в машине, и в мыслях у нее царил полный раздрай. Будучи невестой, она полагала, что все это чистое сумасшествие, что сейчас она должна лежать в доме у Пэтси с ломтиками огурца на веках, а маникюрша должна подпиливать ей ногти и сдвигать кутикулу палочкой из апельсинового дерева, как рекомендуют во всех свадебных журналах. А женщина в Лиззи отчаянно нуждалась в подтверждении того, что она не совершает фатальную ошибку. Она всей душой хотела выйти замуж за Хьюго, однако ей требовалось, чтобы он тоже этого хотел. Лиззи необходимо было, чтобы он был счастлив. Она не желала связать его брачными узами, которые принесут ему несчастье. Совсем недавно она думала, что такого не может быть… но теперь она ни в чем не была уверена.

Только Лиззи пришла к выводу, что от беременности в сочетании с водоворотом предсвадебных хлопот ее мозги слегка свихнулись, когда дверца с водительской стороны открылась, и к ней наклонился молодой мужчина, которого она еще ни разу не встречала.

– Планы немного изменились, – сообщил он. – Я, кстати, Саймон.

– Кажется, сейчас меня стошнит, – поморщилась Лиззи и, выскочив из машины, поскорее скрылась за изгородью. Ее скрутило позывами, однако не вырвало. Как бы то ни было, вскоре Лиззи почувствовала себя лучше.

Она вернулась в машину.

– Давай, сообщай мне самое худшее.

– Да нет ничего худшего. У меня письмо к тебе от Хьюго. И предлагаю тебе его прочитать. А потом я отвезу тебя обратно к Пэтси, потому что хорошо знаю дорогу и у меня это получится быстрее. Поедем в моей машине. Но сперва прочитай послание.

Дрожащими пальцами Лиззи развернула письмо.

«Милая моя Лиззи!

Я так долго прокручивал эти строки в голове, но так и не осмелился произнести все это тебе вслух, боясь, что ты посмотришь на меня, смущенного, робеющего, и решительно откажешься от мысли выйти за меня замуж.

Я влюбился в тебя еще тогда, когда мы оба приехали смотреть ту жуткую квартиру в районе Тафнелл-Парк. Я тогда не был свободен, и когда я потом встретил тебя на вечеринке у Ванессы, то понял, что всю оставшуюся жизнь должен держаться от тебя подальше. Вот почему ты меня так испугала. Я всей душой почувствовал, что в момент нашей первой встречи моя судьба полностью переменилась.

Как тебе самой теперь известно, я вырос в чопорной и консервативной семье, где о чувствах никто и никогда даже не заговаривает. И тем не менее мы способны на сильные чувства. Встреча с тобой неожиданно встряхнула меня, сбив с того пути, что выбрали для меня другие. Я решил оставить карьеру юриста, и, к большому счастью, этого оказалось достаточно, чтобы Электра поняла, что я вовсе не супруг ее мечты, которого она прежде во мне видела.

Когда ты забеременела и я об этом узнал, то сразу понял, что непременно должен на тебе жениться – как ради тебя, так и ради себя самого. Но мне не давало покоя то, что я таким образом как будто заманиваю тебя в ловушку, заставляя тебя, еще такую молоденькую девчонку, остепениться и осесть у домашнего очага.

Я знаю, что уже давным-давно должен был тебе сказать о том, как сильно тебя люблю, но я никак не мог подобрать нужных слов. Впрочем, я пытался показать тебе свою любовь на деле, полагая, что поступки всегда убедительнее всяких слов…

Но теперь я знаю: тебя тревожит, что мой отец мог попытаться отговорить меня от свадьбы. Он не стал этого делать. Он решил организовать для меня некоторый доход, чтобы в пору моего ученичества мы не так уж сильно нуждались. Но даже если бы он и попытался удержать меня от этого шага – а с него это вполне могло бы статься, отец привык добиваться своего, – то его усилия ничем бы не увенчались. Я очень люблю тебя, Лиззи, сильнее и глубже, чем способен выразить словами, и я никогда не оставлю стараний показать тебе, насколько мои чувства велики.

Навеки, на веки вечные твой любящий будущий муж,

Хьюго».

Дойдя лишь до середины, Лиззи уже начала шмыгать носом и вытирать его платком, к концу же послания она уже вовсю плакала.

– Все в порядке? – подал голос Саймон. – Теперь нам надо бы в путь, поскольку ты невеста и тебе никак нельзя опоздать. А Хьюго поедет с девушками в другой машине. Они подружки невесты, и им пока можно не торопиться. – Он посмотрел на часы. – Одиннадцать пятнадцать. Вполне можем успеть. Держи-ка шляпу!

Несколько минут они ехали в молчании. Лиззи требовалось некоторое время, чтобы внутренне собраться. Саймон внимательно следил за дорогой.

Наконец Лиззи достаточно овладела собой, чтобы получше разглядеть водителя. Он был довольно симпатичным, высоким, с голубыми глазами и темными вьющимися волосами. Нетрудно было понять, что привлекло в нем Ванессу. Он показался Лиззи очень славным парнем. И определенно добрым и сердечным. Она затаила надежду, что Саймону понравится Ванесса – если, конечно, Ванесса по-прежнему будет питать к нему симпатию.

– Прости за то, что так получилось, – сказала она наконец. – По-моему, я уже немного сбрендила от всех этих свадебных приготовлений. Конечно же, я знаю, что Хьюго не бросит меня у алтаря.

– Честно говоря, я не могу тебя винить, что ты подумала, будто отец Хьюго попытался его отговорить. Но даже если бы он предпринял такую попытку, то сразу бы уяснил, что тут, как говорится, нашла коса на камень. Хьюго тебя любит до беспамятства. И ни за что от тебя не отступится. – Проехав еще немного молча, Саймон спросил: – Хочешь, скажу, чего лично я больше всего опасался?

– Конечно.

– Я боялся, вдруг ты не любишь его и вполовину так же сильно. И Хьюго это тоже беспокоило. Он считал, что ты согласилась на свадьбу из необходимости и что эта перспектива, возможно, тебя не слишком радует.

Лиззи шмыгнула носом, очень надеясь, что снова не расплачется. Она получит от матери хороший нагоняй, если сейчас заявится с красными глазами.

– Я вполне обошлась бы и без свадьбы, но я действительно очень люблю Хьюго. Он сказал в своем письме – а быть может, говорил и тебе, – что влюбился в меня, когда мы только впервые встретились. Так вот, со мной случилось то же самое. И я тоже боялась, что своим положением словно заманиваю его в силки и заставляю его жениться. Александра – ты сейчас мельком ее видел – знала, что я чувствую к нему, и советовала