– рассказ о ребенке, который умирает сразу после рождения и становится посланцем между мирами света и тьмы. Flower Kiss [ «Поцелуй цветов»] Констанции Эш, еще одна работа 2000 года, – это история о маленькой девочке, которая побеждает злую мачеху с помощью магии; фактически это средневековая сказка. Еще один номинант на «Хьюго» 2001 года, Redchapel [ «Редчепел»] Майка Резника – произведение в жанре альтернативной истории; в нем бывший президент США Теодор Рузвельт расследует убийство в Англии. Эта история похожа на рассказы про Шерлока Холмса, однако в ней много странных знаков и символов, которые поймет только американец; слишком много отсылок к реалиям американского общества и политики XIX и XX веков, о которых не знает китайский читатель. Но главным сюрпризом для китайских фанатов фантастики стал тот факт, что «Крадущийся тигр, затаившийся дракон» получил премию «Хьюго» в категории «Лучший сценарий»! Но то, что произведения в жанре альтернативной фантастики признаны и включены в список, не означает, что они столь же многочисленные, как произведения, написанные в традиционном стиле. И это важный урок для китайских писателей-фантастов и критиков: идеи научной фантастики действительно могут расцветать, словно сто цветов, и ограничиваться каким-то одним определением точно не стоит, поскольку при этом ты воистину «замыкаешься в своем коконе, словно шелкопряд».

Опубликовано 15 февраля 2003 г. на форуме «Научная фантастика» сервера университета Цинхуа

Несколько книг на моем пути в фантастике

Книги влияют на человека самими разными способами, но самые важные – те, которые влияют на его жизненный путь. Я как писатель-фантаст просто хочу рассказать о тех книгах, которые привели меня в научную фантастику.

Произведения Жюля Верна о машинах. Фантастику Жюля Верна можно, в общем, поделить на две большие группы, в зависимости от того, что в них описывается: первая группа – истории о научных исследованиях, вторая – истории о больших машинах. Произведения второй группы более «научные»; к ним можно отнести «20 000 лье под водой», «Плавучий остров» и «Из пушки на Луну». В машинах, которые появляются в этих историях, использованы паровые двигатели и примитивная электротехника XVIII и XIX веков. Грубая и примитивная техника является символом «детского» этапа в истории современных технологий, и их детская невинность добавляет произведениям определенную эстетику. Главное в этих чудесах техники – то наивное удовольствие, которое люди получают, впервые увидев их. Это ощущение – плодородная почва, на которой растет научная фантастика. Люди по-прежнему наслаждаются видом больших машин, и доказательством этого являются мотивы стимпанка, которые появились в фантастике в последнее время. Такая фантастика показывает нам не то будущее, которое представляем себе мы, современные люди, но то, каким его видели наши предки в XIX веке. В фильмах, снятых в жанре «стимпанк», мы видим большие паровые машины, примитивные летательные аппараты, похожие на железные крейсера, торчащие во все стороны медные трубки и старомодные инструменты. Стимпанк – это сиквел эпохи больших машин, которые воображал Жюль Верн. Он не только позволяет нам полюбоваться на большие машины, но и вызывает и теплое чувство ностальгии.

«2001: Космическая одиссея» Артура Ч. Кларка относится к совершенно другому жанру фантастики. Это тоже технологическая фантастика, но она тем не менее находится на противоположном полюсе того типа фантастики, который включает в себя машины Жюля Верна. Верн пишет о технологиях, которые лишь на шаг опережают современные ему, а Кларк описывает время и пространство, которые сошлись, образовав идеальный чистый мир. Я прочел этот роман в начале 1980-х, и для меня он стал первым произведением, которое так хорошо и так быстро описывало всю историю – от их появления до гибели (или вознесения). Это яркая, резкая, живая фантастика, а от взгляда на мир с точки зрения Бога я едва не задохнулся от шока. Книга «2001: Космическая одиссея» позволила мне познакомиться с совершенно другим литературным стилем – таким, который обладает и философской абстрактной трансцендентальностью, и роскошным литературным языком. Оба этих качества позволяют описать самое большое существо во Вселенной, которое мы не можем ни ощутить, ни представить себе.

«Свидание с Рамой» Артура Ч. Кларка – пример того, какой силой обладает фантаст, создающий миры. Все произведение – словно генеральный план для творца; оно показывает нам чужой мир фантазий, в котором каждый кирпич уложен с восхитительной тщательностью. В этом романе, как и в «Космической одиссее», инопланетяне так и не появляются, но сам вымышленный мир способен завладеть нашим воображением. Если истории Верна заставили меня полюбить фантастику, то именно книги Кларка побудили меня сделать первые шаги к написанию своих произведений в жанре фантастики.

Три антиутопии – «1984» Джорджа Оруэлла, «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли и «Мы» Евгения Замятина находятся на периферии фантастики как жанра, но я увидел в них еще одно свойство фантастических произведений, а именно способность отражать реальность и вмешиваться в нее так, как современная проза в жанре реализма никогда не сможет делать. «1984» не занимает высоких позиций в мире литературы; его влияние в основном ограничено сферами политики и социологии. В этом году на конвенте в городе Чэнду несколько писателей даже заявили о том, что именно благодаря роману «1984» тысяча девятьсот восемьдесят четвертый год не стал воплощением дистопии Оруэлла. Это, несомненно, преувеличение, но фантастика не только позволяет людям насладиться плодами воображения, но и обладает реальной силой, недоступной другим литературным формам. В ходе моей дискуссии с профессором Цзян Сяоюанем мы оба заявили о том, что в «1984» более светлый мир, чем в двух других антиутопиях, потому что в этой книге человеческая природа подавлена, но, по крайней мере, все еще существует. В мирах двух других романов человеческая природа растворилась в технологиях. В литературе реализма такую тьму выразить невозможно.

Если говорить о качестве прозы, то «Война и мир» Толстого и «Война и память» Германа Вука не находятся на одном уровне, но в данном случае я фокусируюсь на ситуацию с высоты птичьего полета, который характерен для обоих произведений. Оба автора создают панораму войны. В отличие от лирической и восхитительной литературы, которая следует за нитями отдельных чувств, подобные шедевры помогают нам осознать существование человечества как единого целого, и именно в этом и заключается перспектива фантастики.

«Путеводитель по науке» Айзека Азимова – это огромная штука, похожая на каталог, но я никогда не видел еще одной столь же системной работы, доступным языком объясняющей основы современной науки. «Космос» и «Драконы Эдема» Карла Сагана – еще два научно-популярных произведения, которые прибыли в Китай относительно рано, и хотя они выглядят немного устаревшими