Вроде бы и песня хорошая, но, чёрт подери, вот перемен ему сейчас хотелось меньше всего! Если всё пойдёт по негативному сценарию, то им придётся уходить отсюда. И ещё не понять из-за чего: из-за ухудшения климата, или из-за того, что творится на родине. Вот только обманывать себя не надо, Стёпа. Если бы вопрос заключался только в том, чтобы обеспечить более-менее нормальное присутствие здесь, то проблема была бы решена. А вот разброд и шатание, что происходит там, дома, с ними справится будет гораздо сложнее.

А если так, то, что дальше? Будут местные соблюдать Договор, когда поймут, что здесь не осталось никого, кто мог бы с оружием в руках отстоять своё право на Границу? Что-то очень и очень сомнительно. Они, конечно, за честь и всё такое, но это сайхеты, а остальные? Союзников они заставят, а вот врагов? Одни только дайхедды – настоящий геморрой! Сколько стычек было с ними за последние пару лет? Не меньше десяти! И ведь лезут же! Постоянно пытаются прощупать оборону, проникнуть на нашу территорию!

Хотя настоящая проблема, конечно, совсем не дайхедды. С ними всегда можно разобраться традиционными способами. Настоящая проблема заключается в том, что и послужило косвенной причиной конфликта с сайхетами, о которой они, судя по всему, до сих пор не догадываются. А чтобы понять, о чём они думают, чем живут и чем дышат, для того нам и нужен свой человек в их среде. Свои глаза и уши.

Смирнов быстрым шагом поднялся по лестнице и зашёл в незапертую дверь. А зачем её закрывать? Аборигены далеко, а в городке на порядок безопаснее, чем в любом ЗТО в СССР.

В квартире было градусов двадцать пять тепла, но после улицы воздух здесь казался прохладным. Окна были плотно занавешены шторами, из-за чего внутри стоял приятный полумрак.

Из своей комнаты выбежал сынишка и с разбегу повис на отце.

- Привет-привет, мелкий! Как ты? Где мама?

- В гостиной! – радостно протянул мальчишка и доложил. Он ещё толком не выговаривал все звуки, из-за чего его речь казалась донельзя забавной. – Читает книгу!

Полковник присел на корточки и очень строго спросил:

- Ну что, пойдём к тёте Даше?

- Пойём! – размашисто кивнул мальчонка.

- Будем продолжать учиться?

- Буйем! – снова тряхнул головой сын.

- А мама пусть пока отдыхает и читает! – крикнул Смирнов из прихожей в сторону гостиной комнаты, где должна была находиться его жена.

Он нацепил на сына широкополую панаму, маленькие детские солнцезащитные очки, и, взяв его под руку, вышел из квартиры, где у подъезда их уже ждал уазик с водителем.

Когда они вышли на улицу, полковник поднял глаза и увидел в окне жену, которая стояла, отодвинув штору, с лёгкой тревогой глядела на них.

- Помаши маме ручкой! – попросил полковник, и мальчонка с готовностью замахал правой рукой, глядя на мать, и та в ответ тоже ему помахала. Вот только радости в этом жесте почти не было. Скорее, настороженность.

Вот уже несколько месяцев, муж возил сына к каким-то специалистам, которых он называл учителями, но которые, как она подозревала, таковыми не являлись. Несколько раз она натыкалась на них в клубе, и спрашивала о том, чем они занимаются с её сыном и другими детьми, но они каждый раз ловко соскальзывали с темы, и только однажды рекомендовали напрямую спросить у своего мужа.

При этом они упорно заверяли, что ничего опасного с ребёнком они не делают. Просто отслеживают состояние здоровья в непривычной для него и других обстановке. Проверяют активность мозга и способность к обучению. Обещали, что по возвращению, он сможет учиться в школе, а может, и в институте, на порядок лучше других детей.

И вроде бы всё было хорошо, и вроде бы сынишка ничем не отличался от таких же детей его возраста, которых можно было здесь встретить, и с которыми он ходил в один детский сад, но какое-то подспудное беспокойство точило её разум. Что-то неуловимо изменилось в ребёнке. Что-то еле заметное, но ещё недостаточно явное, чтобы понять, что это именно такое.

Однажды к ним в квартиру пришли сразу несколько человек. Кажется, три мужчины и две женщины. Да, одной из них была та самая Дарья Иванова, тётя Даша, как называл её супруг, психолог. Остальные? Остальные были в военной форме, но она знала, что они не просто военные. Они учёные.

Плохо было то, что она не могла повлиять ни на что. От неё в данном случае ничего не зависело. Несколько раз она пыталась заговорить с мужем на эту тему, но в какой-то момент поняла, что он, если захочет, может отослать её отсюда, разлучив с сыном, по крайней мере до того момента, пока ему не исполнится пять лет. И ничего она сделать не сможет.

Да, её муж был хорошим человеком, она всегда так думала. Когда познакомилась с ним, когда вышла замуж, когда моталась с ним по военным городкам необъятной родины, когда он однажды сказал, что им предстоит очень далёкое путешествие.

Но здесь с ним что-то произошло. Он изменился внутренне. Стал более жёстким что ли, более скрытным. Всё вроде так же как всегда и в то же время не так.

Гости тогда долго общались с её мужем в гостиной. О чём-то говорили, рассуждали, выходили курить на балкон любоваться туманностью, что расцветала подобно сказочному цветку на ночном небе.

Она и сама часто смотрела на него, ибо ничего прекрасней в своей жизни она не видела. Но мысли о том, что с её сыном делают что-то непонятное, её всё равно не покидали. Может быть, ничего плохого с ним и не происходит, но что-то особенное, это точно. Что-то особенное, как и всё это донельзя странное место.

***

Генерал сидел за столиком в чайхане. Увидев Смирнова, он помахал ему рукой, мол, подойди сюда. Полковник пожал руку майору, и быстро подойдя к столику генерала, после короткого кивка вышестоящего чина сел на свободный стул.

- Ты в курсе, что твоя жена приходила ко мне?

- Да? – сделал удивлённый вид Смирнов, несмотря на то, что, конечно, же знал, что его супруга ходила к его непосредственному руководству.

- Да, Стёпа, да, - спокойно ответил генерал.

- И чего она хотела? – продолжал изображать неосведомлённость полковник.