Чёрный подошёл вплотную. Я смотрел в его красные линзы, слышал хриплое дыхание под шлемом. Мы простояли так несколько секунд, я всё не решался ответить ему, мне казалось, что он просто не был достоин моего ответа. Однако накопившаяся злость подпирала здравый смысл.

Я не выдержал и схватил его обеими руками за шею. Тот лишь усмехнулся и с лёгкостью отбил мою хватку. С такой мощью, что я почувствовал резкую боль, как будто бы отдача от сильного удара стальным молотом прошла сквозь руки.

Я не сдавался и ухватился теперь уже за шлем, с трудом сорвал его с лица Чёрного. На этот раз он почему-то особо и не сопротивлялся. На свет показалось его уродливое лицо и ухмылка, а шлем с глухим стуком покатился по крыше.

— Ты рад меня видеть, Ханурик?

Прохоренко схватил меня за шею, и его хват был гораздо крепче моего, нет, он был смертельным.

Я почувствовал, что стоит только ему приложить чуть больше силы, и он переломает все внутренности моей хрупкой шеи.

Не знаю, чего он добивался, снова какие-то игры, может быть, хотел устроить для меня издевательства и пытки. Я лишь потянулся рукой к его лицу, залепил пощёчину и в тот же миг произошло странное.

Яркая вспышка ослепила глаза, я потерял равновесие и всякое восприятие собственного тела. Это было похоже на давно забытые ощущения при том пространственном прыжке с болот, но напоминало лишь отдалённо.

Глава 9.4

Не помню, чтобы терял сознание, но чувство реальности вернулось после того, как под ногами появилась твердь. Я стоял посреди поляны, которую окружал густой лес, и деревья не были похожи ни на одну из знакомых мне пород.

Небо здесь отдавало странной глубокой синевой, будто над головой распростёрся океан. Я вдохнул полной грудью и, к своему удивлению, не почувствовал знакомого запаха Зоны.

Периферическим зрением я заметил движение, повернулся и от неожиданности шарахнулся, даже отпрыгнул назад.

В десятке метров от меня на поляне стоял Вольга, смотрел на меня своим пронзительным старческим взглядом. Одет он был то ли в белый халат, то ли в плащ.

— Ты? Где я?

Вольга посмотрел на меня, будто не понимая моего вопроса. Тогда я осмелился подойти ближе и повторить.

— А, Лоцман, — старик расплылся в улыбке, затем распростёр руки и оглянулся. — Ты там, где простирается твой собственный разум и, возможно, разум связанных с тобой людей.

— Что за чушь? — спросил я, но потом понял, что бессмысленно противиться всяческому бреду, когда собственные глаза наблюдают подобное. — А ты сам, как здесь?

— Меня здесь нет.

— Опять? Да что же такое, — я раздражённо махнул рукой, ожидал, что, как и в прошлый раз она пройдёт через старика, но неожиданно ладонь стукнулась о плечо. Я вздрогнул.

Вольга отшагнул и стряхнул с плеча невидимые пылинки.

— Полегче, Лоцман. Здесь я вполне материален.

— Может, объяснишься?

— Меня здесь нет, потому что я лишь небольшая доля того, что было вложено в тебя, на подобный случай.

— Какой случай? Что значит вложено?

— Где-то здесь бродит твой недруг, просто найди его, — Вольга уселся на траву и скучающим взглядом уставился в пустоту.

— А ты здесь вообще зачем? Это обещанная помощь такая?

— Да не нужна тебе моя помощь, — Вольга посмотрел на меня и махнул рукой. — Слабенький твой Прохоренко, сам поплыл. Иди уже.

— Что-то я не понял, — я начинал негодовать, но старик просто замер в позе, будто его поставили на паузу. — И куда мне идти? — Вольга молчал. — Да пошёл бы ты сам.

Я развернулся и пошагал в сторону леса и только на ходу, к своему удивлению, обнаружил, что на мне один лишь спортивный костюм и тапки. Тот самый комплект, который когда-то в бункере выдал мне Гава.

— Да что за дерьмо здесь происходит?! — я крикнул настолько громко, насколько мог. Эхо разошлось по окрестностям.

Пробираться сквозь заросли странных неестественной формы деревьев было тем ещё удовольствием. Несмотря на подозрения в нереальности происходящего, пару раз я сильно ободрал кожу об обломанный сук и ветку. Боль была вполне себе ощутимой.

Не хватало ещё подохнуть в проклятом зазеркалье.

Спустя минуты, я выбрался на берег озера. Небольшой водоём размером примерно с футбольное поле, с зеркальной и безмятежной гладью. Оно было неправильной формы, но выглядело так неестественно, что мне совсем не хотелось подходить к воде, пока я не увидел человека.

Он сидел на берегу повёрнутый ко мне спиной, худой и, кажется, не совсем здоровый. Обхватив колени обеими руками, он покачивался вперёд-назад, что-то бормотал себе под нос. На нём была сильно поношенная военная форма, а на ногах ничего, совершенно босой.

Я не верил собственным глазам, зашагал к берегу и за несколько метров окликнул его.

— Лейтенант?!

Прохоренко вскочил и обернулся. Без сомнений, это был он, в том самом виде, в котором наш отряд когда-то встретил его на болоте.

— Это вы? — глаза Прохоренко выглядели напуганными, но