Шрифт:
Закладка:
Комура достал фотокарточки. Снимок Кога был не из удачных, инспектор взял его из старого дела. Террорист выглядел очень молодо и на себя нынешнего вряд ли походил.
— Они. Эта — молодая, — уверенно показал таксист. — Эта — постарше, только одета иначе. Платье на ней темное…
Снимок Кога он долго рассматривал.
— Вроде бы он. — Таксист засомневался: — Но не уверен. Может, ошибаюсь.
— О чем они говорили в машине?
— Да промолчали всю дорогу. Мужчина какой-то бледный, измученный сидел, горе у них, что ли, я не понял…
— Когда примерно в аэропорту были, не помните?
— Так, часов в девять, темнело… Женщина еще сказала: «Заранее приехали, а лететь всего полтора часа». Это потому, что нам со светофорами дважды повезло, а то… Теперь в пробку попадешь — все пропало, никуда не успеешь.
— Багаж у них был?
— Нет, сумка какая-то, и все. Я вначале даже думал, что они встречать кого-нибудь едут.
Таро обходил квартиру за квартирой, зачеркивая на плане крестиками те из них, обитатели которых ничего не видели и не знали. Время было вечернее, почти все сидели дома. Действительно, как выяснилось, несколько пожилых людей по ночам, спасаясь от томительного бодрствования, любили торчать у окна. Никто не опознал по фотографии Митико, зато сообщений о крупных мужчинах, входивших в ее подъезд и выходивших оттуда в ночное время, было столько, что Таро даже растерялся.
Вечером в апартаментах Брайтона, политического советника посольства США, состоялось совещание. Присутствовали: личный адъютант председателя комитета начальников штабов армии США, Уилби, Стивен Льюис и полковник Дэвис, начальник армейской разведки американских войск на Японских островах. Политический советник Брайтон, предупредив, что запись обмена мнениями предназначена для Вашингтона, включил магнитофон.
«Брайтон. Не хочу скрывать от вас: нашей работой недовольны. Создавшаяся в стране ситуация может серьезно отразиться на американо-японских отношениях. В последнее время усилились требования оппозиции расторгнуть договор безопасности. Печать критически оценивает наши внешнеполитические акции. Даже деятели консервативной партии позволяют себе нелояльные высказывания… Активизировалась деятельность коммунистов, особенно настораживает их успех на последних парламентских выборах… Надеюсь, понятно, какими последствиями это чревато…
Теперь о делах с «Джонсон эйркрафт корпорейшн». Должен признаться, что никто из нас не ожидал этого скандала. Практика, как бы это сказать, выражения благодарности стала традиционной… Я склонен полагать, что кто-то сознательно организовал «утечку» секретной информации в печать.
Адъютант. Кто?
Брайтон. Пока сказать трудно. Я поручил расследовать это дело.
Адъютант. А вы с самого начала были осведомлены о методах работы представителей «Джонсон» в Японии?
Брайтон. Разумеется. Кроме того, деятельность компании «Джонсон» шла на пользу нашей стране…
Адъютант. Вы неверно меня поняли. Я нисколько не сомневаюсь в правомерности ваших действий…
Брайтон. Надеюсь.
Адъютант. Но меня беспокоит другое: не всплывут ли данные о связях компании с ЦРУ. Отрицательный эффект такой информации поставил бы под угрозу и наше военное сотрудничество.
Брайтон. Это беспокоит и меня. Джон, не возьмете ли вы на себя труд сообщить последние сведения о ходе дела?
Уилби. Охотно. В завтрашнем номере газеты коммунистической партии будет помещен список получавших взятки. В списке три последовательно сменявших друг друга премьер-министра, пятнадцать бывших и нынешних министров, шесть депутатов, генеральный секретарь кабинета министров, бывший председатель комитета начальников штабов сил самообороны и ушедший в отставку начальник штаба ВВС.
Адъютант. Ого!
Уилби. Коммунисты образовали парламентскую комиссию по расследованию, которая действует отдельно от прокуратуры и Бог весть до чего может докопаться.
Дэвис. Они уже неизвестно каким образом разнюхали, что американская военная разведка работает в тесном контакте с японским управлением национальной обороны.
Уилби. Такого массированного удара консервативная партия может и не выдержать.
Брайтон. Это все, Джон?
Уилби. За исключением сообщения следственных органов о том, что бывший начальник штаба ВВС, а ныне депутат парламента за помощь в делах получил, кроме всего прочего, собачьи ошейники американского производства.
Адъютант. Вы шутите?
Уилби. Нисколько. Они даже нашли женщину, которая по поручению управляющего японским отделением «Джонсон эйркрафт корпорейшн» относила эти ошейники к нему домой.
Брайтон. Джон, приберегите анекдоты для посольских дам…
Господа, я пользуюсь случаем представить Стивена Льюиса. Я не зря попросил его приехать в Токио. Нестабильность ситуации в Японии вполне может привести к падению консервативного правительства и к созданию кабинета оппозиционных партий, где и коммунисты получат портфели. Я уже не говорю о политических последствиях, но они получат доступ к нашим военным и разведывательным данным, ведь мы тесно связаны с японскими коллегами.
Дэвис. На всякий случай мы приняли некоторые меры.
Брайтон. Похвальная предусмотрительность. Но я надеюсь, что до этого все же не дойдет. Правда, придется провести кое-какие акции. Вот тут-то как раз и незаменим такой специалист, как Стивен Льюис. Собравшиеся, очевидно, слишком молоды, чтобы помнить об эффективнейшей деятельности Стивена в Токио десять лет назад.
Льюис. Двенадцать.
Брайтон. Это не столь важно. Я имею в виду работу с террористами из группы «Боевое знамя». Десять с лишним лет назад в стране поднялась волна прокоммунистических настроений, и во что бы то ни стало нужно было эту волну сбить, лишить компартию поддержки среди избирателей. Мы внедрили в группу левых студентов опытного человека, снабдили необходимой литературой, и через несколько месяцев эти молодые японцы «сами», как им казалось, пришли к мысли о необходимости немедленного насильственного свержения буржуазного правительства. В результате — взрывы, два десятка смертных случаев, соответствующая кампания в печати, один из арестованных заявляет о своей причастности к компартии, и дело сделано: коммунисты скомпрометированы.
Адъютант. Не сочтите мои слова за попытку вмешаться в чужие дела, но, может быть, имеет смысл вновь применить лекарство, которое так хорошо себя зарекомендовало?
Уилби. Если только у японцев еще не выработался стойкий иммунитет к данному средству.
Брайтон. От нас ждут решительных действий, прошу формулировать конкретные предложения.
Уилби. Предложение номер один достаточно определенно выразил наш уважаемый коллега из Вашингтона, а его конкретное исполнение лучше всего поручить Льюису.
Брайтон. Хорошо. Благодарю всех за участие».
Поздно ночью с магнитофонной ленты сделали стенограмму и распечатали в трех экземплярах. Два из них были утром переданы помощнику государственного секретаря и председателю комитета начальников штабов, а третий пошел в шифровальный отдел — начальство Брайтона в Лэнгли должно быть в курсе дела.
Подполковник Дэвис подвез адъютанта председателя комитета начальников штабов к резиденции, где их разместили. Выйдя из машины и прощаясь, адъютант задумчиво произнес:
