гравикара. Казалось, пара стояла на месте, и только подскочившие в груди лёгкие указывали на то, что они всё ещё несутся сквозь беспросветные, нескончаемые парсеки мглы. Тихоня и думать не смела, что когда-нибудь увидит нечто подобное воочию. Даже её математический склад ума не позволял вообразить бесконечность настолько всеобъемлющей. Словно в этой части космоса не было вообще ничего и никогда. Полное отсутствие всего; даже Евклидова пространства, в котором это отсутствие всего могло бы находиться. Бездна, обесценивающая суть трёхмерности, сдавливала девушку многотонным весом. Время шло, а они всё летели и летели в миллиардах световых лет от Земли; они неслись сквозь вселенское затекстурье даже дольше, чем добирались до него. И чем дольше длилась эта далёкая одиссея, тем всё менее явственно Тихоня представляла то, что должно оказаться за её финишной чертой. Незримый вакуум уплотнялся. Он становился всё теплее, хотя горизонты всё так же застилала тьма. Теплее, ещё теплее. Вдруг проводник остановился, и они повисли в невесомости пустоты.

- Прибыли, - сообщил пришелец. Тихоня осмотрелась, но густой мрак застилал всё вокруг. Заметив её замешательство, фантом моргнул, и затмения воспылали в тысячи раз ярче. Настолько ярче, что Кимико едва не ослепла. Она прищурилась и даже прикрыла лицо ладонями, но ледяная белизна до сих пор жгла отвыкшие от света сетчатки.

- Добро пожаловать на край вселенной, - величаво известил призрак. - Узри же стилобат всего сущего, Кимико.

Открыв веки, Тихоня какое-то время не могла поверить своим глазам. Пара находилась рядом с исполинской стеной, у которой не было ни конца, ни края. Совершенно чёрная, она дышала теплом, словно остывающая батарея. Матовая и гладкая, стена простиралась во все четыре стороны и казалась слегка впуклой: создавалось впечатление, что они видят лишь мизерную часть грандиозной сферы, внутри которой находятся. Местами рядом с нею парили одинокие астероиды и колючие обломки метеоров.

- Поверхность последнего рассеяния... - еле слышно проговорила Кимико. - Спектр её реликтового излучения должен соответствовать спектру излучения абсолютно чёрного тела. Одного не понимаю: почему чем дальше мы от центра вселенной, тем она более разрежённая? Если допустить, что теория большого взрыва верна, то должно быть ровным счётом наобо...

- Всё это неважно, дитя. Просто ответь мне: что же находится там, за стеной?

- Ничего. Область, где отсутствует материя, пространство и время. Такова общепринятая космологическая модель.

- Общепринятая кем? Людьми, которые пока ещё даже не выбрались за пределы Солнечной колыбели, не говоря уже про Млечный путь? Не смеши меня, иначе мне придётся всерьёз задуматься над тем, чтобы пересмотреть о тебе мнение... - призрак повернулся к стене. - Ты и впрямь считаешь, что всё это образовалось само по себе? Неужели тебя никогда не терзала беспокойная мысль, что там, за гранью привычной реальности, что-то... или кто-то дожидается тебя?

- Разумеется, терзали. Я верила и верю в это до сих пор. Однако я привыкла основывать свои умозаключения на доказательствах.

Фантом посмотрел на себя так, словно впервые увидел своё матовое тело, точь-в-точь похожее на материал стены.

- Доказательства? Разумеется. Жажду понять свою суть можно утолить, лишь окончательно сбившись с пути. Родись ты собакой, что живёт в будке из собачьих костей, ты бы задалась вопросами в первую очередь, - он приглашающим жестом подозвал девушку к стене. - Рассмотри её ближе, Кимико.

Подлетев к стене, Тихоня прижала к ней ладони. Твёрдая и ровная, но ощупь стена напоминала свежий, ещё тёплый асфальт. Под подушечками пальцев ощущались равномерные выпуклости. Тихоня прислонилась к стене вплотную и посмотрела на неё, как ювелир смотрит на необработанный алмаз: по всей поверхности тянулись ряды и столбцы одинаковых символов. Дважды перечёркнутые крестики размером с тетрадную клетку стояли вплотную друг к другу. Словно вечный безумец отмечал здесь дни своего заточения.

- Как считаешь, могла ли такое сотворить природа? - вкрадчиво поинтересовался фантом. - Могла ли природа создать стену из того же, из чего состою и я? В чём заключается первопричина сей кощунственной затеи?.. И зачем сажать льва в одну клетку с агнцами?

Аналогии фантома нисколько не испугали Тихоню; ею овладел научный интерес. Озвученные неясности тут же затребовали уточнений.

- Папские кресты? Любопытно и весьма странно. Да, природе порой свойственна симметрия, взять те же снежинки или кристаллическую структуру натрия. Но чтобы в таких масштабах... - Тихоня обернулась. - Этими символами покрыта вся стена?

Призрак обвёл окружающую их панораму руками:

- Вся внутренняя часть этой сферической темницы, от основания и до вершины. Однако нашлось одно место, которое наверняка породит в тебе ряд новых вопросов. Мы как раз рядом с ним... - он указал пальцем чуть ниже. - Посмотри вон там.

Цепляясь ногтями за стену, Кимико послушно спустилась вниз. Она долго и пристально изучала крестики, один за другим, пока взгляд не наткнулся на что-то, выбивающееся из общего массива.

- Невероятно... - сорвалось с побледневших губ.

Внутри нескончаемой таблицы перечёркнутых крестов выделялись три стоящие рядом цифры. Шестёрка, ноль и шестёрка. Такие же по размеру. Простое арабское 606. Тихоня представила, какое астрономическое количество времени нужно было потратить на поиски столь крохотной незакономерности, и ей стало не по себе. Аж голова закружилась. В глазах помутнело, и Кимико в ужасе отпрянула от стены.

- Что ты противопоставишь этому? - спросил пришелец.

- Подождите... вы... - Тихоня до сих пор не могла прийти в себя; ею овладело неконтролируемое чувство потерянности, словно она позабыла, кто она такая и что вообще из себя представляет. Всё вокруг превратилось в пугающий психоделический трип. - Вы и впрямь рассмотрели все эти символы? Все до единого?

- Я же говорил: в моём распоряжении было очень много свободного времени. Скажу даже больше, я их пересчитал. Не думаю, что конкретная величина наведёт тебя на какие-то размышления, но стоит отметить, что она состоит из чередующихся шестёрок и нулей и имеет в своём составе шестьсот шесть порядков. Я заподозрил, что количество символов будет связано с этим числом ещё задолго до того, как закончил подсчёт... Если всё это сотворила твоя так называемая природа, то она не лишена чувства педантичности.

- Я вам не верю, - выпалила Кимико. - Вы собственноручно могли внести изменения в эту закономерность. Никто, кроме вас, не мог оставить на краю вселенной придуманные людьми цифры.

- Никто? А как насчёт создателя всего и вся?.. Кроме того, если бы я мог хоть самую малость повредить эту могущественную преграду, мне не оставалось бы совершенно