и тянет поколотить клюшкой.

– Нас много. Сядем повыше? – решила Марина занять деревянный стол с бревенчатыми лавками, где легко поместятся десять человек.

– Ау! – раздались радостные возгласы за спинами семейства Журавлевых. – Милые мои, а вот и мы!

Распахнув руки, от парковки к Марине, Игорю и девочкам торопилась стройная блондинка в расклешенных джинсах. Между зубами щербинка, а кожа ее была тронута солнцем, без капли туши и румян. Тонкие светлые волосы до талии растрепал ветер, она выглядела свежей и ухоженной.

– Барби… – выдохнула кто-то из дочек, и Марина засмущалась еще больше, чувствуя, что перестаралась с макияжем, укладкой на три вида утюжков и количеством лака.

– Мариша, – сомкнула женщина объятия вокруг сестры. – Ты все та же, не изменилась! Нарядная! – развела она руки сестры по сторонам. – Сама шьешь? А я рисовать начала! Представляешь? Игорь, – быстро обняла она его, – и ваши птенчики, привет, мои милые!

– Здрасте, – поздоровались Ира с Мирой, пока Кира решила промолчать.

– А вот и наши: Аллочка, Максимка! Знакомьтесь и дружите. Максимка, следи за девочками и в драки не лезь!

– Лады…

– Не лады, а да, мамуля!

– Да, мамуля, – повторил он, коверкая голос.

– Макс! – погрозил отец пальцем. – Слушать мать. И всех женщин тоже! – улыбался он толстыми губами между широких бакенбардов.

Опустив на землю ящик с поклажей, он принялся всех по кругу трясти, обнимать и раскачивать. Даже Игоря оторвал от земли.

Пока родители занялись неинтересной взрослой ерундой: мангалом, готовкой и болтовней, дети отправились играть на площадку.

– Вот, это вам подарки, – вытянула сестра Максима рисунки для Иры и Миры. – Кирочка, твою я нарисую попозже.

– Мою что? – заглянула Кира в рисунки для сестер.

– Твою карту. Она никак не складывается.

– Что за тупость? Что ты нарисовала? – не понимала Мира. – Тут какие-то палки, кляксы и разводы. Это даже не картинка!

– Гадость! – согласилась Ира. – Выкинь туда!

Ира с Мирой отшвырнули альбомные листы, но Кира не могла оторвать от них взгляда. Подобрав рисунки, она аккуратно и заботливо стряхнула грязь с бумаги.

– А мне кажется, в этом что-то есть, – подбодрила Кира поникшую Аллу, так похожую на свою маму, светловолосую и голубоглазую.

Та улыбнулась:

– В них даже больше, чем кажется. Это карты.

– К сокровищу?

– Для кого как, – пожала плечами Алла, – для них – да, для меня – нет.

– Алка, не приставай! – появился рядом Максим и отобрал рисунки, злобно прошептав сестре: – Опять за старое?! Маме покажу! Снова белые халаты наприедут!

Испугавшись (или сделав вид, как показалось Кире), Алла выдернула бумагу с картами к непонятным сокровищам из рук брата, разорвала их и швырнула в урну.

– Не слушай ее, – посмотрел Максим на Киру и почему-то сразу же густо покраснел. – Она странная.

– Она прикольная… – уставилась Кира на девочку, бормотавшую себе что-то под нос.

Максим был старше Аллы года на два, выше на целую голову, а еще у него были совсем другие глаза. С прищуром и карие. Кира ловила себя на мысли, что постоянно сравнивает Максима с мальчиками из класса и все они проигрывают ему.

Но вскоре внимание Киры переключилось на день рождения, что вот-вот начнется на площадке.

Алла, Кира и Максим рассматривали белый минивэн, из которого выбегали дети лет двенадцати. Их встречал высокий худой аниматор в наряде Человека-паука, отбивая детям «пятюню» по подставляемым ладошкам.

Заметив, что на него смотрят, он оглянулся и помахал в ответ, узнав девочку в спущенной на шею косынке.

Перегородив собой Киру, Алла быстро начертила на песке под ногами какие-то непонятные символы.

– Занятный паучок… – хихикнула она, переглядываясь с Максимом, но дольше всего ее взгляд задержался на Кире, – надо же… сколько всего!

– Алка, надоела! – оттолкнул Максим сестру локтем.

Аниматор перестал махать детям, переключившись на близняшек той, что была в косынке. Две одинаковые девочки носились вокруг горок, песочницы и качелей, подкидывая друг другу юбки, если догоняли.

Это называлось «засветиться». Так они привлекали внимание мальчишек из микроавтобуса.

– Детский сад, – скривился Максим, глядя на сестер Киры, – будешь? – протянул он Кире конфету.

Сладкое ей запретили, а потому не время отказываться от любой вкусняшки. Леденец оказался со вкусом ананаса, и Кира довольно жмурилась, пока глюкоза в крови прибавляла ей сил и удовольствия.

– Спасибо… меня наказали. Торт не дадут.

– Будет тебе торт! Чего ты! Вон «дэрэшка» у пацана! Я принесу тебе самый огромный кусок, хочешь?

– Огромный – не огромный, – передразнила Алла, – вот паук у меня огромный!

Протянув руку, она растопырила пальцы и сунула под нос Кире членистоногое. Взяв его за лапки, Алла разломила паука на две половинки и положила Кире на ладошки склизкие останки.

Попятившись, пока Максим набросился на сестру, Кира врезалась спиной в сестер, которым надоело задирать друг другу юбки.

– Фу-у-у-у! – закричала Ира. – Ма-ма-а-а-а! Кира – живодерка!

Мимо проходил отец сестер.

– Кира, что опять случилось? Что ты сделала?

– Она убила паука! – ябедничала Ира, и Мира ей поддакивала, припоминая удар прыгалкой по лбу. – Я тоже видела! Она его шмякнула!

– Не Кира, а я, – отодвинул пристыженную девочку Максим. Еще и ногой чиркнул по обездвиженному членистоногому, – я его кокнул! Подумаешь! Паук какой-то.

– Дети, поиграйте во что-то спокойное, – попросил их Игорь. – Вон там прыгают в классики, вы ведь тоже так можете. Не расстраивайте своих мам, они пятнадцать лет не виделись.

Когда он ушел, Алла улыбнулась:

– Ты этот рекорд перебьешь, Кирочка. Однажды я нарисую тебе карту, и ты все поймешь.

– Алка! – плавно отодвинул ее руками брат, – оставь Киру со своей малевальней!

– Зачем соврал? – требовала ответа Ира. – Это не ты паука раздавил! Ты что, влюбился?!

Кира закатила глаза:

– Мы кузены, двоюродные брат и сестра! Нам нельзя влюбляться, дуры!

Алла только пожала плечами:

– Ошибаешься, вам можно…

– Нельзя, Алла, он мой почти брат, – не понимала Кира.

– Он мой почти брат, а не твой, – объяснила Алла глупой девочке столь очевидную истину.

– Смотрите! – перебила их всех Ира. – Накрыли столы! А там аниматоры! Спорим, у них будет фея!

– Будет Дед Мороз, – не оборачиваясь, ответила Алла, но никто не обратил на нее внимания, кроме Киры, – но не его бояться надо…

– Это праздник для пацана, – сделал выводы Максим. – Человек-паук у них! И на шариках он. Я буду с парнями тусить, а вы идите с Алкой супчик из лепестков в кукольной посуде помешайте!

– Ты правда умеешь суп варить? – спросила Кира девочку, бормотавшую себе под нос то про брата – не брата, то про паука, то про Деда Мороза.

– Это не супчики, а рецепты, – ответила Алла. – Формулы. Хочешь, научу?

– А хочешь в классики? – предложила Кира. – Умеешь в оборотные?

– Нет.

– Научу!