— Очередное доказательство, что руки Прохоренко слишком удлинились за эти месяцы, — сказал Гава, кивая на мёртвое тело на столе. — Он был информатором Долга в рядах бандитской касты карателей. Много раз помогал нам, но сегодня почему-то пошёл против, при этом осознавая неминуемую смерть. Это уже какой-то фанатизм.

Бандит в плаще лежал в позе с вытянутыми вперёд руками, не хватало только раскладки фруктов и разных блюд на нём. Кажется, в последнее время я стал спокойнее переживать смерти и всяческие экстремальные сюрпризы, иногда даже с нотками чёрного юмора.

— Очередное доказательство, что доверять никому здесь нельзя, — процедил Топорчук, но на этот раз без косых взглядов. — Я бы и вам, старший лейтенант Антов, не доверял, но так повелось, что нам легче сотрудничать, чем воевать.

— Мне жаль, что вы не видите дальше собственного носа и не понимаете, что Прохоренко, хоть и опасный враг, но не главный, — высказался двухметровый свободовец.

— Опять вы сейчас про своих «Хозяев Зоны»? — произнёс Топорчук с явным раздражением. — Тема закрыта. Ясно вам?

Мне вдруг показалось, что вояки и Гава скорее не хотят обсуждать неких хозяев, нежели считают слова свободовца бреднями.

— Думаю, пора заканчивать наши мирные и дипломатические переговоры, — на выдохе сказал Гава. — Через два дня за час до рассвета начинается штурм. Надеюсь, что все шпионы Прохоренко только что подохли и утечек не будет.

— Операцией будет руководить полковник Олещук, — командным голосом проговорил майор и посмотрел на трупы бандитов с таким презрением, что я ожидал от него плевок. — Ваш генерал тоже будет на связи, на месте силами Долга руководите вы. Оглашаем начало операции «Юпитер».

Примечательно, что «ваш генерал» из уст военного было сказано с нескрываемой надменной усмешкой.

И всё же здесь, за этим столом не пахло никакими союзами, и даже близкие по целям и видению Долг и военные недолюбливали друг друга.

Кажется, ещё пару лет назад меня посетили слухи, что военные между собой насмехаются над долговцами и по большей части их презирают. Они считают, что группировке численностью чуть больше роты не нужен генерал, а их лидерам не стоило присваивать себе воинские звания, которых они никогда в армии и не получали.

Военные покинули палатку. После них молча ушли и представители Свободы.

Гава рухнул на стул, выдохнул с облегчением. Его помощники приступили к выносу трупов, от которых уже растекалась приличная лужа крови. Кто-то очень быстро принёс в палатку чёрные мешки.

Смит вызвался помочь долговцам в переносе тел. Клещ тем временем подошёл ко мне.

— Хорошо ты здесь устроился, на первом ряду, — усмехнулся он.

— Век бы тебя не видеть, — пробурчал я.

— А я рад тебя видеть снова, Лоцман.

— А я нет. Разве не понятно? Или ждёшь благодарности за очередное спасение из беды, в которую я бы и не вляпался, не послушай тебя. Не будет благодарностей.

— Ну и ладно, — Клещ пожал плечами и с наигранным разочарованием вздохнул. — Ты должен понимать, что есть вещи, которые стоят выше наших с тобой интересов и даже жизней. Я ещё мягко с тобой обхожусь, ты не калека и ещё дышишь. Разве это не чудесно?

— Долговцы говорят, у меня рак. Предполагают, — зачем-то сказал я, возможно, наивно хотел вызвать у Клеща чувство вины и получить хоть какие-то извинения.

— Я могу только посочувствовать, — сказал Клещ, хотя бы без своих мерзких усмешек.

— А почему они называют эту операцию «Юпитер»? — спросил я и с подозрением взглянул на подполковника.

— А ты разве не знаешь, где Чёрный окопался со своей бандой?

Глава 9.3

Усиливающийся ветер трепал маскировочную сеть, натянутую над нашими головами. Долговцы называли это место ставкой командования. На широком столе лежала карта окрестностей завода Юпитер, над ней склонился Гава и два его помощника – тоже офицеры.

Чуть поодаль от стола топтался недовольный прапорщик, которого военные приставили к Долгу для того, чтобы он проследил, насколько чётко чёрно-красные будут следовать плану. От прапора несло табаком и перегаром, по его красному лицу было видно, что он совсем не рад такой командировке.

Я стоял на углу стола и чувствовал себя лишним. На карту смотрел без всякого интереса, потому что, несмотря на своё прозвище, ничего в картах не понимал.

— Ублюдки заняли весь Юпитер, это огромная площадь, — негодовал Гава и очерчивал невидимые линии карандашом над столом с картой. Ситуацию он описывал по большей части тому офицеру, который прибыл в лагерь только сегодня. — Когда мы узнали об этом, сразу задались вопросом: «как он собирается удерживать за собой такую территорию?» Оказалось, что людей у него достаточно. Примерно две роты, полностью укомплектованных.

— До сих пор не верится, — покачал головой один из офицеров долговцев. — Собрал всё отребье Зоны у себя под крылом.

— Зато у нас есть прекрасная возможность уничтожить их всех разом, — утвердительно сказал Гава, затем посмотрел на меня. — Лоцман, ты пойдёшь в составе специального отряда.

— А мне надо туда идти?

— Да, кто-то должен выманить Прохоренко, пока военные уничтожают его приспешников.

Я догадывался, что меня привлекут в роли