мертвы, вот уже как полгода, — сказал Клещ, будто даже сочувствуя мне. — Вас обоих предали. Сенин посчитал, что вина лежит на тебе из-за твоих промедлений. Я разговаривал с ним, пытался переубедить, он был очень зол.

— Мертвы?

Глава 10.1

Стены кабинета будто сходились, пытались давить на меня. Так проявляли себя давно запрятанные в бессознательное: страх, вина и тревога. Без особого труда вот уже несколько лет мне удавалось стерпеть этот дискомфорт, потому что ощущался он будто от третьего лица.

Мне удавалось вести рассказ и не терять суть истории, при этом параллельно размышлять о своей приближающейся старости и неизвестности в конце. Я думал, жалею ли о потерянных годах молодости в Зоне или мне давно уже стало всё равно?

Воронов слушал меня с удивлением, всё выше подымались его возрастные брови, расправлялись морщины. А ведь это даже ещё не финал истории.

Я был доволен собой. Столько лет во мне таился нераскрытый талант рассказчика.

— Скажу честно, я поражён, — выдавил из себя генерал. — Во многом нужно будет разобраться подробнее, и, скорее всего, твоё дело разрастётся из-за новых показаний, а мы с тобой увидимся ещё не раз. И почему ты сразу не сказал, что болен? Рак всё-таки нашли, верно?

— Да, но это уже не имеет значения.

— Ты прав, — генерал кивнул. — Учитывая твой статус, тебе не на что рассчитывать даже с тяжёлой онкологией.

— Получается, я могу рассчитывать только на сокращение срока через естественную смерть, — хмыкнул я.

Генерал никак не отреагировал, его интересовало совсем другое.

— Это ведь не конец? Твой рассказ так и не прояснил ситуацию с тем артефактом.

— Вот вы заладили про этот артефакт, — я раздосадовано покачал головой. — Рассказал вам такую историю, а вы даже не вникли в детали, не смогли прочесть между строк.

— И что же я должен был прочесть? — Воронов нахмурился.

— Как долго до вас доходит. Хорошо, давайте ещё немного окунёмся в прошлое. Только на этот раз, вы мне скажите.

— Что я должен сказать? — непонимающим взглядом уставился на меня генерал.

— Помните тот серый ветреный вечер, когда вы сели в свой новенький, купленный неделей ранее в салоне, мерседес и готовы были хвастаться по этому поводу всякому встречному? Удивительно, откуда у офицера следственного ведомства мерседес? Затем вы поехали на пустырь за городом, — я видел, как от моих слов, что-то проясняется в глазах Воронова. Он уже не сидел в своём кресле в расслабленной позе, генерал сильно напрягся. — Вы тогда встретились с одним молодым человеком, в серой куртке и капюшоне. Этому наивному студенту знакомые подсказали, что есть влиятельный человек, который может скостить срок или даже закрыть уголовное дело без последствий за хорошие деньги. Этакий оборотень в погонах. Исключением, конечно, были особо тяжкие дела. А вот политически мотивированные, как вы тогда сказали, можно только сильно подсократить.

— Ты?! — напряжение в теле Воронова достигло пика, возможно, он даже впал в ступор.

— Я, Вадим Андреевич. Сколько тогда было таких дел? Трудно всех запомнить. И всё же у вас неплохая память, даже с учётом того, что я помог её разворошить. Много вы заработали с подобных мне?

— Ты хочешь меня в чём-то обвинить?

— Вы и сами знаете, в чём ваша вина. Вы обещали и давали нам гарантии, что два ни в чём ни повинных человека выйдут на свободу раньше назначенного, а вы гарантируете им безопасность в тюрьме. Мы же в это время горбатились в Зоне, отправляли вам миллионы каждый месяц.

— Да уж, — Воронов покачал головой, уголки его губ приподнялись. — Какая же всё-таки земля круглая. Я ничем тогда не мог помочь, поверь. К тому же, насколько я помню, дело было либо в болезни, либо в халатности персонала, а, может быть, их действительно просто не захотели выпускать. Какая теперь разница, Лоцман?

— Большая, — я запустил руку за пояс, нащупал уже ставшую тёплой рукоять и достал пистолет, с громким стуком положил его на стол. Дуло направил в сторону Воронова. Генерал вздрогнул, глаза его расшились от страха, но я не спешил стрелять. — Вы правы, земля круглая – очевидная вещь. Настолько же очевидная, как и то, что люди бывают злопамятны.

***

В последние годы с возрастом мне почему-то было неприятно долго находиться под палящим солнцем, но, к сожалению, мой путь пролегал по достаточно пустынной местности, вдоль старой железной дороги. Здесь не было ни малейшей тени, а светило находилось в наивысшей своей точке. Как назло, день выдался безоблачным, что большая редкость для Зоны.

Я шёл в направлении бара и отеля Пикник. Гадал про себя, существует ли ещё это заведение спустя столько лет?

Наведываться в бар я не собирался, поэтому на полпути свернул направо, прошёл через гряду кустов и забрался