Читать онлайн Тайна трех - Элла Чак
Читать книгу бесплатно «Тайна трех - Элла Чак». Краткое содержание книги:
Частная школа для одаренных подростков из богатых семей. Гениальная подруга, которая выращивает ядовитые растения в своей личной оранжерее. И тайна, требующая тщательного расследования…Роман понравится поклонникам «Тайной истории» Донны Тартт и трилогии «Игры наследников» Дженнифер Барнс. Это уникальная Темная академия XXI века, где искусство, эстетика и наука соседствуют с дерзкими экспериментами и новыми технологиями.Кто-то из них знает правду. Кто-то выдает себя за другого. А кто-то… скоро умрет.Кира Журавлева не помнит себя до 10 лет. Все ее детские фото изрезаны зигзагом, кроме одного. Мать куда-то вечно сбегает с геранью в руках, а отец постоянно врет…Когда девушке выпадает шанс доучиться в выпускном классе в Москве, она не раздумывает. Ведь там Кира будет жить у друзей семьи – Воронцовых. Тех самых, что изображены на единственном уцелевшем снимке. Могут ли эти люди знать то, что столько лет скрывают ее родители?Воронцовы встречают Киру в своем особняке. Теперь она ходит в частную школу для одаренных подростков вместе с их дочерью Аллой и втайне расследует обстоятельства своего прошлого.Алла в свои 19 лет отлично разбирается в ядах и пишет статьи для научных журналов. Вот только ее способности куда поразительнее: она может предсказать чужую смерть. Математически. И, кажется, жертва из ее последней формулы-пророчества как-то связана с Кирой…Триллер-загадка, где нельзя доверять никому и ничему. Где дружба и любовь – лишь декорации к гениальному злодейскому замыслу. А финал переворачивает представление о книге с ног на голову._______________________________________________«Невероятная фантазия автора и реализация задумки не давали оторваться от книги до самого конца…» – Анастасия (@Diagon_Alley_Channel)«Позвольте себе запутаться в этой паутине, сотканной из безумия.Позвольте себе не понимать, что происходит, потому что вырезанная зигзагом и упрятанная в математическое уравнение правда останется недосягаемой до финала и приятно удивит». – Алена (@alexeenko_alena)
Шрифт:
Закладка:
Элла Чак
Тайна трех
Иллюстрация на обложке Станиславы Иванкевич (Night Crow)
© Чак Э., 2023
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024
* * *
Часть 1
Алая, Вороной и Серый
Узнать правду или вообразить ее – что выберешь ты?
Глава 1
Аквариумные рыбки по рецепту мамы
Больше всего на свете я боялась стать такой, как моя мама.
В ней был намешан коктейль непонятных для меня поступков, историй, разговоров: то ли реальных, то ли выдуманных. В детстве (пусть я и помнила себя только с десяти) она говорила, что мой дедушка астроном и космонавт, но в тринадцать я узнала, что дедуля полжизни проработал билетером в планетарии.
Выдумки про космонавта – цветочки, настоящие растения-убийцы – поступки мамы, объяснений которым не существовало во всей необъятной вселенной.
Например, она резала ножницами все фотографии, где мне меньше десяти. Я видела себя малышкой на чьих-то обрезанных зигзагом руках. Осталась треть снимка, где я играю в песочнице и на кого-то смотрю, открыв беззубый рот. Сотни зигзагов, тысячи кусочков детства, которого и без того в моей памяти не осталось.
Я и сама выросла похожей на зигзаг. То в одну сторону порвусь – приспичило заниматься гимнастикой, то в другую – когда записалась на хоккей. То отрежу волосы до висков, то отращу локоны до пояса. Проколю пять дырок в мочке, а потом ни разу не вдену в них серьги-гвоздики.
Вопрос «Почему ты режешь мои детские фотки?» звучал для мамы примерно так: «Почему анализ астроспектроскопии показывает результат в ПЗС-матрице равной нулю?»
Она не понимала смысла моих слов.
Нулю равнялись ее ответы. Мама хлопала ресницами – всегда накрашенными и подкрученными, – открывала рот, замирая не хуже отцовских аквариумных рыбок. Когда в летний день окна в квартире распахивались настежь, я смотрела на шевеление ее пышных юбок в стиле сороковых. Ткань струилась по телу матери нарядной чешуей, подрагивали плавники-оборки и бантик кухонного фартука – точь-в-точь рыбка зеленый меченосец, которую отец приобрел в прошлом месяце.
С таким же успехом я могла задавать вопрос про обкромсанные снимки отцовским меченосцам, гуппи и гурами.
В редких исключениях, если мама вместо молчания собирала фразы из выученных слов, звучали они так: «Не пора ли купить елку, Кира?»
На дворе стоял август.
Или: «Как ты думаешь, у нового коврика-половика желтый цвет выглядит новорожденным янтарем? Или он осенний грустный?»
И я кивала в ответ. И папа кивал. И рыбки кивали. И соседи, давно махнувшие на нас всеми частями тела, тоже. Все знали, что за дверью нашего дома «не все дома».
В семье Журавлевых царило безмолвное согласие. Папа соглашался с мамой, лишь бы избежать ее припадочной истерики; я соглашалась с ними обоими, лишь бы избежать придирок и вопросов о своем университетском будущем; а мама не соглашалась ни с кем. Делала она это в фирменном запатентованном стиле – хватала с подоконника герань, из чулана тяпку, скрываясь в неизвестном направлении. Даже в феврале. Всегда с геранью и тяпкой в обнимку.
Частенько мне хотелось подойти к отцу и пульнуть ему прямо в лоб: «Почему мать сошла с ума?! Как это случилось?»
Представляю, как он поворачивается на вращающемся офисном стуле и отвечает заготовленную фразу, поглядывая на меня через стекло прозрачной литровой кружки, в которой за жидкостью чайного цвета скрывается крепкий алкоголь:
– Это радиоактивные кролики виноваты, Кира. Спроси у бабушки. Она знает. Это все кролики, дочь.
Произнося «дочь» с интонационным ударением, отец давал понять – разговор окончен. Даже еще не начатый. Я смотрела на стайки гуппи, представляя в пузырьках воздуха вокруг них все заданные мной вопросы, вылетающие прочь из аквариума навстречу дедуле-космонавту.
Я не любила отцовский аквариум. Так же, как я сейчас, немигающим взглядом в него всматривалась мама, пересчитывая рыбешек, пропуская вторую, двенадцатую, двадцатую, двадцать вторую… и остальные номера с цифрой «два».
Почему?!
Хм.
Кого бы спросить?.. Маму с геранью и тяпкой или отца с вискарем вместо заварки?
И тогда я шла к бабушке, которая первой нашла объяснения маминой странности… в кроликах.
На кроликов списывались все неприятности в семье. Ангина – кролики. Моя пара по алгебре – «что вы хотите от ребенка, это все кролики, которых мы съели!». Просрочили взнос по кредиту – какая может быть память после столь памятной крольчатины?!
– Бабуль, я тоже стану… такой… особенной? – спросила я бабушку в четырнадцать, когда, взрослея, начала осознавать – моя мама с приветом.
– Ты уже особенная, Кирочка, – отвечала бабушка. – Мы любим тебя. Любой.
Надеюсь, она говорила не про мои шесть пальцев на левой ноге (тоже из-за кроликов).
– Мама постоянно несет бред! Я позвала ее в кино, купила билеты, а в зале она не разрешила рядом сесть. Оставила между нами пустое кресло, – возмущалась я.
– Для кого? – уточнила бабушка, перестав лепить сто пятый пельмень (я любила считать все, что вижу… как мама).
– Для герани! Прикинь! Она всюду таскает ее с собой! Ну, когда у нее «плохие дни». Так и сидела в обнимку с кустом.
– Это кролики виноваты, ай, ну как же мы… с теми кроликами, вот же не повезло! Как Мариночка любила крольчатину, как она ее любила, м-м-м…
– Ба, хватит про кролей! Из-за них она порезала мои детские фотки? Из-за них с катушек слетела? Из-за них ненавидит двойки и забывает мое имя?!
– Приезжай на выходные в сад, Кирюша, – подливала бабушка кипятка в крепкий чай, добавляя третью ложку варенья на хлеб, с которого уже до моего локтя вишневой жижи натекло, – лето, каникулы! Подышишь воздухом, малины с куста наешься. Приезжай, внучка!
– Приеду, – решила я немного поюлить, – если расскажешь про фотки! Почему я везде зигзагом?
Бабушка делала вид, что вместо пельменей нужно срочно заняться закручиванием тринадцати банок огурцов: дезинфицировать тару, резать чеснок, а я тут с зигзагами пристаю.
– Почему? – забрала я у бабушки прижатую к груди новорожденной тройней стеклянную утварь. – Скажи! Я хочу знать!
– Кирюша, – вздохнула бабушка, – это же все радиоактивные кро…
– Нет! Хва-а-а-ти-и-ит! – выпустила я из рук и бабушку, и ее банки-тройняшки.
Мой визг смешался со звоном битого стекла. Чтобы не смотреть в глаза бабули и не демонстрировать свои, заплаканные, я ринулась подбирать осколки.
– Оставь, Кирюша, оставь!
– Прости, они случайно
