тревоге, шестьдесят дивизий разворачиваются вдоль нашей границы, а все поезда на железных дорогах Китая вдруг двинулись на север. Что все это означает, товарищи? — Стриж опять появился на экранах. — Это означает, что в ближайшие два часа, то есть еще до восхода солнца на Дальнем Востоке, два миллиона лиц еврейской национальности, проживающие на нашей территории вдоль китайской границы, атакуют с севера наши пограничные части, чтобы уйти в Китай. У них есть оружие, много оружия. Оно было в тех самых ящиках с «продовольствием», которое доставили им израильские самолеты два дня назад. Так Израиль воспользовался нашим гуманизмом — вместо продуктов послали сюда автоматы «Узи»!.. Но, конечно, даже с помощью израильских автоматов эти люди не смогут опрокинуть наши пограничные войска. Но и это входит в планы израильско-китайско-японских стратегов. Им, как я уже говорил, важно спровоцировать конфликт — любой вооруженный конфликт в этой зоне. И как только лица еврейской национальности нападут на наших пограничников с севера, израильская дивизия и китайские части, под предлогом защиты этих двух миллионов евреев, двинутся на нашу территорию с юга, а японские — с востока. Вот, товарищи, что произойдет в ближайшие два часа — интервенция! Интервенция, которую изнутри страны всеми силами поддержат руководители уральских беспорядков, а извне — агрессивные силы Ирана и Турции, которые давно вынашивают планы захвата наших республик Средней Азии и Кавказа.

Таким образом, товарищи, речь уже не идет о том — будет или не будет у нас в стране советская власть. Речь идет о том, будет или не будет вообще существовать наша Россия! Да, товарищи! Мы должны прямо и честно взглянуть в лицо фактам. Предатели России, агенты мирового сионизма сумели толкнуть некоторую часть нашего населения на антиправительственные выступления. В течение пяти дней мы терпеливо предлагали им мирно урегулировать их претензии. Но теперь время, отпущенное Историей на мирное урегулирование, — это время истекло. Перед лицом иностранной интервенции…

Несколько автоматных очередей прорезали ночь — это Коровин и его компания с крыши заднего вагона своего поезда пытались обстрелять паровоз, толкающий их состав. Но пули легко отскакивали от стальной обшивки паровозного бункера, а в ответ на коровинскую стрельбу танк, стоявший на открытой платформе, сначала медленно поднял дуло своего орудия, а затем одной короткой очередью из крупнокалиберного пулемета поджог крышу вагона, на котором залегли коровинцы. И хотя ветер почти тотчас сорвал пламя, Коровин понял, что все его автоматы и ручные пулеметы — ничто перед этим танком, силой паровоза, толкающего поезд и несущего его сквозь тайгу.

Сорвав с ноги сапог, Коровин размотал белую портянку и замахал ею в воздухе…

А Стриж объявлял тем временем на всю страну:

— …Перед лицом поглощения русского Дальнего Востока Японией, Сибири — Китаем, а наших южных республик — Ираном и Турцией, перед лицом реальной опасности прекращения существования русского народа как нации, Правительство Советского Союза поручило мне сделать следующие заявления.

Первое. Мы самым категорическим образом ставим в известность всех, кто планирует посягнуть на наши священные границы, что любая попытка создания пограничного инцидента и любое нарушение Советской границы будет истолковано нами как начало военной интервенции. И в этом случае мы оставляем за собой право принять все меры для ответного удара как по фронту агрессора, так и по его тылам. Мы готовы встретить эту агрессию…

На телеэкранах возник подземный бункер в Жигулях, в котором под сорокаметровой толщей гранитного пласта расположены Центральный Штаб ракетных войск, Штаб стратегического резерва Советского главнокомандования и ядерное бомбоубежище Советского правительства. Впрочем, телекамеры показали зрителям только одно помещение — зал Штаба ракетных войск. Здесь, перед светящимися экранами компьютеров и радаров, сидели молодые офицеры самых различных рангов — от лейтенантов до генералов. Прямая связь с разведывательными спутниками позволяла им почти вплотную видеть развертывание израильских и китайских войск вдоль южного берега пограничной реки Амур. На броне легких танков, которые выкатывались там из люков израильских транспортных самолетов, можно было легко различить голубые шестиконечные звезды…

«До полной боевой готовности атакующих сил противника — сто минут!» — громко доложил какой-то молодой майор на Центральный Пост, где в окружении генералов сидел над картой Приамурья Секретарь ЦК КПСС Павел Митрохин. Он был в новеньком маршальском мундире, рядом с ним большие электронные часы уже вели обратный отсчет времени: 100… 99,55… 99,54… 99,53… Одновременно со всех концов зала доносились голоса рапортов:

«Американская армия получила приказ „red alert“!»

«Турецкие танковые дивизии заправляются горючим по нормам военного времени!»

«Японская авиация получает полный боекомплект!»

И здесь же, на экранах контроля готовности советских вооруженных сил:

открывались ракетные шахты в сибирской тайге и звучал рапорт:

— Готовность тактических ракет первого удара — 2 минуты!..

поднимались к небу гигантские туловища ракет, замаскированных на железнодорожных платформах:

— Готовность стратегических ракет первого удара — 2 минуты!..

развертывались к бою целые ракетные батареи:

— Ракетные батареи Дальневосточного военного округа к бою готовы!..

бомбардировщики получали полный боезапас ракет и снарядов:

— Готовность стратегических бомбардировщиков — 1 минута!..

А электронные часы рядом с Митрохиным все продолжали обратный отсчет времени: 97,32… 97,31… 97,30…

Камера вернулась в кабинет Стрижа, он сказал:

— Дорогие товарищи! Наше правительство отдает себе отчет в серьезности создавшейся ситуации. Еще никогда мир не стоял так близко к началу термоядерной войны, как сейчас. История спрашивает: с кем вы, русские люди? Будем ли мы продолжать братоубийственную гражданскую войну для того, чтобы завтра Россия исчезла со всех карт мира и вместо нее желтые и семитские расы разорвали тело нашей Родины на географические клочки? Или по старой русской традиции мы сплотимся в единый кулак и дадим мощный отпор очередному иностранному вторжению?..

Восемнадцать заложниц на полном ходу поезда переходили из последнего вагона на платформу с танком. Здесь их встречали Стасов и Обухов, считали: «Шесть… Восемь… Десять…» Еще двое «афганцев» вели освобожденных в следующий, ближний к паровозу вагон.

— …Братья и сестры! — обращался Стриж к стране. — Русские люди! Когда враг на пороге, когда желтые руки уже тянутся через нашу границу к нашим домам и колыбелям наших детей, все наши внутренние распри, разжигаемые нашими врагами и их агентами, должны быть отодвинуты на задний план! Мы должны собраться, как одна семья! Поэтому:

Мы, Советское Правительство, объявляем в стране военное положение. Мы объявляем срочную мобилизацию в армию всего мужского населения и полную и безусловную амнистию всем, кто был введен в заблуждение вражескими агентами и принимал участие в антиправительственных действиях. В течение ближайшего часа все антиправительственные части должны быть расформированы, а