у берега, сочной зелени травы и ветвям деревьев, что купались в багрово-розовых лучах заката.
– Красиво здесь, – сказала она, мечтательно улыбаясь.
Душа уже ничего не помнила из того, что ей пришлось пережить и что ее мучительно терзало. Ей стало легко и отрадно.
– Небесный мир еще красивее, вот увидишь, – заверила ее ангел смерти. – А вообще, любой из существующих миров будет красивым в глазах того, кто любит и любим. Ступай с миром и ничего не бойся, милая душа. Пусть твоя следующая жизнь будет счастливее предыдущей. Ты это заслужила. Прощай, Ин-даагерд!
И ангел смерти исчезла, оставив только быстро тающую темную дымку над водой, подернутой легкой рябью. Душа увидела перед собой пустующий перрон. Вдруг тишину нарушил гулкий паровозный гудок, и она ускорила шаг, с волнением наблюдая, как в сторону ее платформы, стуча колесами по рельсам, движется паровоз. Перрон мгновенно заполнился взволнованными душами, ожидающими отправки в Небесный мир.
Когда состав остановился, двери одного из вагонов, напротив которых оказалась Ин-даагерд, открыл ангел смерти в форме проводника поезда. Там в тамбуре ее с нетерпением уже ждали те, кого в ушедшей жизни она считала семьей, – мама, папа и братья. Увидев родные знакомые лица, Ин-даагерд вскрикнула и стремглав преодолела ступеньки вагона. Они же призывно протянули к ней свои руки, и через считаные минуты Ин-даагерд уже тонула в объятиях тех, о ком совсем еще недавно болело ее сердце.
Вскоре ангелы смерти закрыли двери вагонов, и паровоз, издав на прощание протяжный гудок, подобный грустному вздоху, набрал ход и постепенно начал ускоряться. Замелькали уютно светящиеся оконца, и состав покинул перрон, унося души праведников в чертоги Небесного мира. На полустанок опустилась ночь, убаюкивая тихие просторы Перепутья.
Глава 26
Воспоминания прошлого
Герда
Я словно находилась на огромной глубине, нырнув в воду с высокого утеса. Обнимая мое тело, она водоворотом утягивала вниз, и как только мои ноги коснулись дна, я смогла оттолкнуться, чтобы затем устремиться
